Чёрная дыра ( Стоять, чтоб услышать)

буду кататься, чтобы было не скучно. И решил, что буду кататься до тех пор, пока меня не уведут домой. И каждый день приходил и катался, но за мной так и не пришли. Тогда я вернулся, чтобы спросить. Но все слушали проповедь. Священник говорил долго, и, не дождавшись, я вышел и сел в автомобиль. И много раз так садился, пока не решился поехать один. Я ехал, минуя проспекты и города, и, пока ехал, подрос, и автомобиль стал для меня слишком мал. Захотев пересесть в другой, долго подыскивал подходящий. Когда, наконец, нашёл и, усевшись поудобней, подумал, куда поехать, то ничего не придумал лучше, как просто сидеть и думать.

Однажды ко мне подошёл немолодой мужчина субтильного вида. Он постучал по стеклу, я нажал на кнопку стеклоподъёмника. Одет был мужик явно не по сезону: красная бейсболка, тонкая замызганная курточка, видавшие виды джинсы неопределённого цвета, из-под куртки выглядывал растянутый серый свитер, на ногах грязные кроссовки.

– Привет! – поздоровался мужик. – Не помешаю?

Приветственно кивнув, я пожал плечами.

– Я Женька, – представился Женька и вопросительно на меня уставился.

– Стёпа, – как будто что-то припоминая, не сразу откликнулся я. – Стёпа, пожалуй.

– А! Ну ладно! – Укутав руки в рукавах свитера, Женька поёжился. – Так будем знакомы?

– Будем знакомы, – повторил я. – Так ты меня видишь?

– Ещё как! – Мужика, похоже, нисколько не удивил мой вопрос. – Несколько дней уже на тебя пялюсь!.. Машина, смотрю, у тебя что надо! Печка, у-ух, не слабая! Пустишь погреться?

Я кивнул и, открыв пассажирскую дверь, впустил Женьку.

– Вижу, стоишь, никуда не едешь, – тараторил Женька, с удовольствием усаживаясь. – Снежище-то валит, а вокруг тебя ни сугроба. Ну, думаю, тепло, значит. Дай, думаю, постучусь. Спасибо тебе, удружил.

– Да, – согласился я, – машина хорошая, самому нравится, давно о такой мечтал.

– И где разжился, если не секрет? – спросил Женька.

– Тут, неподалёку.

– В нашем автосалоне? – удивился Женька. – Что-то я там не видел таких красавцев.

– Один краше другого! – сказал я. – И, как оказалось, бери – не хочу. Вот я и взял себе один.

– Что? Прямо-таки подошёл и взял? – захохотал Женька.

– Зря смеешься, – мне оставалось лишь в недоумении пожать плечами. – Сам не знаю, как вышло. Продавцы не обращали на них внимания. Я говорю продавцу: покажи. А он отворачивается, не хочет даже разговаривать. И кто их только нанимает? Пришлось самому: подошел, открыл дверь, посидел в салоне, ключ даже в замке, представляешь? Датчики пищат, но никто не слышит! Что там за продавцы? Включил зажигание – никто и усом не повёл! Думаю, рискну, стронусь с места – может быть, тогда снизойдут вниманием. Посигналил даже – ноль эмоций! Так и уехал. Даже глазом никто не моргнул!

– А как же охранники?

– Вот в том-то и дело, что никто, ни продавцы, ни охрана – даже не взглянули в мою сторону… Чудеса да и только! Правда… Есть у меня кое-какие догадки...

– Да-а! – подивился Женька. – Так ведь это ещё и суметь надо!

– Сумел вот, – смущённо выдохнул я. – А ты как, совсем без авто?

– Да, совсем. А теперь ещё и на улице оказался.

– Почему?

– Видишь там домик? – спросил Женька, указывая сквозь лобовое стекло.

– Да, вижу что-то. Вон тот, из белого кирпича?

– Ага, он. Мои апартаменты! Вот только который день уже попасть не могу – с дверью, что ль, чего или с замком?

– Живёшь здесь?

