Лерхан встал в стойку.
- Шаг вперед.
Валерка попытался сделать шаг…. Он сделал его, но очень неловко и с большим трудом.
- Все ясно, – произнес судья, - пройдемте к врачу.
Лерхан досадливо поведя головой в сторону, скрипнул зубами и сильно припадая на правую ногу, побрел к столику, за которым в белоснежном халате восседала врач соревнований.
Осмотрев ногу Валерки, медицинский работник сообщила судье, что у «спортсмэна» сильнейшее растяжение мышц бедра правой ноги и к дальнейшим соревнованиям она допустить его не имеет права. Сказано было жестко и безапелляционно.
Главный судья сожалеюще покачал головой: - Ваше благородство, - сказал он Лерхану, - стоило вам первого места, первого разряда и травмы.
Очень сожалею, но бой вы продолжать не в состоянии. Спасибо, – сказал он, спортсмену и с чувством пожал ему руку…
- Лерханчиик! – донесся до него, чей-то окрик с берега.
Валерка поднял голову, повернул ее в сторону раздавшегося голоса. На берегу стоял его друг и одноклассник Славик и какой-то незнакомый парень.
- Давай сюда! – нетерпеливо и призывно замахал ему рукой Вячеслав.
Лерхан, встал на ноги, зябко поежился от яростно набросившегося на него холодного ветра, согласно кивнул головой и, забыв о больной конечности, сделал быстрый шаг вперед - тут же, острая боль пронзила бедро, заставив его согнуться.
«И как теперь прыгать? – подумал он, медленно выпрямляясь на деревянном помосте самой верхней части вышки, от которой до воды было не менее пяти метров. - Толкнусь ногами – будет очень больно и, опять - потяну мышцу. Спустись по лестнице, дурачок; вспомни, как трудно было подниматься, а спускаться будет еще трудней. Ага, и весь город уже завтра, а может быть и сегодня вечером, будет смаковать: Лерхан, не прыгнул! Он спустился по лестнице! Наверное, Лерхан стал трусом?!.."
«Влез на вышку, – прыгай»! - вспомнил он неписаное правило настоящих городских пацанов. Прыгай: хоть бомбочкой, хоть солдатиком, хоть пузом, хоть ласточкой, как угодно, но прыгай, иначе тебя засмеют, и будут смеяться три с половиной года, а может и дольше: «Смотрите, - это Лерхан! – будут показывать на него пальцем. – Это он не прыгнул 15 июня 58 года с вышки! А мы!.. Мы так уважали его! А он вон че!
Да ладно, - мысленно возразил он им и себе, - другие вон че, и то, - ни че, а я че и сразу че? Не-ет, Лерханище, так не пойдет - придется прыгать, дорогой. Вон, гляди - уже все подняли головы, уселись и с интересом приготовились смотреть, как ты будешь кувыркаться в воздухе.
«А! – Отмахнулся он от всего, - Была не была!
Осторожно встав на самый край сооружения для прыжков, подняв руки вверх, напрягся, застыл…
Лерхан знал, что выглядит в эту минуту очень эффектно – его загорелое, мускулистое тело красиво смотрелось над морем колышущегося, под порывами ветра, камыша, на фоне, пусть и серого, в низких облаках, неба.
«Но как прыгать…? – вспомнил он вдруг. – А что если со стойки на руках? Точно, только так – по-другому, из-за бедра, просто не смогу».
Наклонившись, опустил руки на помост вышки, напряг мышцы спины, потянув ими ноги вверх, вышел в стойку на руках… «Плюхнусь», - подумал он. Этот прыжок он прыгал всего три раза, но последний раз вышло, как будто бы и ничего.
«Ладно, - решил Лерхан, - как получится, так и получится, все равно, отступать уже некуда».
Постояв еще немного на руках, чтобы дать немногочисленным зрителям полюбоваться собой; убрал голову на грудь; сгибаясь в корпусе, начал падать вперед; тут же, толкнувшись руками, резко разогнулся, и полетел через голову вперед и вниз. Уже входя руками в воду, почувствовал, что прыжок получился красивым. От чувства удовлетворения, он почти не почувствовал холода воды и, чрезвычайно довольный собой, вынырнул на ее поверхность, где его тут же встретили восхищенные крики пляжников: - Браво, Валерчик! Браво, Лерханчик! - и искренние, громкие аплодисменты.
На душе стало светло и радостно: «Как будто ангел босиком по душе пробежал, - подумал Лерхан, и не спеша, на одних руках, чтобы не тревожить больную ногу, поплыл к берегу. – Любишь ты, однако, повыпендриваться», - подумал он о себе. – Что есть, то есть», - не то одобрительно, не то насмешливо, констатировал прыгун.
Подплыв достаточно близко к суше, Валерка встал на ноги – плечи и грудь тут же обдало холодным ветром и он, поспешил опуститься по горло в воду: - Полотенце! – крикнул он другу, показывая головой в сторону своих вещей, лежащих неподалеку.
Славик, подхватил лежавшее рядом на песке полотенце и приглашающее распахнул его. Валерка, поспешно запрыгал на левой ноге в его сторону.
- А, это еще, что за безобразие?! - воскликнул друг, укутывая его полотенцем, - Что это у нас за такой гадкий, да еще и хромой утенок?
