И вот когда он достиг душевной пустоты и потерял себя как желание быть самим собой, то, что было когда-то его душой, наполнилось естественным светом разума, обрело крепость духа против всех мирских соблазнов. И все же он чувствовал себя, но как бы сквозь себя. Это уже было не душевное, а духовное состояние лица. Правда, лицо было не физическое, а духовное. Но это еще не был ангельский лик райской жизни. Но он был к нему близок. Только тогда ему явилось узнаваемое в лике райской жизни лицо Элен.
- Как я рада тебя видеть Арис. Я чувствовала, что ты по мне тосковал. У вас прошло уже больше двух месяцев, как я тебя покинула.
- Как так? Я ведь только что лежал рядом с тобой на диване.
- Ты лежал не со мной, а с моей сестрой. Она выдала себя за меня, чтобы ты меньше страдал. Она ведь тебя очень любит и, естественно. хочет, чтобы и ты ее так же любил.
- А ты знаешь, что мы сводные брат и сестра по моему деду?
- Знаю. Здесь мы все знаем, но не чувствуем время. Вот я чувствую твою тоску и за тебя волнуюсь. Но не могу об этом забыть. Мы думаем о вас и желаем вам счастья.
- Вы ангелы?
- Да, можно нас и так называть, но это будет не точно. Мы духи.
- Так у вас все же есть желания?
- У нас нет своих желаний. У нас чужие желания – ваши желания. Мы их принимаем, но наша сущность от этого не меняется. Я с тобой увиделась не для себя, а для тебя. Я и так тебя всегда вижу и слышу. Я присутствую рядом, находясь дальше от тебя, чем ты от Туманности Андромеды. Этим и объясняется твоя тоска. Люби Мадлен. Помоги ей обрести вновь себя. Это необходимо в вашем мире. И знай, что я всегда жду тебя. Придет день, и мы навсегда здесь соединимся. А пока отправляйся назад. Твой срок еще не истек.
Не прощаясь со своим собеседником, дух Элен растаял. Аристокла же подхватила духовная стихия и, закрутив, вкрутила в то место в человеческом мире, из которого выкрутила. Философ-спиритуалист опять оказался у ног своей любимой на диване. Но это была, как он уже знал, не Элен, а Мадлен, - ее родная сестра.
Тут, мой любезный читатель, пора оставить Аристокла с его любимой. Пускай они сами, без нашего молчаливого участия, принимают друг друга такими, какие они есть. и признаются в своей «вечной любви».
Однако я бы покривил своей душой, если бы на этой фальшивой ноте закончил повествование о заблуждениях и иллюзиях нашего героя. То, что с ним произошло, Аристокл истолковал в обычном для себя идиллическом духе, чтобы принять неизбежную правду, которая уже настойчиво стучалась в его ворота, в удобной для себя душевной форме. Он уже не мог закрывать глаза на то, что и ребенку было понятно. То, что он нашел в ином мире, было его субъективным представлением, весьма далеким от объективного содержания иного мира. Такая удаленность объяснялась достаточно просто: иной мир существует в воображении того, кто воображает и потом соображает по его поводу. Но это не значит, что такого мира нет. Он есть, только в воображении. А реально, то есть, чувственно материально существует мир наличности, который люди называют реальностью. Такая реальность пользуется у них приоритетом лишь потому, что имеет для них непосредственную материальную пользу.
Аристокл решил сказать, что все уже знает.
- Мадлен, я тебя люблю, - сказал Аристокл и посмотрел на Мадлен.
Мадлен застыла. Она сидела не шелохнувшись в одной позе, подоткнув под себя боком ноги, и смотрела в одну точку, не решаясь поднять глаза на своего любимого.
- Ты меня слышишь?
- Что ты сказал, Арис? - деревянным голосом переспросила Мадлен.
- Я сказал, что все знаю, Мадлен. Но это не может изменить моей любви к тебе, Мадлен. Я встречался во сне с Элен. Она просила меня не обижать тебя и любить так же, как ты меня любишь.
- Арис, это тебе Элен сказала, что я Мадлен?
- Да, она. Она меня навела на то, что я давно предчувствовал и должен был сообразить по оговоркам, что ты не Элен, а Мадлен.
- Арис, ты меня когда-нибудь простишь, что я тебя обманывала? – спросила Мадлен и посмотрела на Аристокла умоляющим взглядом.
- Я на тебя не обижаюсь и понимаю, что ты выдала себя за Элен из-за любви ко мне, чтобы я меньше страдал, не зная, что Элен умерла.
- Арис, значит, ты мой Тинтин, да?
- Ну, если ты так хочешь, то да. Но я тебе хочу сказать, что я еще продолжаю любить Элен. Но она больше не будет стоять между нами. Она осталась в прошлом. Хотя я для нее, как и ты, существую всегда в настоящем.
Мадлен решила не выяснять отношения с Аристоклом, ведь все благополучно разрешилось, и она снова стала самой собой в глазах любимого мужчины. Правда, для других она могла оставаться только Элен, за исключением, конечно, своей бабушки. Но что сделаешь, назад все уже не вернешь, - время в сознании других, чужих людей необратимо: они не простят таких выходок с их сознанием, которое есть свидетель их присутствия во времени.