– Не! Работаю. Но… И живу тоже. Я, знаешь ли, кхм, – кашлянул Женька, – из дома ушёл. Вот здесь теперь и живу. То есть и работаю, и живу. Дома-то у меня всё было, и машина была не хуже этой. Я ведь бизнесом занимался. А до того в милиции служил. Майором был, о! Потом не пошло с бизнесом. Друзья место нашли здесь. Работа не пыльная, денежки хозяин платит.

– А что за работа?

– Да за кладбищем присматриваю. Что-то вроде управляющего. Так, дырку затыкаю.

– Понятно.

Я подумал.

– А знаешь, Евгений! – предложил я. – Кажется, смогу тебе помочь. Я у автосалона этого бросил свою старую тачку. Ты парень не рослый, тебе она в самый раз будет. Рискнём, наведаемся… Авось не запалимся!

Давно уже хотелось прокатиться на новой машине. Вот и подвернулась цель – проверить кое-какие мыслишки. Ведь ежели моя машина, кроме меня, никому не нужна, то нужен ли я сам кому-нибудь, кроме Женьки?

***

Женька тоже видел те машины. И весьма удивился тому, откуда в знакомом автосалоне взялся новый зал. Никого из обслуживающего персонала автосалона в зале не оказалось. На стоявшие там автомобили по-прежнему никто не обращал внимания. Однако Женька так и не решился повторить мой подвиг; сказал, что не хватило уверенности. Так что обратно он уехал на моей старой машине. Она стояла на том же месте, где я бросил её несколько дней назад. И словно и не было обильного снегопада. Увидев авто, Женька так сильно обрадовался, что, даже не справившись о ключах, тотчас уселся за руль и поехал. С тех пор он преимущественно находился в своём авто, припаркованном около офиса. Лишь изредка подходил ко мне, чтобы в очередной раз поблагодарить за помощь. И всякий раз повторял, что в машине ему теперь лучше, чем в доме. Очень хвалил печку и то, что авто не прожорливо. На мои вопросы, чем же он занят в машине, отвечал, что слушает музыку, что он меломан, что в машине замечательная аудиосистема и полно дисков с его любимой музыкой. Иногда отъезжал ненадолго и, возвращаясь, всегда прибегал и предлагал закурить. Всё говорил про какую-то акцию в супермаркете и про то, сколь богат и разнообразен там выбор предоставляемых по акции напитков и табачных изделий.

Однажды захотел посидеть со мной. Очень долго молчал. Казалось, что просидел так не один день. Потом поведал свою историю:

– Сначала падал в бездну. Катился в пропасть, точно. Ничто не могло меня удержать: ни дети, ни жена. Жена бросила. Дети начали забывать. А мама лишь плакала и молилась. Потом вдруг остановился, и появилась у меня идея. Я выучился на права и купил свою первую машину. Потом вторую, третью. Каждая была лучше предыдущей. Помню, совершенно бросил пить и курить. И даже закодировался. Вернулся к жене. Бизнес замутил… С бизнесом, правда, долго не склеивалось... Я не сдавался, нет! Но мне как-то неинтересно, что ли, было этим заниматься. Страсть у меня появилась. К машинам. Всё никак не мог выбрать себе подходящую. И жене вроде сначала нравилось. Но потом… Приревновала она меня, что ли, к этим машинам? Да ещё этот бизнес… В общем, пришлось его продать. Устроился сюда, – Женька кивнул в сторону видневшегося вдали домика. – И вот, значит… Сижу я как-то… в своей машине. Музычку врубил. Хорошо, никто не достаёт. Но и чего-то не хватает. Домой, знаешь, не тянет. Жена пилит: продай да продай машину, купи попроще. А мне это «попроще» как нож в сердце… Тоска, понимаешь? От этой тоски и… достал там… из бардачка… Бросил-то бросил, но было припрятано. Закурил так. Полегчало, блин! Музыка, авто, сигаретка… И захотелось чего-то… для полной радости. Ну и… сгонял до супермаркета. А там… Эх!

Женька быстро вылез из машины и убежал к себе.

Незаметно пролетела зима. По весне прибежал, чем-то взбудораженный, и постучался.

– День рожденья у меня, – говорит. – Приходи, отметим.

Посидели в офисе. Рассказал, что приходили родные, наговорили приятных слов, что теперь ему тошно жить так, как жил раньше, что рад наступившей весне и тому, что навалилось работы. Говорил, что у него появились помощники, что познакомился с батюшкой, и вместе они воздвигли храм.

