Глава первая
Мой дядя самых честных правил -
В цензуре сорок лет служил
И, говорят, со свету сжил
(Признаться неприятно в этом)
Немало молодых поэтов,
Писавших сдуру в старину
Всю правду-матку про страну.
Вдруг заболел и очень тяжко,
Авось поправится бедняжка:
Сиделок нынче нанимать
Недёшево, туды их мать!
Так думал молодой повеса,
Летя проведать старика,
Держа баранку мерседеса
Рукою левою слегка.
На заднем кожаном сиденье
Он вез подружек штучки три,
Девицы – просто загляденье,
Сей час любую и бери.
Я б лично выбрал ту, что справа,
Читатель, ты на времена
Готов пенять, да и на нравы –
Так не моя же в том вина.
Покуда брали по рюмашке
В мотеле, под простой шашлык,
Хватила дядюшку кондрашка,
И всё... Как говорят, кирдык
Ну что ж, Онегину наследство,
А старику – сыра земля,
Но будет легче жить по средствам
При обрушении рубля.
Откуда ж родом мой Онегин?
Читатель ждёт брега Невы,
Романтику при первом снеге –
А хрен вам! Родом он с Москвы!
Судьба Онегина хранила
И ниже пояса не била,
И, даже мой недобрый Бог
К ребенку тоже не был строг.
На зависть сонмищу красоток,
У коих даже "двушки" нет,
В одной из сталинских высоток
Родился мой герой на свет.
Пусть жара глаженой пелёнки
Не знал младенец никогда,
Но слала памперсы мальчонке
С Кремля горящая звезда.
Учился он не из-под палки,
Не знал скандалов коммуналки –
В квартире личный кабинет,
Имея с двух, как помню, лет.
По божьей и отцовской воле
Английский впитывал в спецшколе...
Затем, (читатель вскрикнет:"Ужас!") –
Отца сослали из Москвы,
А я шепну, по старой дружбе,
Не стоит восклицать:Увы!
Онегин-старший за границей
Провел немало славных лет,
Сменил Евгений три столицы –
Считай, объездил целый свет.
Затем, что было неприятно,
Но нам ли дело до причин?
Вернули батюшку обратно,
Хоть в министерстве дали чин.
Не знав конфликта поколений,
Одет отменно, пьян и сыт,
Дожил до армии Евгений,
Не ведав слова "дефицит".
Конечно, при таком-то папе
А также маминой родне,
Служил при Генеральном штабе,
А не в какой-нибудь Чечне.
По окончаньи службы срока,
Как лось накачан и здоров,
Вернулся агнец без порока
В высотку, под отцовский кров.
Его отец, служа отчизне,
Не слишком забывал себя,
Что при сегодняшней-то жизни,
Когда родителя любя,
Ссылают барственные чада
Учиться в Лондон и Париж,
(Нас Гарвардом не удивишь..).
Купил наследнику в высотке
Освободившийся удел
И, о грядущем порадев,
Одним звонком, по старой дружбе, -
Не все ж в отечестве гнильё,
Он в Академию Госслужбы,
Пристроил чадушко своё.
Ах, моряки и дипломаты!
Ведь это ж вы сгубили Русь,
Прививши пролетариату
К товарам зарубежным вкус.
В стране убогих красных бантов
На допотопных пиджаках
Вы расплодили спекулянтов –
На джинсах, да на "видаках"
В ответ острят, причем не плоско,
Не так уж виноваты мы:
"Валютный магазин Берёзка
Стал всем прививкой от чумы.
Не от коричневой, а красной,
Которой семь десятков лет
Хворали мы, как нынче ясно", –
Ну, остроумный же ответ?
Пусть экономики законы
Нелепы русскому уму,
Мы, хучь мозгами не Платоны,
Прикинем сами, что к чему.
Представь, читатель, на минутку
В какую задницу мы шли? –
Страна, где даже проститутки
Уже не верили в рубли.
Сейчас, при нефтяной холере,
Нам девки – как маяк в пути:
Они опять в рубли не верят –
Ясней намёка не найти...
Не зная роковых сомнений
О папой выбранном пути,
Легко учился мой Евгений
Почти без взяток, ну... почти...
