ВАПОРЕТТО

невозможно!¬ – почти кричу я, чуть не плача.

В этот момент вапоретто пришвартовывается к очередной остановке, и маринеро, поняв, что тут реальные проблемы, двигается, как в ускоренной съемке.

– Девушки, погнали! – кричит парень с сумками, и мы, перепрыгнув через трап, несемся за ним.
Бежим очень-очень быстро. Похоже, мы идем на олимпийский рекорд.
Улочки, мосты, улочки, мосты,  мосты, улочки, черт бы вас побрал, кажется, это бесконечно!
–  Катя, я не могу! – задыхаюсь я в беге.
– Зато точно похудеем! Бежим, Маришка, – кричит Катя, догоняя ангела.
– Рагацце, велоче! Престо! – орет парень, покрывая все мировые рекорды по бегу. 
Нам остается только перебежать через мост, за ним –  уже наш вокзал, счет идет на секунды.
Парень с сумками и Катя, кажется, бегут быстрее ветра, а я , кажется плетусь за ними.
– Престо, престо, престо, рагацце! – подбадривает нас ангел на лету. В эту минуту у пеня падает сумка, и из нее вываливаются наши платки для церкви, я не успеваю поднять, их подхватывает ветер и красиво уносит вдаль. 
– Платки дорогие потеряла, – чуть не плача, кричу я.
– Спутаре! (Плевать на них) – орет ангел, и мы уже на перроне. Видим наш поезд.

В этот момент он, как фокусник, выхватывает из одного из своих брендовых пакетов сверток, и сует мне в руки. Поезд, как в замедленной съемке, тихо отправляется.
Мы по очереди кидаемся к нему на шею и целуем его, запрыгивая в уходящий вагон.
– Спасибо! Спасибо! Как тебя зовут, ангел? – кричу я.
– Микеле! Счастливого пути! – довольно кричит он вдогонку поезду, хохочет и машет рукой.

… Отдышавшись, мы падаем с Катей на сиденье, и открываем сверток, который ангел сунул мне в руки. В нем – четыре роскошных платка от Hermes, даже страшно представить, сколько они стоят.
Пройдя в бар поезда, мы заказываем два просекко, и, не договариваясь, произносим: «За ангела Микеле!»
Конечно же, в любой точке земли, ХОРОШИХ ЛЮДЕЙ БОЛЬШЕ!