Поэма для тех, кто не знаком с дзэн-буддийской эстетикой, лежащей в основе классической японской поэзии. Остальные могут мою поэму не читать. Это всего лишь мой личный взгляд на неё, не претендующий на всеобщность. У каждого, кто читает стихи японских поэтов, может быть своя собственная фантазия, которая раскроет для них смысл японских стихотворений.
Три великих поэта Японии
Часть 1. САЙГЁ – ИДУЩИЙ НА ЗАПАД
1. «Туман на поле, Где молодые травы собирают, До чего он печален! Словно прячется юность моя Там, вдали, за его завесой.» Сайгё
Век 12-й был на пределе,
Смутным временем сдавлены годы.
Самурайские распри гремели,
Трон шатался, познавший невзгоды…
Но хэйанская высшая знать
Продолжала стихи сочинять…
И ценились сильнее регалий,
Чувства тонкие в мире природы.
Очаровывал вид пасторалей
И слагался в печальные оды.
Танка – песня короткого стиля,
Расцветала цветком в изобилье…
2. «Шел я в небесную даль, Куда, я и сам не знаю, И увидел наконец: Меня обмануло облако… Прикинулось вишней в цвету.» Сайгё
В это время родился поэтом
Среди воинской знати Сайгё.
Образован, знаком с этикетом,
Знал искусство меча глубоко…
Он обласкан был обществом высшим,
Где свобода кончается крышей.
Почему ты подстригся в монахи?
Разве плохо нам жить при дворце?
Покидаешь семью вольной птахой,
Исчезаешь, как перстень в ларце…
Это было неслыханно дерзко
Отказаться от службы имперской.
3. «Не помечая тропы, Всё глубже и глубже в горы Буду я уходить, Но есть ли на свете место, Где горьких вестей не услышу?» Сайгё
Суету у подножья отринув,
Поднимался он в горные выси.
А под ним расстилались равнины,
И его будоражили мысли.
В тишине на пути своем млечном
Он страдал, размышляя о вечном…
Но отшельником праведным не был,
Хоть и жил одиноко в горах.
По ночам он беседовал с небом
Днем душой растворялся в цветах.
И стихами делился с друзьями,
Словно жизнь освещал фонарями…
4. «Родится в душе Ни с чем не сравнимое чувство… Осенняя ночь. На скале, озаренной луной, Стонущий крик оленя.» Сайгё
Человек и природа едины.
Яркость красок пейзажного пира
Или темная брешь паутины –
Это образ душевного мира,
Возникающий в сердце поэта,
И так зримо кричащий об этом…
Сокровенного жаждал открытья,
Подсмотрев у природы намёк.
И, связав свои образы нитью,
Он их в жесткие формы облёк.
Не желая рвать связь с целым миром,
Для поэтов других был кумиром…
5. «Горы Ёсино́! Там видел я ветки вишен В облаках цветов, И с этого дня разлучилось Со мною сердце мое.» Сайгё
Его сакура в розовом цвете,
Как мечты легкокрылый полёт.
Пусть недолго восторгом приветит,
Но успеет с души сбросить гнёт.
В заключительных строчках поэта
Сокровенное искрою вдето…
Он, Идущий на Запад, где рая
Простиралась святая обитель,
Исходил все дороги, страдая,
Как природы внимательный зритель.
Монастырь или замок в пути
Посещал, чтобы ночь провести.
6. «Ах, если бы в нашем мире Не пряталась в тучи луна, Не облетали вишни! Тогда б я спокойно жил, Без этой вечной тревоги…» Сайгё
Вот восторги сменяются грустью.
Льется тонкой струёю печаль.
Жизнь становится очень невкусной,
Если кровью забрызгана сталь…
Одиночество слилось с тоскою
И уже неподвластно покою…
И он знал, что умрёт, но луна
Будет вечно сиять позолотой,
Отраженьем всплывая со дна,
Там, где квакает песню болото…
Каждый год будут радовать вишни,
Озаряя всех мудростью высшей…
Часть 2. МАЦУО БАСЁ – БАНАНОВОЕ ДЕРЕВО
1.
Пронеслись, словно птицы, столетья.
За окошком семнадцатый век.
Скрылось в прошлое зло лихолетья.
Мирной жизнью зажил человек.
Для него, как от скуки микстура,
Родилась городская культура…
Горожан: мастеров и торговцев,
Средь которых зажиточных много,
Привлекали труды стихотворцев:
Наболевшее вышло в дорогу.
А театр Кабуки был раем,
После тяжких трудов, развлекая…
Танка треснула, как в непогоду
Обрываются ветки с концом.
А начальные строки к народу
Повернулись упрямо лицом.
Так возникла в поэзии хайку
С дзен-буддизмом имевшая спайку.
