Одинокая рябина
мёрзнет за моим окном.
У погасшего камина
я пишу стихи в альбом.
Плачет маленький ребёнок,
кот свернулся в уголке.
Бродит где-то мой милёнок
с сигаретой в мундштуке.
Нет его…
Он не вернётся.
Не обнимет.
Ну и пусть…
Мне альбому остаётся
доверять любовь и грусть…
Как же холодно в квартире!
Жаль, что кончились дрова…
О злосчастном дезертире
кончились давно слова…
* * *
Вдруг холод сгустился в смятенной душе,
и тают в тумане предметы,
дрожат и колеблются, как в мираже.
И это фиаско приметы.
Уходит любовь. Закрывается дверь.
Твой вид – обречённо-понурый.
Я очень жалею, уж ты мне поверь,
о том, что назвал тебя дурой.
Теряю в тумане фигурку твою.
На улице темень густеет.
У пропасти, кажется мне, я стою,
помочь уж никто не успеет…
* * *
Стоял я молча у порога
и ждал с тревогою: а вдруг?
Но прочь влекла её дорога.
Был долго слышен мерный стук
на подсыхающем асфальте
её изящных башмачков.
Вернувшись в дом, включил Вивальди,
доел салат из кабачков
под кружку пильзенского пива
и сигарету закурил...
И пожелал ей: будь счастливой.
Как я тебя боготворил…
|
