...И теперь свет его постижим,
не сжигает глаз.
И теперь свет его - беззащитный густой желток.
Восходя в горней славе, заходит оно для нас,
чтоб гадали мы - человек это или бог,
наблюдая закат с чувством грусти,
неведомой днём тоски,
словно где-то обманывают детей,
говорят раз в году всем подряд "прости",
что-то помня такое в истории о Христе.
И сейчас у него тоже кроткий, спокойный взгляд -
можно долго друг другу в глаза смотреть,
вымыть руки в источнике, как Пилат,
и вот тут же на лавочке посидеть.
Солнце скроется скоро за те холмы
у подножия цепи зелёных гор,
что чернеют уже с приближеньем тьмы,
из кустов уставившейся в упор.
Вечер - вечного солнца земная жизнь:
мягкий, ласковый свет, человеческие черты.
Как и люди с холма, солнце тоже спустилось вниз.
И, достигнув уже городской черты,
кто - над урной вытряхивает рюкзак,
кто - осматривает башмаки,
или просто выгуливают собак
солнца первые ученики.
|