Уж такова Руси природа,
(Ужо мне цензор даст плетей)
Сокурсники - не из народа,
Не из кухаркиных детей.
Чем толковать об Ювенале,
И мудро головой кивать,
Здесь об откатах, чёрном нале
Куда уместней толковать.
Тут выпускным закончим балом -
В стране заснеженных пустынь
К чему Тацитовы аналы,
Когда забыта вся латынь?
(Латынина на русском пишет,,
И то почти никто не слышит)
С дипломом неплохого ВУЗа
Без тягот брачного союза,
Он в двадцать пять неполных лет
Непринуждённо вышел в свет.
Не знав психологов и клиник,
Поскольку головой здоров,
Явился свету юный циник
В нехудшем, право, из миров.
Но в нём природная брезгливость
С младых ногтей взяла своё –
Карьеру строить терпеливо,
Чужое вороша бельё,
(Чтобы надыбав компромата,
Себе урвать чинов и злата),
Евгений мой не захотел
И скоро отошёл от дел.
Нет, жизни в бедности достойной
Он не планировал себе,
Угодно было так судьбе,
Что вся родня почила в мире,
Оставил каждый по квартире,
Евгений их легко сдавал –
С того и жил, и припевал.
(Доходы, не от государства,
Чреваты бунтом и весьма -
Поскольку порождают барство
И независимость ума
Пусть плюнет президент с досады,
Нам власть любая, хоть бы хны:
Сегодня барину не надо
Толпы вонючих крепостных.)
Благодаря друзьям и папе
На этом жизненном этапе
Он барин стал и театрал.
Хоть на актрис скорей взирал,
Не как эстет, а, как охотник
Или завзятый рыболов,
Но, разменяв вторую сотню,
Остыл. Так ароматный плов,
Манивший запахом и жаром
И возбуждавший аппетит,
(Пусть театральный мир простит)
Тому, кто сыт, не нужен даром.
Глава вторая
Успешно разрешив задачу –
Как жить безбедно близ Москвы,
Онегин съехал жить на дачу,
Так сделали бы я и вы.
Когда достаточно дохода,
Чтоб ездить по утрам верхом,
Немудрено среди народа
Прослыть завидным женихом.
И все окрестные мамаши
Шептали дочкам: "примечай!
Такое ж может стать и нашим,
А ну, зови его на чай."
Онегин, чуя эти сети,
Из них успешно ускользал
И слов, желаннейших на свете,
Так никому и не сказал.
Зато он дружбу свёл с соседом -
На почве западных стихов
И обсуждения грехов,
За водкой сдобренным обедом
На чем сошлись Онегин с Ленским?
Был старший сумрачен и хмур,
Хоть и готов по-деревенски
Пощупать православных дур.
А Ленский был дитя свободы,
В чью голову прокралась мысль
Чуть-чуть поближе стать к народу,
Где его предки родились.
Рожден во Франции картавой,
Знал Амстердам, езжал в Оттаву,
Вдруг поселился близь Москвы,
В которой, чай, бывали вы?
Нет, он отнюдь не презирал
Земли родной язык и нравы,
Но, вот по части нашей славы –
О ней он знал не из газет:
На что-то ж дан и интернет?
Но романтические бредни,
Что власть не вечна, жив народ...
Он жил на даче на соседней
Считай сто метров от ворот,
Откуда по утрам Онегин
Свой старый верный Мерседес
И выводил, чтобы по снегу,
Пронзив стрелой ближайший лес,
Доехать в местный кабачок -
Под виски скушать шашлычок,
А там, глядишь, и на охоту
(За парой стройных женских ног,
Где муж уехал на работу),
В чем Бог не раз ему помог.
А Ленский, записной романтик,
И неудачливый поэт,
Узревши по соседству бантик,
Влюбился так, что мочи нет.
Одной довольно было ночи
В отеле вместе провести,
И Ленский пьян и заморочен
Стрелой к Онегину летит.
-Немало видел я в столице
Фигур прекрасных, томных глаз,
Но тут, пожалуй, я жениться
Хочу. Готов, хоть сей же час!
Я повторяю имя – Ольга!
Она прекрасней, чем рассвет,
Такую я и ждал так долго –
С рожденья - девятнадцать лет.
