Встретить священника на улице в девяносто первом году было еще в диковинку даже в Первопрестольной. А он запросто шел себе по улице, приветливо кивая по сторонам, с улыбкой здороваясь, и поздравляя со своим церковным праздником чуть не каждого встречного-поперечного. Типичный такой поп, словно сошедший с карикатуры комсомольской стенгазеты: русая бороденка, лукавый взгляд из-под бровей, крест на пузе. Понятное дело, остановила его, несознательного, на каком-то перекрестке журналистка, что в тот тревожный, приснопамятный день репортаж свой снимала.
Надо сказать, что журналисты в те времена были истинными профессионалами своего дела, действительно образованными людьми ( не те нынешние, по вершкам, девочки-припевочки что прут на тебя потоком информации, как танк, жестикулируя при том свободной рукой так неистово, что инстинктивно от экрана отпрянешь подальше: как бы растопыренными пальцами в глаз не угодила). А танки в тот день в город вошли вполне настоящие. Вот журналистка единственному блаженному среди толп смятенных путь и преградила. А тот и не смутился вовсе:
- Поздравляю всех с великим праздником Преображения Господня – Яблочным Спасом!
- Спасибо! А вы знаете, что сегодня в стране произошло?
- Ой, церковь в политику не вмешивается. Насколько небо выше земли, - тут священнослужитель сделал интонационную паузу, - настолько церковь выше политики.
Тут уже невольную паузу пришлось выдержать умнице журналистке.
- Так, хороший сегодня праздник?
- Ну, - грустно улыбнувшись, развел руками мудрейший, - что заслужили!..
Умом эти двое оказались достойны друг друга.
Ну, а мы своим умом, получается, оказались после - и теперь - достойны того, что и заслужили. Хоть, думаю, тогда - 19 августа 1991 года, иного исхода всем нам уже не было.
