Его никто не замечал.
Худой, облезлый и тщедушный
На мир он с кромки кирпича
Взирал, прищурясь равнодушно.
Спешила вереница ног
В круговороте безучастном,
Болел привычно правый бок,
А солнце постепенно гасло,
И становилось холодней,
Ерошил шёрстку влажный ветер,
Играли блики от огней
На лужах грязно-серым цветом.
Дождинки, устремившись вниз,
Стучали на асфальте гладком.
Ручьи петлявшие сошлись
И промочили хвост и лапки.
Лупили капли по спине,
Сливался гул многоэтажный...
И постепенно свет темнел,
И становилось всё неважно.
|