– Представляешь, раньше я не понимал! А теперь вот знаю.

И приглашал меня, и я пообещал придти. Но он так сбивчиво мне говорил о том, куда идти, зачем и для чего, что я так и не смог понять, о чём он говорил. Прощаясь, спросил, приходили ли ко мне мои? Но, снова не поняв, о чём он, я напоследок лишь пожал ему руку. С тех пор я его не видел и, куда он уехал, не знаю.

***

А на меня, как снег на голову, свалилась работа. Не то чтобы я думал об этом. Скорее о том, что возможность думать и есть работа. Но в мире говорят, что за всё надо платить. Например, за место под солнцем. Или за кресло. А мне, наверное, предстояло поплатиться за авто.

Началось с того, что приехала женщина. Она остановилась рядом, вышла из машины и пошла прямиком к Женькиному домику. Лишь только вышла, выбежал и я. Хотел было познакомиться, но не вспомнил собственного имени. А представляться Стёпой не захотел, так как чувствовал, что это не совсем моё. Пошел за ней. Из офиса она вышла с букетиком цветов и направилась вглубь. Я шёл до тех пор, пока она не заговорила. И сначала подумал, что обращается ко мне. Но тут же догадался, что говорит она с кем-то, кого я не заметил, и из деликатности отстал. Однако фразы по-прежнему слышал отчётливо. Более того, они звучали в моей голове.

– Помнишь Питер? – спрашивала она кого-то невидимого. – Наше место на канале Грибоедова. Твоя командировка. Да, ты остановился в отеле «Гоголь»! А я гуляла вдоль канала. Ты купил три бутылки испанского хереса в винном магазинчике рядом с гостиницей. Ещё оправдывался, что забрал последние, что были в магазине. Но это потом. Ты вышел из магазина, увидел меня и выронил бутылку. Она разбилась. Это выглядело так смешно, что я не удержалась и рассмеялась. Ты стоял как вкопанный и тоже смеялся. И помнишь кафе? Даже не знаю, как ты уговорил меня отведать твоего хереса? И вообще нёс какую-то чушь... Шопен? Да, да – Шопен. Ты пригласил меня…

Вдруг голос замолк. К женщине подошёл священник с дымящимся кадилом. Я и раньше обратил на него внимание. Он ходил вдоль рядов и то и дело нараспев кричал: «Христос воскресе! Христос воскресе! Христос воскресе!» О чём они говорили, я не расслышал. В голове загудело, и потянуло куда-то, откуда, как казалось, доносилось гудение. Но лишь я очутился в машине, как голос в голове возобновился:

– Ты всегда хотел послужить другим. Знаю, как много ты думал об этом. Наверное, поэтому тебя и отняли у меня. Стоишь теперь где-то на своём посту! А я – на своём.

А мне подумалось о Питере и о каком-то отеле «Гоголь», о котором, не знаю где, но слышал и раньше, как и о том, что в том доме молодой Гоголь писал свои «Вечера на хуторе». Подумал, что непременно съезжу, и даже порадовался, что появилась цель. Только долго думать не пришлось. Вдруг, независимо от меня, авто дёрнулось и покатилось по площадке. Едва успев ухватиться за руль, я выехал вслед за женщиной. Её машина, стремительно набирая скорость, мчалась в сторону города. Разогнался и я. Внезапно среагировав, бездумно совершил обгон и, вернувшись на свою полосу, обнаружил, что по встречке на меня несётся фургон. Сообразив, что от столкновения не уйти, что сзади её машина, решил принять удар на себя. В самый последний момент вспомнил о чём-то похожем, о чём-то роковом, несомненно случившемся со мной, но почему-то до сих пор недодуманном и в то же время до боли ясном и напрочь позабытом. Однако в следующее мгновение я уже сидел рядом с водителем фургона.

– Фу ты, чёрт, – ругнулся водитель. – Что это было?

Я видел, как женщина с побледневшим лицом и дрожащими руками пытается объехать вставшую на пути махину. Выскользнув из грузовика, я обнаружил свой автомобиль совершенно невредимым и с работавшим двигателем. Снова сев за руль и отъехав на обочину, хотел было обдумать