Белл-Ориэль отправился на его поиски. Между тем, Касиэра и Риана оставшись одни, присели на неказистые ступени хижины.
— Белл хочет знать кто их отец, Кэс. Не уверена, что смогу им объяснить, что тогда случилось, — первой заговорила Риана, задумчиво рассматривая маленькую чёрную змейку, лениво скользящую по траве неподалёку. — Как ты думаешь: что мне сказать сыновьям?
— Не знаю, — Богиня тяжело вздохнула, покачав головой. — Это твоя жизнь, Ри. Мне трудно что-то советовать.
— Но ты одна знаешь близнецов достаточно хорошо. Только благодаря тебе я столько лет была в курсе их проблем, Кэс. Представляю, как непросто было следить за тем, что с ними происходит, но я очень благодарна, что ты делала это ради меня.
— Да, уж… — Касиэра выразительно хмыкнула. — Михаил даже решил, что я защищаю мальчишек ради Люцифера. Ему и в голову не пришло, что я стараюсь ради тебя.
— Спасибо! — Риана улыбнулась, мягко сжав её ладонь. — Спасибо, что спасла их, Кэс! Спасибо, что привела их сюда, ко мне!
— Я не уверена, что правильно поступила, уступив твоим мольбам, Ри, — Богиня высвободила свою руку и мрачно взглянула на подругу. — Теперь ты в опасности. Твоих сыновей будут искать, как только выяснится, что они живы. Мне едва удалось остановить Михаила от расправы над ними прямо там, в Раю, но здесь ему ничто не помешает всех вас убить.
— И всё же мы ещё живы. И мы вместе — это самое главное.
— Тебе будет тяжело с сыновьями, Ри, — помолчав, Касиэра снова вздохнула. — У Нигара непростой характер, а Белл… Он очень непредсказуем. На вид белый и пушистый, но внутри… Я поймала его взгляд сегодня и у меня мороз по коже пробежал. Такой силы духа я даже у Люцифера не видела. Кроме того, я чувствую, как в нём пробуждается нечто тёмное, страшное, неукротимое. Оно сметёт всё, что встанет на его пути. Скоро от доброго светлого мальчика ничего не останется, и боюсь, мы все ещё пожалеем, что помешали Михаилу.
— Не говори так! — Риана даже побледнела. — Белл-Ориэль не станет исчадием ада! Я не дам ему озлобиться и повторить судьбу своего отца! А Нигар… Он успокоится — я верю! Им просто нужна любовь, чтобы почувствовать себя прежними! Кэс, им необходимы тепло и забота, которой они были лишены столько лет!
— Будем надеяться, что ты права, — женщина неопределённо кивнула. — Но пока тебе лучше подумать и решить, что сказать сыновьям об их отце. Белл так просто не отстанет, я знаю. И он чувствует ложь не хуже меня. Кроме того, Белл должен узнать, что произошло на полигоне. Магия его брата — нечто запредельное. Я никогда такого не видела.
— Неужели и правда, погибло семнадцать ангелов, Кэс?
— Да. Всего за несколько секунд Нигар вырвал из них души, Ри. Они покидали тела так стремительно, что ломали ангелам кости и выворачивали наизнанку мышцы. Весь полигон был залит кровью, которая фонтаном вырвалась из искорёженных тел. Даже Михаил и Гавриил не могли помешать. Они сами едва держались и не сумели противопоставить ничего этой чудовищной силе.
— Это ужасно, — ясно представив эту картину, Риана передёрнулась. — Не могу поверить, что один из моих мальчиков способен на подобную жестокость…
Отчётливое шипение, донёсшееся из травы, заставило её замолчать. Обе женщины невольно обернулись на звук и увидели змею, которая подняв клинообразную голову, угрожающе шипела, обнажив острые ядовитые зубы.
— Уходи! — резко приказала Касиэра и змея поспешно шмыгнула в ближайший кустарник.