В трех строках рассказать о прекрасном
Иль поведать о трудностях жизни,
Образ скрыть, словесам неподвластный,
Но такой, что ты сам его выжмешь…
Где великое в малом - есть всё…
А создатель той формы – БАСЁ .
2.
Он родился в семье небогатой,
Самурайских не чтил традиций,
И, покинув родные пенаты,
Поспешил стать поэтом в столице.
Служба мелкая у феодала
В той провинции не привлекала…
Помотавшись без крова и денег,
Он поэзии сплел ореол.
И в подарок за то, что был гений
Крошку-хижину вдруг приобрёл.
Посадил рядом с хижиной пальму
И взял имя Басё персонально.
Бедность – это синоним свободы
Для его философской души.
Вдохновенье и труд в эти годы
Совершенство рождали в тиши.
Он других обучал в своем стиле,
Те слова его жадно ловили…
Но в пожаре сгорело жилище.
Начались годы странствий поэта.
Он бродил по дорогам, как нищий,
Создавая шедевры при этом.
Тонкий лирик и мудрый философ,
Он остался в культуре колоссом…
3.
* * * «Старый пруд. Прыгнула в воду лягушка. Всплеск в тишине.» Басё
Старый пруд тишиною окутан,
Словно вечность застыла над ним.
Зачарованный этой минутой,
Обретает покой пилигрим…
Но вскочила лягушка в тиши,
Всплеск воды оживил камыши…
Так единство покоя с движеньем
Проявляется общей их тенью.
Монохромный рисунок , где словом,
Точно тушью, писалась картина.
Осень… Ворон на дереве голом -
Одиночества вечная мина…
И унылость вливается в тело,
Словно черное скрючено в белом…
5.
* * * «Колокол смолк вдалеке, Но ароматом вечерних цветов Отзвук его плывет.» Басё
В полумраке вечернего звона,
Где цветочный плывет аромат,
Этой музыкой, с детства знакомой,
Наслаждаться без устали рад.
Для меня нет прекраснее мира,
Чем загадочный сумрак эфира.
6.
* * * «Грустите вы, слушая крик обезьян, А знаете ли, как плачет ребенок, Покинутый на осеннем ветру?» Басё
Весь трагизм переходной эпохи,
Так понятный простому народу,
В этом маленьком тихом вздохе
Отразился, как гром в непогоду…
Не узнать всем бездушным ветрам:
Как же больно другим существам!
7.
* * * «Из сердцевины пиона Медленно выползает пчела… О, с какой неохотой!» Басё
Неизбежность разлуки, как мука,
Растворяется в сердце твоём:
Приглушается уровень звука,
И сужается мира объём.
За собой ты закроешь дверцу
И оставишь кусочек сердца…
8.
* * * «В тесной хибарке моей Озарила все четыре угла Луна, заглянув в окно.» Басё
Появился он, словно волшебник,
Озарив моё прошлое светом.
То, что раньше казалось враждебным,
Из зимы превратилось в лето.
В лунном свете всё кажется ясным,
Даже вздох не бывает напрасным…
9.
* * * «Холод пробрал в пути. У птичьего пугала, что ли, В долг попросить рукава? Басё»
Если холод сковал твои кости,
Или голод пристроил к недугу,
Унижение - в крике от злости,
Проклинавшим судьбу с перепугу.
Всё отчаянье юмором лечат,
Дав надежду набросить на плечи.
Он не копировал цветы,
А долго проникал в их души,
Все тонкости той красоты,
Беспечно доверяя туши.
Но тушь цветов скрывала лики,
Рисуя на бумаги блики.
Как чудесно заботою веет
В твоей нежной руке этот веер!
Но луна уплывает в тумане
И кончается сказка меж нами.
Я снимаю влюбленности платье.
Что же дальше? - Увы! Без понятья…
Часть 3. ИСИКАВА ТАКУБОКУ
1.
Наступила эпоха Мэйдзи .
Самураи исчезли с арены.
Корабли, что стояли на рейде,
Означали собой перемены.
Достиженья прогресса! Их сразу
Хитрый Запад завез, как заразу.
А знакомство с чужою культурой
Приносило плоды просвещенья.
Европейская литература
За поэтами кралась, как тенью…
Появлялись в журналах стихи,
Словно влезли в цветы лопухи…
2.
Но остался традиции верен,
Такубоку – печальный поэт.
Его танка , как раненным зверем,
Оставляла в поэзии след.
С романтизмом обнявшийся крепко,
Он с души своей делает слепки.
Школу бросив, уехал из дома,
Но талант свой поставил на кон.
Заработать не мог без диплома
И страдал от безденежья он.