Езжай сегодня ж сватом к Феде,
Скажи: прошу её руки!
-Ты что же, Ленский, о соседе,
Чья дача слева от реки?
Ведь он у нас анахоретом
Не зря живёт который год,
Что, Ленский, знаешь ты об этом?
Хоть поспрошай честной народ.
-Я слышал: он выходит редко,
Под вечер или вовсе в ночь,
Да пусть сидит себе, как репка:
Не он же нужен мне, а дочь.
Езжай скорей к нему в усадьбу,
Скажи, что я мечтал о ней
Моли скорей назначить свадьбу,
Ну, скажем, через десять дней!
-Да, Ольгу знает вся столица,
Я сам с ней был знаком не раз...
Мой друг, зачем тебе жениться?
Она и так, как хочешь даст.
Хлебни чайку, да скушай бублик,
Всё покажу, один момент:
Откроем секс-экстрим на Гугле –
Там с ней штук двадцать жёстких лент...
Взгляни, мой друг, на вещи здраво,
Спрошу, как старший по годам:
К чему тебе жена – шалава?
У нас тут, чай не Амстердам...
-Да быть не может! Оля-киса,
Что сердце в плен взяла моё...
-Увы, дружок: порноактриса,
Плюс рекламирует бельё...
Онегин, может, вы и правы,-
Но сердце не сродни уму:
Назвать любимую шалавой
Я не позволю никому!
Я жду вас завтра возле речки
На благородную дуэль!
Я вас убью! Мой верный Стечкин
Осечек не давал досель.
Простим фантазии поэту,
Который сроду не держал
В руках, не то что пистолета,
А даже доброго ножа.
Лирическое отступление
Ах, благородные дуэли!
В литературе вас воспели,
(Да так, что просто зависть гложет
Поскольку совесть не тревожит)
Но русским дан навек судьбой
Обыкновенный мордобой.
За что? Кому какое дело?
Нам драться Родина велела
Друг с другом, коль не за неё...
"Зачем же грязное бельё
Своей возлюбленной отчизны, -
Читатель скажет с укоризной, -
На людях так-то ворошить?
Прокуратура дельце сшить
Клеветнику всегда готова,
Коль не за дело, так за слово –
Правдиво было или нет? –
Суду басманному неважно...
Судья походкою вальяжной,
Неспешно покидает зал,
На зону пальцем указав.
Ну, делу час потехе время,
Как любит говорить народ:
(В России всё наоборот),
Пора назад - к дуэльной теме...
Россия шумною толпой
Опять спешит на мордобой:
Сперва чеченцам в зубы двинуть –
(Потом платить за тишину),
Отжать, что можно у грузинов,
Затем гурьбой на Украину,
И влезть в сирийскую войну...
Дамаск! Как много в этом звуке
Для сердца русского слилось...
Ах, этот Запад! Эти суки! -
Со всех экранов понеслось.
А между тем на Украине
Войска завязли, как в трясине,
Но нет нужды рубить дубы:
Россия воинам гробы
Давно клепает из металла –
Зато промышленность восстала!
Слезай-ка дура-Машка с лавки,)
Тащи корыто в переплавку!)
Покойников считать не будем:
Неинтересно это людям,
Получит в морду депутат,
Что мёртвых посчитал солдат.
А, коль кому-то интересно,
Так президент ответил честно,
Что мы без почестей, тайком,
Хороним сплошь отпускников....
Да-да! Одни отпускники –
Им отдыхать-то не с руки,
Пошли маленько подработать...
Проявим же о них заботу.
Спасибо пусть отчизне скажут:
Их за "халтурку" не накажут:
Назад бесплатно привезли
И, хоть тайком, но погребли.
Тут матом впору бы ругаться,
Но от солдата отрекаться
России, право не в первой –
Кивнул мне Сталин головой.
А Путин наш – такая душка
Не кинет нищему полушку ,
По-царски выдаст сто рублей –
-"На, выпей водки, не болей!"
Пусть нищий вслед гундит тоскливо,
Что здесь не хватит и на пиво,
Чай, побирушка грязно врёт,
Не зная, как живёт народ.
