Все было, как было, но очевидцев уж точно не осталось.
ВОСПОМИНАНИЕ О ЧУДЕ
В «Ильин-день» явилось всем чудо –
грозой берег выжгло, как крест,
узнали – и множество люда
пришло на «знаменье» с окрест.
Начальство к знаменью – Иудой,
«Народу – знаменье во вред!»,
крест срыли – стал ямой, как блюдо,
«мента», пост с табличкой – «Запрет».
На дне этой вырытой ямы,
родник, вдруг – «целковым в руке»,
в момент – из деревни крестьяне
ручей прокопали к реке.
Народ к роднику – все с посудой.
Раз – к Богу, то все – «От винта!»
И заново вспенилось чудо –
снесли и «Запрет», и «мента» …
Версты две – и даже не «лесом»,
ходили туда стар и мал –
и тетя – а я, как довесок,
тогда мне – седьмой миновал.
Я к «чуду» тянулся магнитом,
меж ног к роднику все ж пролез –
в овале, водою размытом –
экран, с отраженьем небес.
И, вдруг, там – на облачном фоне,
увидел младенческий лик –
«Глянь тётя – Христос на иконе!» –
черт дернул меня за язык.
Взгляд – ввысь – там, наверное, тоже,
что мне показалось на дне?
А там – чья-то страшная рожа,
не дай Бог, приснится во сне…
В тиши, вдруг, я вздрогнул от крика:
«Увидел ребенок простой,
склонимся явлению Лика –
мальчишка наверно святой».
А вера сильнее науки –
гудела толпа, словно рой…
А тетя, схвативши на руки,
меня потащила домой.
«Что мелишь, поднял такой шабашь,
ты глянь и забудь этот бред» –
деды все стояли без шапок,
старушки крестились нам вслед…
Прошла жизнь, тот случай, как небыль,
но, часто, когда я один,
я верю – послание неба
являются лишь из глубин…
И понял – шел год сорок пятый –
«Илья», крест поставил войне,
а Тот в небесах – не распятый,
с тех пор не является мне.