— Никогда не видела змей так близко к дому, — рассеянно прошептала Риана, наблюдая, как рептилия исчезает из виду. — Не нравится мне это, Кэс.
— Мне тоже, — хмуро кивнула та, о чём-то задумавшись. Потом поднялась, внимательно оглядывая окрестности. — У меня есть кое-какие дела, Ри, но я ещё навещу вас.
— Я тебе всегда рада, ты же знаешь, — женщина ответила улыбкой, провожая подругу взглядом. Касиэра взлетела и почти мгновенно растаяла в небесах.
***
— Гин! — Белл-Ориэль облегчённо вздохнул, отыскав брата на берегу всё того же ручья выше по течению. — Где ты пропадаешь? Пропустил ужин… Мама там волнуется…
Нигар не ответил. Только скользнул по брату холодным взглядом и отвернулся.
— Что с тобой? — как и всегда Белл почувствовал его настроение и нахмурился. — Что происходит, может, объяснишь? Почему ты так настроен против Рианы, Гин?
— Она нас бросила, Белл, — не оборачиваясь, глухо произнёс младший. — Мы были не нужны никому все эти годы, так что же сейчас изменилось?
— Сейчас мы нашли друг друга и можем быть семьёй.
— Неужели? — хмыкнул Нигар и его губы презрительно скривились. — И кто же стал нашей семьёй? Риана, у которой хватило решимости бросить Михаила и связаться с нашим отцом, но не хватило духу забрать нас с собой на Землю? Или Касиэра, которая уже сейчас жалеет, что спасла нас, Белл?
— Гин, я понимаю твои чувства, но…
— Ничего ты не понимаешь, — перебил младший, покачав головой. — Не понимаешь, что кроме друг друга мы никому не нужны. Каким-то чудом мы выживали столько лет, но в этом нет заслуги ни Рианы, ни Касиэры. Мы защищали друг друга, оберегали, любили. Мы сами себя спасали и сами себя воспитывали. А теперь появляется кто-то ещё и считает себя вправе рассуждать о нашей жизни и критиковать наши поступки.
— О чём ты говоришь? — Белл замер, сразу насторожившись. — Может, расскажешь, в конце концов, что случилось, Гин? Что произошло на полигоне, пока я валялся без сознания?
— Я расскажу, — Нигар неопределённо кивнул, потом повернулся и посмотрел брату в глаза. — Но сначала ты расскажи: зачем настоял на этом бое с Камияром, если уже понял, что Михаил решил убрать тебя его руками?.. Я ведь всё видел, Белл! Видел, как он убивал тебя! Как переглядывался с Михаилом, сомневаясь, что правильно расшифровал его намерения! Я стоял там, внизу, и наблюдал, как ты истекаешь кровью! Я кричал и плакал, потому что не мог ничем тебе помочь!.. А ты даже не подумал обо мне… Тебе было наплевать, что я останусь совсем один! Что у меня не останется никого! Тебе было важно доказать всем, что ты не трус и не боишься смерти!.. Что ж, ты доказал, — Нигар сжал побелевшие губы. — Теперь они надолго тебя запомнят… Ты разорвал свои оковы, Белл. Я сделал тоже самое… Я тоже захотел уйти, чтобы меня запомнили! Поэтому, когда ты упал… — младший замолчал. Его губы дрожали.
— Что ты сделал? — уже начиная догадываться, тихо спросил Белл. — Что, братишка?
Нигар помолчал, потом горькая усмешка коснулась его губ.
— Помнишь ту птицу, Белл?.. Помнишь, как она свалилась замертво от моего свиста?
— Ты… — Белл-Ориэль оцепенел, когда, наконец, его настигло осознание случившегося. — Ты стал убивать, Гин?! — в ужасе ахнул он.
