Поднималось чудище из глубин
бездонных.
тяжко быть всё время в полной
темноте
да и скучно как-то – всё вокруг
едино.
а хотелось чудищу новый мир
увидеть:
кто по верху бродит океанских
вод.
поднималось чудище из глубин
бездонных.
стайки рыб беспечно снуют
туда-сюда.
белая акула прошмыгнула мимо:
не горит желанием лишиться
плавника.
выше всё и выше поднималось
чудище.
промелькнул и светится
странный луч златой.
на воде колышется, словно
забавляется.
вовсе не страшится чудища,
его!
лапы, будто брёвна, протянуло
к лучину – он прошёл сквозь
щупальца и опять плывёт.
ох и разозлилось чудище
ужасное : я тебя поймаю,
дерзкий сорванец…
только луч смеётся:
ну возьми, попробуй!
и никак не сможешь ты меня
поймать!
я посланец солнечный -
свет дарю и радость.
ты привыкло, чудище,
в темноте лежать.
ты не знаешь солнца
и раздолья ветра.
в бездне не найдешь того –
мёртво всё вокруг.
поднимайся выше и взгляни
на небо: синее, прекрасное
летним тёплым днём .
да, зимой конечно, хмурое
и серое, к океану ближе….
а уж если шторм…
слушало чудовище и никак
не верило: ох, слова чудные
лучил говорил.
солнце золотое. небо в синем
цвете. и раздолье вольное…
и наверх пошёл.
выглянул и правда :
ни конца ни края.
океан безбрежный…неба синева.
вдруг он заприметил что-то
необычное : точка приближалась
и росла… росла…
быть того не может: корабли
живые….
а на дне засыпаны илом и песком
и лежат столетия и в раздумьях
разных… а вокруг сверкают
камни и шелка…
вниз ушло задумчиво чудище
ужасное.
как-то беспокойно всё там наверху.
в бездне тёмной страшной
жить оно привыкло.
больше не поднимется никогда
на свет…
только в сон вплетался лучил
золотистый,
сорванец из мира тёплых летних
дней,
неба голубого и ветров смешливых…
чудище вздыхало горько… тяжело…
|
