В расчете на любовь хмельной толпы,
Поэт рубашку, в брюки заправляя,
Начнет кричать в эфир свои стихи,
Отпора от придурков ожидая.
Но как назло присутствие невест,
Прозаиков и бардов благородных,
Завоевавших право на протест,
Невидимой рукой остановило словно.
Толпа опять кого-то сволочит,
Потом в скорбях плюется и судачит.
Затем опять задумчиво молчит,
А в результате под дождем внезапным плачет.
И виноват во всем дурной поэт.
Кому твой пыл в момент печальный нужен,
Когда дыхание эпистолярный бред,
Остановил тому, кто пропускает ужин.
Кому кишки покоя не дают,
Проклятая злоба ступает вновь на выю,
Во времена, где в празничный салют,
Супруга угощает мужа пивом. |