А президента память греет,
Ей-ей не слишком ошибусь:
За бакс - под семьдесят копеек,
Он твёрдо помнит этот курс.
-"Ах, нищий, этакий негодник,
Что ты мне вслед кричишь опять?
Эльвира, сколько бакс сегодня?
-простите, восемьдесят пять...
-Ты что, Эльвира, охренела?
Прости, но я бываю груб,
Кто разрешил такое дело:
За бакс давать почти что рубль?
-Ах, извините: всё не просто,
Тут, как народа ни жалей,
А завтра будет девяносто,
Да не копеек, а рублей!
Вот тут у нас немая сцена,
И ты, читатель, не взыщи:
Ведь ты-то баксу знаешь цену?
А нет, так новости включи.
Я притворяться сам умею,
Но кто б сказал наверняка:
Он вправду думал, что копеек,
Или валяет дурака?
Глава вторая (продолжение)
Дуэль и смерть грядут в рассказе,
Закончить, дай мне Боже сил:
Онегин не служил в спецназе,
А Ленский вовсе откосил.
За неименьем пистолетов
И не умея фехтовать,
Друзья купили по кастету,
И, ну друг друга мордовать.
Картина выписана грубо?
Ну, так и жизнь – не акварель:
Наш Ленский потерял все зубы –
На том и кончилась дуэль.
Онегин, бросив на прощанье:
Я на колу таких вертел! –
Уехал к даме на свиданье,
А Ленский жить не захотел.
И с мордой, красной словно роза,
Влюблённый битый идиот
ПринЯл на грудь такую дозу,
Что околел бы бегемот.
Глава третья
Итак, у младшей Ольги-стервы
Была и старшая сестра
Вас познакомить с ней пора,
Читатель, успокой же нервы -
Ведь не в пример сестре она
Была прекрасна, но! скромна.
Не шлялась по полям в бикини,
Ходила в скромной юбке синей,
И, хоть не прятала колен,
Но без романов и измен
Жила, что нынче и не модно,
Хоть, может статься, превосходно.
Теперь уже раскрыть не рано,
Её сестра звалась Татьяна.
На вечеринке слишком мелкой,
Чтобы подробно описать,
Онегин видел её мельком,
Погладил раз по волосам
По окончаньи тура вальса,
Разок протанцевал с ней сальсу
И, выпив рюмку вышел вон,
Не приглашая на балкон,
Где мог бы поцелуй сорвать
С намёком ясным на кровать.
Итак, Онегин в ночь уехал,
Татьяна бедная дрожит,
Тут, право слово, не до смеху:
Как милого приворожить?
Ведь не нагрянешь же с визитом
Без приглашенья к мужику,
Чтобы окрестным паразитам
Дать повод: "девка, мол, в соку,
Гляди, сама и побежала..."
Для слухов, сплетен и скандала
Самой случайно повод дать?
Не Ольга – той и горя мало,
А для Татьяны-то беда.
Но он живёт довольно близко,
А ну-ка, няню попрошу,
Снести письмо или записку,
Вот сей же час и напишу.
Перечеркавши до рассвета
Десятка полтора листов,
И не найдя достойных слов
Явилась к няне - за советом
В семье служанка обреталась,
Как помню, звали Гюльчатай,
Детей растила, прибиралась –
Бесплатно, но зато сыта.
Её Татьяна упросила
Чуть рассказать о старине:
Как познакомилась ты с милым
В твоей далёкой стороне?
-Дитя моё, мой муж, Мухамед,
Пожри его Аллаха пламя!
Постарше был меня, мой свет,
На целых тридцать с лишним лет
-Ах, няня, расскажи скорее!
Ужели был он так хорош?
-Что ж, расскажу, коли сумею,
И помни: всё это – не ложь.
Меня взял бывший член райкома –
В гарем четвертою женой,
Но скоро, недоволен мной,
Прогнал на улицу из дома.
У нас там право крепостное
Никто пока не отменял:
Прикажут – станешь вмиг женою,
Чуть что – погонят, как меня.
Вступилась мамина подружка,
Храни её в раю Аллах, -
Недолго мучилась старушка
В высоковольтных проводах.
Меня от смерти от голодной
Спас твой достойнейший отец –
Он поступил так благородно:
Не врал, зову мол под венец...
