Иной раз перемен не замечая,
И упираясь, как больной вахлак,
В породу стен ближайшего квартала,
Там, где бомбилы сделали пятак,
Из продавцов, барыг и прочей дряни,
Из полусотни недобитых развалюх,
Где разжирели на незаконной дани,
Клан спекулянтов и продажных шлюх,
Поэт- пропойца, скабрезный прозаик,
Гаденыш, недоделанный урод,
Нашли свой хлеб в продаже теплых маек.
И не роптал сей творческий народ,
Ни на жару, невыносимый холод,
Ни на бандюг, что били морды им.
Переносили стойко жуткий голод.
И к ним примкнул небесный пилигрим.
Спустившись с облаков в мир недалекий,
Благословив округу кулаком,
Тот недоумок, мыслею глубокой,
Учил бандитов топать босиком,
По выжженной пустыне у Синая,
Питаться манной, благом облаков.
А кто роптал, того к началу мая,
Гонял в кусты ловить перепелов.
Вот так учил, пророк от всех пороков,
И вывел в сорок проклятущих лет,
Юнцов, познавших высшие уроки,
Познавших разум и небесный свет. |
