Плоды плюмерии и апельсины кислосладкие, и минералка
В старинных глиняных кувшинах на столе передо мной,
Всё это лишь руины, потому я выпью из ручья-подарка,
Воды прозрачной, зажурчавшей в гальке кварцевой простой.
Напиток этот чувства обострил, пила его с собой наедине
При полном и взаимном пониманьи и с открытым нараспашку
Страдающим безумным сердцем в благости и полной тишине,
Для аромата дивного добавив горсточку лесной ромашки.
Когда пила, то показалось, в небесах парю на крыльях неги,
Как праведный Икар. В напитке этом скрыт сосновый тихий бор,
Прозрачность неба синего и сладкий аромат растаявшего снега.
Как только шалью тишина над нами загустела, нежно обняла
Вся грусть-печаль ушла, лишь апельсины и плюмерии плоды
Остались жить в сознаньи, растворяясь в чувствах обострённых
И тихо отзываясь на призывы призрачным преддверием беды,
В тиши больших галер, плывущих с помощью рабов наёмных. |