И вот я здесь. Жива, свободна,
А не спасаюсь, как тогда,
От шариатского суда.
Немного толку было с няни
Для раскатавшей губы Тани.
Оставим же её одной
В мечтах - как лучше стать женой.
День миновал и всё готово:
Нашлись потребные слова...
Присвоим же себе права,
(Что на Руси уже не ново)
Взглянуть в мечты её и сны –
Ведь нам, бесстыжим, хоть бы хны...
Письмо Татьяны
Я к вам пишу рукой дрожащей,
Как челобитную пишу,
Как пишут власти предержащей:
Я только вами и дышу
Я знаю: через ваши руки
Прошло немало разных дам,
Боюсь, что форы им не дам,
Но, представляю, что за суки,
Поскольку, кроме эпиграмм
Из вас не выдавишь ни слова.
А эпиграммы – высший класс,
С тех пор, как я узнала вас,
До гроба слушать их готова.
Пускай вы щёголь из столицы,
Где всё "ништяк" иль "!Ё-моё!",
Не будет вам нужды стыдиться
За тело бедное моё.
Я не прошу брать всё на веру,
В душе застенчивость таю,
Но, раз уж нынче кавалеру,
Кота в мешке не продают,
В мечтах в объятьях ваших тая
И веруя в свою звезду,
Краснея, всё же посылаю
Своих портретов череду.
Вот я у ёлки новогодней,
Здесь – у накрытого стола,
Вот в обольстительном исподнем,
А здесь вообще почти гола.
И, если вас моя фигура
Подводит к мысли:Да! Куплю....
Простите: все мы бабы-дуры,
А я ужасно вас люблю.
Я доверяюсь вам всецело:
Ведь вы, порядочность храня,
Моё не выставите тело
И не ославите меня?
В фейcбуке или инстаграмме,
Иль в прочих дьявольских сетях,
Не проболтаетесь и маме,
Как будете у нас в гостях.
К нам, кстати, можно и без спросу:
У нас всегда открыта дверь,
Скажите, отчего теперь
Вы к нам не кажете и носа?
Пускай дуэльная победа
Кому-то и внушает страх,
Ну ЗАМОЧИЛИ вы соседа?
Но мы-то тут НЕ ПРИ ДЕЛАХ.
Простите, что слова беру я
Из лексикона первых лиц,
Но, лишь ленивый не ворует,
Живя в окрестностях столиц.
Вообрази: я здесь одна,
Соседи – чертовы ублюдки –
Попса, пивко, футбол да шутки
Не лучше городского дна.
(За то, что перешла на ты,
Не упечёшь меня в "Кресты"?)
Я вам женою верной буду –
Готова даже мыть посуду,
Детей растить, стирать носки,
Что самому вам не с руки.
Пойду за вами на край света,
Пусть хоть Израиль будет это
Или канадские снега –
Мне, право, жизнь недорога.
Оставим же язык Эзопа
Убогим теленовостям:
Да увези ж меня в Европу,
Иль Антарктиду, хоть к чертям!
И позабудем эти хари,
Ужасные как Карабас,
В патриотическом угаре
Вопящие про "наш Донбасс"
Кончаю. Перечесть не смею,
Не то сгорю я со стыда.
Жду вас на парковой аллее.
Навеки ваша. Жду всегда.
Глава четвертая
И вот рысцой рванула няня
С конвертом толстым через лес,
Онегин получил посланье,
Когда садился в мерседес.
Ленясь тотчас же распечатать,
Небрежно опустил в карман –
Что нам записки все и чаты,
Когда все мысли про стакан?
Куда ж поскачет мой проказнк,
Оставив дачный свой уют?
Там будет бал, здесь детский праздник,
Тут просто водочки нальют.
Ну, всё, что просто, чаще пошло,
Да и печален опыт прошлый,
Поехать ли в игорный дом?
Нет, там Гоморра и Содом.
В какой из модных ресторанов
Направит он свои стопы?
Где нынче музыка piano
И нет обдолбанной толпы
Певиц попсовых и уродов –
Ведущих телепередач -
Любимцев русского народа?-
Их окрестил Онегин "срач!"