Не простила беспечность деревня,
Вызывая тоску ежедневно…
3. «На песчаном белом берегу Островка В Восточном океане Я, не отирая влажных глаз, С маленьким играю крабом.» Такубоку
Этот маленький краб на песке -
Как единственный друг в океане.
Перед ним твои слезы в тоске,
Он в ответ ищет прорезь в капкане,
Чтоб игрою избавить от боли,
Дав отчаянью выйти на волю…
4. «Зарылся В мягкий ворох снега Пылающим лицом… Такой любовью Я хочу любить!» Такубоку
Я хочу быть в любви одержимым
И к ответному чувству припасть,
Чтоб прохладные руки любимой
Остужали безумную страсть,
Чтобы ночь вдохновляла поэта,
И душа расцветала с рассветом…
5. «Русское имя Соня Я дал дочурке своей, И радостью мне бывает Порой окликнуть ее.» Такубоку
Сын священника был образован,
Достоевского чтил высоко.
Свою дочь русским именем Соня
Он бесстрашно назвал в честь него…
И к России питал уваженье,
В революции видя спасенье…
6. «Грустные звуки ночные Скупо падают в тишине. Я одиноко брожу, Словно их подбираю Один за другим с земли.» Такубоку
А в семью одиночество вкралось,
И тоску выносить так трудно!
Но он жил, заполняя усталость
Беспросветностью скучных будней.
Только звуки ночные в тиши
Создавали покой для души…
7. «Номер старой газеты, Смотри-ка, Хвалят мои стихи! Пусть всего два-три слова…» Такубоку
Иногда тьма кончается.
Солнце
Улыбнется тебе ненароком,
Словно сбылся отчаянный сон твой:
Похвала рот закрыла упрёкам.
Так бывает не часто, но все же
Жизнь становится сразу дороже.
8. «На полпути пересадка, А последний трамвай Ушел. Я готов был заплакать Под дождём.» Такубоку
Невезенья привычный оскал
Вдруг накатится мокрою тенью,
Разве ты его здесь ожидал?
Разве можешь дать волю терпенью?
И досады противное жало
Душу крепко тисками сжало.
9. «Есть радостная, Легкая усталость, Когда, дыханья не переводя, Закончишь Трудную работу.» Такубоку
Как же точно поэтом раскрыто
Состояние после труда,
Словно сдвинул полтонны гранита
И на луг заструилась вода!
Облегченно вздыхаешь, раз ясно,
Что усталость твоя ненапрасна.
10. «Быть может, оттого я так печален, Что ярких красок Нет вокруг меня? Послал купить я Красные цветы.» Такубоку
Много грусти в кармане поэта,
Много мелких и крупных обид.
Но он сам выбирает при этом,
Что за жизнь его будет на вид.
Поручил её миру цветному,
Чтоб печаль не бродила по дому…
11. «Пять долгих лет, Как уехал я из деревни. И вот – заболел. Во сне Мне слышится снова Голос кукушки.» Такубоку
Время тянется долго и нудно,
Подпирает его тоска…
И болезнь собачонкой приблудной
Вдруг кусает исподтишка.
И зовёт во сне голос кукушки
В отчий дом на краю деревушки…
12. «Так, значит, Вам не хочется жить?»- Строго спросил меня доктор. И сердце мое Промолчало в ответ.» Такубоку
В 27 умирать ещё рано,
Жизнь любая надеждой согрета.
Но болезнь, словно пуля нагана,
Завершила все песни поэта.
И теперь в этом мире подлунном
Будут эхом звучать его струны…
Комментарий к поэме.
1. Все цитаты японских стихов даны в переводе Веры Марковой.
2. Сайгё (Сато Нарикиё, 1118-1190) – знаменитый японский поэт эпохи Хэйан. Его монашеское имя Сайгё означает «Идущий на Запад». Он писал в жанре танка (короткая песня). Его стихи отличаются философской глубиной, искренностью чувства, яркостью и простотой образов.
3. Танка – японское пятистишье, дословный перевод - «короткая песня»
4. Жанр традиционной японской поэзии хайку, он же хокку (трехстишье). Слово «хокку» («начальная строфа») первоначально означало начальную строфу другой японской поэтической формы — рэнга («нанизывание строф») — или первую строфу танка. С начала периода Эдо (XVII век) хокку стали существовать как самостоятельные произведения.
5. Мацуо Басё (Мацуо Дзинситиро; 1644-1694). Его поэтическое имя дословно переводится как «банановое дерево». Он японский поэт, теоретик стиха, сыгравший большую роль в становлении поэтического жанра хайку.
6. Мэйдзи - эпоха японской истории, которая длилась с 23 октября 1868 года по 30 июля 912 года.
7. Исикава Такубоку (1885-1912) — японский поэт, литературный критик, оказал сильное влияние на развитие поэзии в жанре танка
