Могу, конечно, и не петь,
Но как же мир беднее станет,
Когда последний звук увянет
И перестанет душу греть.
И сладость наступившей ночи
Прольётся горькою тоской
И станет жаркою слезой,
Что застилает чьи-то очи.
И ночь оборотится мраком,
А сон кошмаром станет вдруг,
Когда ребяческий испуг
Вдруг будет злобною собакой… |