“Если бы ты не в неведомый край к обиталищам новым
Путь свой держал и старинный Пергам стоял бы доныне,
В Трою по бурным морям ты бы так же стремился упрямо?”
Вергилий, “Энеида”, IV:311-313
Arva Aliena (R.A. - III)
Золотые ресницы...
Полоснул по городу закат.
Что тебе снится
Что сейчас что шесть веков назад
Старая столица..?
Шум пиров и мирры холодный хмель,
Сталь звенит над миром голодных свор,
В будуарах - трепет, в соборах - трель,
По сафьяну выполнен приговор.
Кровь течет по небу - и мостовой,
Пьян ее багрянец, смертельно пьян,
Кровь из ран заката - и ран того
Юноши, чьим саваном стал сафьян.
В быстромеркнущем свете
Все слилось в слепящую спираль.
И века, и соцветья,
И юнец насаженный на сталь,
Как гусак на вертел...
Год за годом статны, юны, горды,
В бархате, в сафьяне, в пыли дорог,
Прибывши в столицу искать судьбы,
В первой же дуэли находят рок.
Колокол пророчит черед их тризн,
Но не будем, впрочем, о них скорбеть:
В той игре Таро, что зовется жизнь,
Мы рискуем большим, чем карта Смерть.
Ночь дрожит опереньем
Под покровом звездных мириад.
Краткий трепет забвенья,
Словно самый сладкий в мире яд,
Словно миг смиренья...
Сорваны печати с могильных плит.
Мертвецы встают чередой черед.
Тот, кто не был в первом бою убит,
Тот открыл у Смерти кровавый счет.
Мастерство убийцы - стальной капкан,
Если сила - грех, отпущенье - миф.
И смеется Дьявол, двойной аркан,
Что вернее всех узнает своих.
Буря!
Пред рассветом буйствует во мгле.
Будут!
И сафьян, и саван, и сирень,
И сочтенье судеб...
Завтра будут порох, и дым мортир,
О, Война, ты вспорешь нас всех по швам!
Рухнет в твое море прогнивший мир,
Молнией расколотый пополам.
Поднимайся буря, разверзнись мгла,
Смой соленой пеной и гниль и гной,
Кровью и вином окропив тела,
Вышвырни нагими на брег иной.