О да, словцо неблаговидно,
Не возбуждает аппетит,
Пускай продюсерам обидно,
Зато читатель мне простит.
Заехал к двум друзьям старинным,
По рюмке принял там и тут,
Потом гурьбой на вечеринку,
Что нынче V.I.P. зовут...
Ужо мне эти вечеринки,
Поймёшь намёк, коли не глуп,
Где мудрено сберечь ширинку
От пальцев девичьих и губ.
Давно уж полночь миновала,
В свои права вступил рассвет,
Онегин тащится устало
Пешком по утренней Москве.
Поди узнать небесполезно,
Что предстаёт его глазам,
Ну что ж, читатель мой любезный,
Посмотрим – отворись, Сезам!
Картинка утренней столицы:
Стремглав бежит разносчик пиццы –
Поскольку всем нужна еда,
А опоздаешь, так беда:
Останешься без чаевых...
А он живёт по сути с них.
Везут усталые таксисты
До дому барышень сясистых,
И тащится под вальс-бостон
На службу офисный планктон.
Вот тут дорога перекрыта,
Похоже, чей-то ждут кортеж –
Министр, вошь его заешь!
Ах, кто б взорвал его корыто!
У ресторана, где мальчишник
Гудел до самого утра,
Стрижет водителей гаишник –
Ему позавтракать пора.
Уже открылись бутикИ –
Там всё: бельё и парики,
Духи, колготки – всё на свете,
Чего огромная страна,
Погрязши в ленинском завете,
Не выпускала ни хрена.
Лирическое отступление
Теперь мы сталинским заветам
По курсу новому верны!
Вам объяснить, что значит это?
А это значит, жди войны.
У нас одна лишь цель: соседа
Завоевать иль запугать,
Плевать на стоимость победы –
Важнее завопить:"Ага!"
Мы все глядим в Наполеоны,
Куда ни плюнь - Наполеон,
А, хоть один из миллиона,
Припомнит, чем закончил он?
Чем обернулись власть и слава?
Международным кулаком,
Конвоем, ссылкой и отравой -
Как помню, вроде мышьяком.
Когда же нынешний радетель,
Заступник наш и благодетель
Сообразит, что слово Крым
Легко рифмуется с Нарым.
Забыл, где это? Глянь на карту,
(Да нет, не ту, что в рукаве),
Иль вспомни про начало марта
И давку страшную в Москве.
Поди и твой божок кавказский
Ещё расчитывал пожить...
Скажи спасибо за подсказку,
И помни: времячко бежит.
Небось у Сталина охрана
Была не хуже, чем твоя,
Но помогли, как то ни странно,
Его ж заклятые друзья.
Не зря ж народу интересно
Понять на Ленина наезд –
Ответь электорату честно:
Боишься, что не хватит мест?
Глава четвертая (продолжение)
Вернёмся к утренней столице,
Довольно с нас проблем Кремля -
Уже спешит опохмелиться
Святая русская земля.
Идёт банкир – молиться Богу,
На церковь лоб перекрестя,
Тихонько юркнул в синагогу –
Ей-ей, как малое дитя.
Но мы, включивши телеящик -
Малаховский послушать вздор,
Узрим банкира, заходящим
В Христа Спасителя собор.
А где же утром наш Евгений,
В какой из храмов ходит он?
Не преклонять совсем коленей
Сегодня явный моветон.
(-Да нет, он ходит. Только в баню,
И в Ленинград летит по пьяни...
Ах нет, простите: то – не он,
То – сказка...новогодний сон)
Нет, в отношеньях со Всевышним,
Как полагает мой герой,
Любой священник – третий лишний
В чем я согласен с ним порой.
Ну как же тут не веселиться,
Когда и с литра не поймешь:
Еврею на кресте – молиться,
Живому – веры ни на грош.
Лирическое отступление
Но, такова уж проза жизни,
Поверьте, взял не из стихов,
Что независимость в отчизне
От века – худший из грехов.
Что нам Америка, Европа,
Господь теперь её спаси, -
Лизать начальственную жопу,
Увы! Не стыдно на Руси.
Так было и при коммунистах,
Да и при батюшке-царе:
Лизали истово, дочИста,
Все, кто желал быть при дворе.
