Он намучался за день от запахов
И слюны проглотил три ведра,
Заперся, комнатёнка затхлая,
Свечка, стол, два чернильных пера.
Утомившись, как тысяча лошадей,
(в лошадях мерят не только силу),
Оградил себя от других людей,
Даже от той из них — самой милой.
Эта ночь посвящается творчеству,
На сон твёрдо наложено вето.
Как, с собой находясь в одиночестве,
Найти нужных вопросов к ответам?
Не сорваться, держаться пути,
Неизвестно куда ведущего,
От дороги порой мутит,
Как от водки юнца непьющего.
Вновь писать — нужно прежде ему,
Часть себя оставлять на бумаге,
Поэт любит нырять во тьму,
Сам процесс — волшебство и магия.
Не несёт золочёных наград,
Иногда дарит радость близким,
Оказались ценнее стократ
Для них смятые ночью записки.
Пока он хоть кому-то знаком,
Пока ждут его где-то к обеду,
Будет ночью сидеть за замком,
Будет сон для него неведом.
Измотавшись встречает зарю,
Говорит сам себе чуть слышно:
"Перед родами дня стою,
Может, что-то с меня и вышло..."
|