— Да. Я стал их убивать, брат, — Нигар вскинул подбородок, и решительно кивнул. — Одного за другим. И убил бы их всех, если бы не Касиэра, которая отвлекла меня, сообщив, что ты жив…
Белл закрыл лицо руками и долго молчал, не в силах ни пошевелиться, ни просто что-то сказать. Действительность обрушилась на него чудовищной волной и буквально раздавила, не давая дышать. Его брат стал убийцей… Стал монстром, способным запросто пролить невинную кровь. И всё из-за него…
— Прости! — всё же выдавил Нигар, как и всегда ощутив боль брата. — Я видел, что ты не собираешься убивать Камияра. Ты мог бы это сделать много раз… Это они не поняли, но я-то тебя чувствую, Белл. Мы ведь близнецы… Но пойми: ты смирился с тем, что тебя убьют, а вот я не смог… Прости!..
— Так вот, почему нас выгнали, — простонал Белл-Ориэль, едва не взвыв от отчаяния. — Но зачем, Гин?!.. Зачем ты это сделал?!..
— Если ты не понял этого сразу, то уже не поймёшь, — тон младшего стал ледяным.
— Лучше бы меня похоронили на этом полигоне, чем осознавать, что из-за меня ты стал убийцей!
— Нет, Белл. Лучше бы я убил Михаила сразу, как только услышал его разговор с Гавриилом, — Гин безразлично качнул головой. — Они ведь сговорились ещё утром, что вечером избавятся от тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Я подслушал их разговор после того, как ты победил в первом поединке. Великие решили, что ты слишком опасен, и от тебя нужно избавиться, пока не поздно. Меня они посчитали никчёмным неудачником, а потому не сочли достойным со мной возиться.
— И ты решил доказать обратное? — вновь помрачнел Белл.
— Нет. Я решил, что пришла пора узнать причину, из-за которой нас всю жизнь гнобят, брат. И тогда я нарушил обещание, что тебе дал, и отправился за дневником Михаила.
— И… что же ты узнал? — Белл затаил дыхание, чувствуя, как от волнения кровь запульсировала в висках.
— Не уверен, что ты готов принять правду, — задумчиво поглядев на брата, устало заметил Нигар. — Я вообще не хотел рассказывать, но, похоже, теперь у меня нет другого выбора.
— Почему?
— Потому, что ты продолжаешь витать в облаках, Белл. Ты всё ещё думаешь, что полон света, что наша мать святая, а мы оба стали жертвой несправедливости…
— Не смей говорить в таком тоне о нашей матери, Гин! — тут же осадил Белл, гневно сверкнув глазами.
— Что ж, ладно, — младший покорно поднял руки, не желая затевать ссору. — Тогда я просто назову имя нашего отца… Надеюсь, тогда ты станешь менее категоричным и поймёшь, почему я не разделяю твоей блаженной веры в добро.
— Прекрати эти свои игры! — рявкнул Белл, вскакивая на ноги. — Если ты знаешь имя нашего отца, то назови его или просто заткнись!
Нигар поднялся на ноги вслед за братом и, шагнув к нему, посмотрел прямо в глаза. Несколько секунд он всё ещё молчал, словно сомневаясь, затем чуть слышно произнёс:
— Люцифер… Люцифер — Утренняя Звезда… Так зовут нашего отца, Белл.
Повисла тяжёлая пауза. Потом Белл-Ориэль покачнулся, словно прозвучавшее имя сбило его с ног. Он бы просто упал, если бы Нигар не поддержал и не обнял, прижав к себе, как когда-то в детстве.
— Извини, братишка, — шепнул младший, осторожно гладя Белла по голове. — но эта правда тебе сейчас необходима… Она поможет многое осознать и сбросить, наконец, ту розовую пелену с глаз, которая тебя едва не погубила.
— Этого… не может быть, Гин!.. Не может быть! — словно в бреду повторял Белл, пока они, обнявшись, стояли на берегу ручья. — Этого просто не может быть!..