Мы вечно презираем Запад,
Но, так он здорово гниёт,
Что всё, чего не достаёт
(В обильном недрами краю)
В отчизну волокём свою.
Мы немцев и французов били
И с турок мы сбивали спесь,
Потом от них же и возили
Всё, что не производят здесь:
Косметику, обувку, шмотки,
Автомобили, трюфеля,
Дошло уж дело и до водки –
От битых шведов возим, бля!
Должно быть по Господней воле
И Патриархи так мудры,
Что к нам смеясь везёт католик
Неправославные сыры.
И пусть мы знаем, как молиться,
Кобзона зуб за правду дам:
Все патриоты мчат лечиться,
Кто к битым немцам, кто к жидам.
Народ, которому не надо
Свобод, любым подачкам рад,
Сто лет назад сказал бы: стадо,
Теперь скажу: электорат.
Порой сомнения и гложут,
Но, прав был Пушкин, прав, злодей:
Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей.
Глава четвертая (окончание)
С лотка взяв кофе с круассаном,
Спустился он к Москве-реке,
Ужели я родился рано?-
В похмельной думал он тоске.
Копаясь по карманам шубы,
Душой взыскуя сигарет,
Евгений пальцами на грубый
Наткнулся свёрток – Ба! Конверт!
А ну, посмотрим, от кого же?
Ужель, любовное письмо?
Со строчки пятой иль восьмой
Убит и потрясён до дрожи.
Пошли, Господь, ему дорогу,
Верни душой на верный путь:
Мы все ....(простите) понемногу
Кого-нибудь и как-нибудь.
Немало мой герой изведал
Кокеток и замужних стерв,
Уже на новые победы
Не отзывался каждый нерв,
Но в глубине души теплился
Любви пречистой огонёк,
Хоть почему он сохранился,
Мне, ей же Богу, невдомёк
Прости, читатель, я увлёкся
Горячей темой новостей,
А у жены пирог испёкся,
Потом наехало гостей
Вагон, да малая телега –
Всем что-то нужно от Олега..)
Но, что вам с этого, друзья,
Покаюсь, что отвлёкся я...
Не дело глупого поэта
Об экономике писать:
Читатель ждёт: когда ж ПРО ЭТО?
Татьяна, чай, уже в слезах
Она вчера письмо послала,
В ответ – покуда ни гу-гу.
Читатель требует финала,
А мне, поди и горя мало:
Ну, чем я тут помочь могу?
Онегин номер снял в отеле
Запил - на день, на два, на три,
Минула целая неделя,
Да хватит, черт его дери!
Татьяна чахнет - на аллее
Торчит порою дотемна –
Утешил бы, да не умею,
Не предлагать же ей вина.
Когда ж закончились и слёзы,
Желанной встречи миг настал,
Столкнулись в поле, у берёзы –
"Не отпирайтесь! Я читал...-
(Такой домашней заготовкой
Онегин начал речь свою –
О, дайте, дайте ж мне винтовку,
Я бессердечного убью!)
Но, слово за слово – присели
На неприметном бугорке...
Глазам не верю: в самом деле?
Её рука в его руке?
Не впору ли готовить свадьбу,
В порядок приводить усадьбу?
-Остынь, мой глупенький поэт!-
Такой с небес мне был ответ
Блажен, кто смолоду был молод,
Летел к любимой на заре,
Когда же вкрался в сердце холод,
Боюсь, его не отогреть.
Ну как ты объяснишь девчонке,
Отведавшей любовных мук,
Что всё обрыдло до печенки –
Тут, будь хоть доктором наук,
По ПСИХО... (будь она неладна,
По) ...ЛОГИИ, по прикладной –
Девчонке, что от века надо?
Тебя, а завтра стать женой.
Как ей сказать, девичьей чести
И гордости не зацепив,
Что, хоть убей, не быть вам вместе? –
Вот объяснений лейтмотив.
"Будь я на десять лет моложе,
Другой бы пары не искал,
А нынче...стар или устал?
С моей потасканною рожей
Уж в пору подыскать вдову,
С которой жизнь и доживу.
(Бессильна здесь поэта лира
И сожалений скорбный ряд)
"Дитя моё, ступайте с миром,
Как людям в церкви говорят.
