Во глубине двора-колодца
Старуха щурится без солнца,
Тихонько доживая век…
Ее внучка зовут Олег,
Ему за тридцать, он не пьет,
Немного лыс, чего-то ждет,
Любви ли, радостей, работы?
«О, бог мой, мальчик, что ты, что ты…
Любовь так зла, работа гадость
И что такое эта радость?
Зачем тебе весь этот свет
В твои - то тридцать юных лет?»
И строго девственность храня,
Он, вновь, от солнечного дня
Бежит в обшарпанный подъезд,
Где кошек пленум или съезд,
Где бомж знакомый - дядя Стас
Опять совет опасный даст -
Как жить, поставив всё на кон,
Свалив отсюда, к черту, вон…
Олег шмыгнет, захлопнет дверь
Пойди, найди его теперь…
И сядет у окна на юг,
Открыв потертый ноутбук,
Страницами шурша по Нету,
Начнет свое турне по свету.
Там все не так, другие люди -
Они его совсем не судят,
Он бог – значителен и свят
От лысой головы до пят.
Олегом Па-алычем зовут!
«Ах, боже ж мой, ну как ты крут!
Слова твои ценнее злата,
Скупые похвалы - заплаты
На прохудившиеся души…»
Людей, что верят этой чуши…
В концлагерь заперты поэты.
Пронумерованы сонеты
Романы, повести, рассказы…
«Не верь, в что видят твои глазы!»
На виртуальном поле боя.
Все здесь хотят чего-то стоить,
Иметь какой-то ранг иль класс,
Влияя на сознанье масс.
Они грызутся, спорят, злятся,
И комментарии, как святцы
Читают в поисках осанны,
От неба ожидая манны,
И верят в прошлогодний снег
Что обещает им Олег…
А что еще, скажите люди?
В нас что-то есть и что-то будет
Нам нужно знать, что все не зря!
И мы не можем - не творя…
Ведь очень короток наш век:
Спасибо, вещий наш, Олег!
Нам все равно - кто там такой
Творит в колодце над Невой.
И пусть живет его старуха
И продолжается непруха
И пусть в подъезде старый бомж
Воняет сильно. Ну так что ж?
Ведь кто-то же сидит и ждет
Когда Олег домой придет
И сядет у окна на юг,
Открыв потертый ноутбук,
Страницами шурша по Нету,
Начнет свое турне по свету...
*** |