Наш герой со своей, затрудняюсь сказать, половиной или третьей частью легли в кровать и заснули. Нет, не пугайся, чувствительный читатель, не навсегда, а на время нашего рассказа.
НЕ ЗДЕСЬ И НЕ ТАМ
Однако приключения Аристокла в ином мире не закончились. Только он заснул, как тут же очнулся там, где ничего нет. Этот мир был миром одного его «кто». Где был мир Я Аристокла? Можно сказать, что в его сознании? Скорее можно сказать, что его сознание было в этом мире. А сам этот мир, где был? В себе. Но тогда он вещь не для нас, а для себя и мы для него. Повторю: он в себе, а не в нас. Это мы в нем. В чем? В атмане. Атман или атма есть центр сознания. Это истинное Я. Оно и здесь, в посюстороннем, имманентном этому миру, как воплощенное в теле индивидуума и выступающее его Я, когда этот индивидуум высказывается от своего лица. В этом профиле индивидуальное Я есть смысл его лица, которое его выражает, является знаковым или символическим значением. Но оно и там, в потустороннем, трансцендентном этому миру, в мире ином, как развоплощенное относительно душевной материи, как чистая форма или разум в качестве тела духа.
С одной стороны, имманентной, мы находим душевное тело и душевное Я, с другой стороны, трансцендентной мы находим духовное тело и разумное Я. А есть еще сам дух как «царство» духов или духовных существ, ангелов и демонов, духовный мир. Так где же очнулся Аристокл? В духовном мире? Еще нет. Он очнулся там, где нет уже среды воплощения. Он развоплотился. Но не стал еще духом или чистой формой или разумным Я. Тут ты, мой любезный читатель, можешь мне попенять, что я сам себе противоречу. Ведь у меня получается, что в развоплощенном состоянии и появляется разумное Я как чистая форма. Спешу заметить: никак нет. Разумное Я есть, если оно является ноуменальной материей или телом духа. Но для этого оно должно еще стать вразумленным, это развоплощенное Я, наполнится энергией логоса. Мы же нашли Аристокла в том состоянии, когда его Я пребывало отстраненным от среды душевного воплощения, но еще не нашло себя в мире духа. И поэтому он пребывал наедине с самим собой. Был границей между миром материально воплощенным и миром разумно, размерно или гармонически определенным. Эта граница или трансценденталия Я и была чистой душой без плоти или материи и разума. Оказывается, есть помимо тела воплощения в это мире и чистой формы или духа в мире ином или мире идеальном еще и чистая душа, которая пребывает в мире идиллии. Чистая душа и есть собственно идиллия. В ней ничего нет, кроме нее, кроме иллюзии себя как целого мира.
Для чего или, точнее, для кого есть чистая душа? Она есть для существа, в котором находит свое воплощение. В этом смысле она существует не только для себя в трансцендентном состоянии, но и для иного уже в трансцендентальном состоянии в качестве условия возможности существования душевного существа. В человека душа обнаруживает себя в более полном виде, чем в минеральном камне, органическом растении и животном как живом существе, ибо помимо наличного существования, питания, роста, восприятия и переживания в нем она еще и разумеет. Правильнее будет сказать, что человек, достигая душевной зрелости, обретает сознание и самосознание как точку роста разума, перцепирует, воспринимает саму перцепцию, восприятие. Перцепция находит в человеке саму себя, становится апперцепцией.
Detect language Afrikaans Albanian Amharic Arabic Armenian Azerbaijani Basque Belarusian Bengali Bosnian Bulgarian Catalan Cebuano Chichewa Chinese (Simplified) Chinese (Traditional) Corsican Croatian Czech Danish Dutch English Esperanto Estonian Filipino Finnish French Frisian Galician Georgian German Greek Gujarati Haitian Creole Hausa Hawaiian Hebrew Hindi Hmong Hungarian Icelandic Igbo Indonesian Irish Italian Japanese Javanese Kannada Kazakh Khmer Korean Kurdish Kyrgyz Lao Latin Latvian Lithuanian Luxembourgish Macedonian Malagasy Malay Malayalam Maltese Maori Marathi Mongolian Myanmar (Burmese) Nepali Norwegian Pashto Persian Polish Portuguese Punjabi Romanian Russian Samoan Scots Gaelic Serbian Sesotho Shona Sindhi Sinhala Slovak Slovenian Somali Spanish Sundanese Swahili Swedish Tajik Tamil Telugu Thai Turkish Ukrainian Urdu Uzbek Vietnamese Welsh Xhosa Yiddish Yoruba Zulu | Afrikaans Albanian Amharic Arabic Armenian Azerbaijani Basque Belarusian Bengali Bosnian Bulgarian Catalan Cebuano Chichewa Chinese (Simplified) Chinese (Traditional) Corsican Croatian Czech Danish Dutch English Esperanto Estonian Filipino Finnish French Frisian Galician Georgian German Greek Gujarati [left]Haitian
|
| Реклама |
| Обсуждение | |
Комментариев нет |