Я нынче же о вашем счастье
Молебен в церкви закажу,
На свете всё в Господней власти,
Ступайте, я же посижу..."
Читателей печальны лица,
Спешу утешить их скорей:
Татьяна отбыла в столицу,
Пришлась по вкусу при дворе
Примерно так спустя полгода,
Молитва что ли помогла?
Взяла, взяла своё природа...
И Таня снова расцвела.
Уехал и Онегин – в Вену,
Оттуда двинул в Амстердам,
Где, снова зуб Кобзона дам,
Любому море по колено.
На месяцок заехал в Ниццу,
И, проигравшись в казино,
Вернулся в русскую столицу,
Где мы соскучились давно.
Вам рассказать, что было дальше?
Тут ждёт читателя сюрприз:
Татьяна стала генеральшей,
Онегин оба локтя сгрыз.
Она теперь на всех обложках:
Премьеру голову дурит,
А вот, притоптывая ножкой,
С послом испанским говорит,
А здесь - в малиновом берете
Конвойно-мордобойных войск
За мужем едет...(не в Подольск?
Здесь я за точность не в ответе.)
Готов платить любую цену –
Каприз? Но белый свет не мил,
Башкой Онегин бился в стену,
Поняв, кого он упустил.
(Жена воскликнет:"Вот скотина!"
А я вот грань не перейду –
Скажу: всем нравится малина,
Лишь та, что не в своём саду)
Финал
Возобновив былые связи,
Онегин, снова на плаву,
Просил друзей с супругой князя
Устроить где-то рандеву
Неделей позже получает
Он пригласительный билет –
На бал, из тех, что посещают
Лишь те, кто входит в высший свет.
Забыв о холостой свободе,
Друзьям молиться приказав,
Одетый по последней моде
Ступил Евгений в бальный зал
Снуёт с подносами обслуга,
Онегин, взяв аперитив,
Глазами шарит: где ж подруга? –
Ну чисто частный детектив.
Да вот она, ну, слава Богу!
Теперь, лишь улучить момент,
Когда её поганый мент
Уйдёт с друзьями покурить,
О том, о сем поговорить,
И мне освободит дорогу.
Не лезть же с генералом в драку,
Чтоб доказать свои права?
Ура! Свершилось, ну, в атаку!
Дай Боже нужные слова.
-Татьяна, право, я в смятеньи,
Что я ещё могу сказать,
Вы стали - просто загляденье,
Возможно ль хуже наказать
Глупца, слепца, найдите сами
Определение своё,
Как вы мне некогда писали,
Так сами стали "Ё-моё!"
Когда хоть каплю вам я нужен,
Всё остальное – ерунда:
Вы просто разведётесь с мужем,
А и сбежите – не беда
-Онегин, я была готова
За вами, хоть на край земли,
К чему ж вы бередите снова
Ту рану, что досель болит?
Пусть жизнь моя не лучше смерти,
Но чувство долга не продашь,
Нам не дадут сбежать, поверьте,
Ни за границу, ни в шалаш
Мой муж из княжеского рода,
Скорей возьмётся за топор,
Но, век мне не видать свободы,
Мне ни за что не даст развода
Сей выходец с кавказских гор.
"Я вас люблю, к чему лукавить,
Но я другому отдана, -
(Здесь Пушкина не буду править),-
И буду век ему верна"...
Тотчас, забыв про светский раут,
Смахнув слезу, отдав поклон,
Онегин, посланный в нокаут,
Ногой нетвёрдой вышел вон.
Эпилог
Уже пора поставить точку
И ехать водку пить к друзьям:
Не то нарежусь в одиночку –
Печальна исповедь моя.
Не будем плакать о герое
И о Татьяне горевать:
Пора оставить их в покое –
Кто как умеет, выживать.
Лишь автор скажет, не без грусти,
Как, взятку упустивший мент:
Цензура, может и пропустит,
Но вряд ли купит президент. |
Это для полноты картины, что, я надеюсь, совсем не повлияет на тональность нашего общения.
Учительницы, между прочим, разные бывают))) Например, той, что из ам. фильма "Училка", наверняка бы понравилось... 