Воздух октябрьский прозрачностью дышит.
В небе мерцают монисты созвездий.
Город такой тишины не услышит
И не заглянет в бездоние бездне.
В городе неба такого не видишь -
Нитью алмазной на бархате черном
выткан в веках заблудившийся Китеж,
нас колокольным тревожащий звоном.
Предки к нему Млечный Путь проложили,
Звездами высветив в Мире огромном,
Спели в балладах нам древние были,
Тайны Вселенной шепнув Посвященным.
В Космосе там, за созвездием Лиры
Матерь Природа недремлющим Оком
Нас наблюдает сквозь Черные Дыры,
Злобу людскую карая жестоко.
Все мы – участники эксперимента,
Пыль на предметном столе микроскопа.
В заданном темпе прокрутки жизнь-лента –
Только одна из бесчисленных проба.
Но и Природе конец предрешенный,
Силой назначен, которая властна,
Тоже которая Оком бессонным
Смотрит сквозь Дыры другие всечастно.
Рябью бессчетные ленты прокрутки,
Точкой – подопытных сонмы клиентов.
Мозг мой погряз в бесконечности жуткой
Неисчислимости экспериментов.
Это и есть мирозданье мутантов,
Реализованных мыслепотоков –
разнообразных миров-вариантов,
Жизнь на предметных столах микроскопов.
Мозг отказал и идет на попятный.
Крыша поэта рискует свихнуться.
В свой, пусть конечный, мирок, но понятный
Лучше всего поскорее вернуться.
Веет прохладой от лунного света,
Заголубела над лесом Венера.
Млечным Путем на свиданье с Адептом
К вечному Китежу следует вера. |
. Поэт со временем становится ремесленником, поэтому с музой у него уже устанавливаются деловые отношения. Значит, и отпуск для того и другого вполне допустим.
