Дорога бросается нам под колёса,
стремительно вниз мы съезжаем с откоса.
Мы едем на хутор на автомашине,
я не был в том месте ни разу доныне.
Приехали! Домик уютный у речки –
на взгляд городской неплохое местечко.
Я вижу и слышу, что в птичьем бедламе
весна развернула зелёное знамя.
Весёлый скворец на скворечнике старом,
на плёсе шумливо базарят гагары,
и дятел упрямый стучит недалечко,
и бабушка с дедом стоят на крылечке…
… И мне захотелось навек здесь остаться.
А если нельзя – раз в году возвращаться.
Бродить по лесам, спать под ивой на речке,
сидеть вечерами на ветхом крылечке
и слушать, и слушать распевы дрозда,
и видеть, как в небе сгорает звезда... |
Мы едем на Хутор на старой дрезине,
К Петру Ильичу и жене его Зине.
Закончились рельсы и прямо с откоса
Несут в небеса нас дрезины колеса!
Скользим по земле исчезающей тенью,
Исчезло внезапно Земли тяготенье!
И надо-ж, на станции в небе конечной
Есть домик уютный и баня над речкой...
И хочется так здесь навеки остаться,
Чтоб лишь в Новый год отъезжать до Саранска...
Чтоб может, в году пару раз на Канары...
Волной океанской побаловать старость!
И вот, приземляется в русскую зиму
На лёд первозданный у бани дрезина...
И сам Пётр Ильич нас встречает радушно...
— Слышь, Зин... Заждались... Сели свежие души!