Кухарка устала стоять у плиты.
Горбатый уборщик застыл с помелом.
Монахи сожгли в Рождество монастырь.
Восстали крестьяне селом.
Оратора вдруг оглушили слова.
Остыл кем-то брошенный шаткий насест.
И только лишь стрелочник не виноват,
Что зреет в округе протест.
У прачки уплыло бельё по реке.
На мельнице в белой пыли мукомол.
Ему запрещёнку продали в ларьке
Из переработанных смол.
Своё отрыдала по мужу вдова.
Кровавую жертву кремировал жрец.
И только лишь стрелочник не виноват,
Что миру приходит конец. |