- А, - отмахнулся Валерка, - потянул мышцу.
«Кстати, это же Славик прозвал меня «Лерханом, - вспомнил он вдруг, - за коварство, как у какого-то древневосточного вояки, - как объяснил он, - во время боя. Какое коварство…»?!
- Из-за этого, - кивнул друг на его больную ногу, - второе место? А прыжок, - был классным, - поторопился подсластить горькую пилюлю Славик, увидев помрачневшее лицо друга, - чуток перекрутил, но смотрелся здорово.
- Правда? – сразу просиял Лерхан.
- Правда, правда - смотрелся красиво, - отвечал Славик, - особенно, когда ты выпендривался перед прыжком.
Валерка покраснел, захлопал, мокрыми от воды, стрелками ресниц: - Да я, - я это... – попытался он что-то сказать в свое оправдание.
- Выпендривался, выпендривался, - засмеялся друг, - но выпендривался, заявляю тебе авторитетно, тоже красиво, - хлопнул он Валерку по плечу. - Да, кстати, познакомься, - повел Славик рукой в сторону стоящего рядом парня, - это мой коллега по планерному спорту. Студент медицинского училища, без пяти минут - фершал, - шутя и, чуть торжественно, произнес он, - Павел Зайцев.
Студент и Лерхан обменялись рукопожатием.
- Вы здорово прыгаете, - восхищенно сказал Павел.
Валерка скромно опустил глаза, чувствуя, как босые ножки ангела, стремительно бросились в очередной пробег по его душе и ее закоулкам.
- Вас можно поздравить со вторым местом на республике? – спросил планерист.
- А, вот об этом надо было промолчать, - авторитетно заявил Славик, - второе место для него, это как удар серпом по…, в общем, ты знаешь по чему. - Ты, Паша, дорогой мой, человечек, - испортил ему настроение.
- А, что так? – изумленно воззрился на Славика студент-планерист. - Я бы, так очень даже гордился вторым местом на республике...
- Я бы – тоже, а ему этого мало. - Отвечал Славик коллеге-планеристу. - Да, послушай, - обратился он к Лерхану, переводя тему разговора в другое русло. - Ты уже едешь с нами или все еще - нет?
- А, что, мы еще не уехали? – удивился Лерхан, - Почему мы здесь, когда давно уже должны быть далеко и там?
- Видишь, - сказал Славик Павлу, - его ничем не удивишь. Едем на соревнования…, - начал он объяснять Лерхану.
- Какие соревнования?! – возмущенно перебил его Валерка. – Какой волейбол?! Ты, что, не видишь, что у меня с ногой?
- Вижу и объясняю: соревнования по планеризму. Ты едешь запасным, будешь отчаянно, энергично и яростно давить кровать в гостинице.
- Запасным можно, - тут же согласился Лерхан, прикинув, что в столице можно будет прошвырнуться в кинишко, в театр, - давить кровать, - это, как раз мое любимое времяпровождение и, даже, призвание! Я же чемпион по давлению всяческих и всевозможных кроватей! Мы, что, еще не уехали? – продолжил, шутя удивляться Валерка.
- Едем в пятницу, через три дня. Сбор на автостанции в шесть утра. Ну, мы рванули, - заторопился Славик, – надо найти еще пару человек. Остаешься здесь или дернешь с нами? – кивнул друг в сторону мотоцикла с коляской.
- Пожалуй, поеду с вами, – ответил Валерка, - что-то прохладственно здесь сегодня...
Утром в пятницу, в назначенное время, уже немного подлечившийся Лерхан, прибыл на автостанцию.
- Ну,- шо? – спросил он Славика, протягивая ему руку.
- Ишо, - невозмутимо отвечал ему друг.
- Ты шо?! – делано изумился Лерхан.
- А, шо? – ответил Славик, и оба весело расхохотались.
- Вы про, что это сейчас говорили? – спросил один из планеристов, глядя на веселящихся друзей.
- Это, - посмеиваясь, отвечал Славик, - диалог молодоженов после первой брачной ночи. Он – спрашивает, она - отвечает.
Парни, стоящие вокруг, прыснули от смеха.
Подошел Виктор Иванович, тренер планеристов: - Все на месте? - спросил он, поздоровавшись с подопечными.
Планеристы оглядели друг друга: Семена Твердохлеба нет, - ответил ему кто-то из них.
- И где его черти носят? - недовольно проворчал тренер. – Вон уже и автобус подошел, - кивнул он в сторону подъехавшей машины, остановившейся неподалеку.
Началась посадка. Тренер и ребята время от времени нервно поглядывали на часы.
- Ребята, вы едете?! - громко окликнул их водитель, многозначительно постукивая пальцем по стеклу хронометра.
- Одну минуточку, - попросил тренер, - что будем делать? – обратился он к ребятам.
- Давайте, я сбегаю за ним, - сказал Андрей, тоже студент медицинского училища, - он живет тут, совсем неподалеку…
- Дуй мухой! – свирепо рявкнул тренер. – Уже давно бы смотался!
Парень сорвался с места и помчался по улице.
- А, вы все в автобус! – недовольным голосом приказал Виктор Иванович остальным планеристам и, парни, подхватив свои спортивные сумки, быстро загрузились в автомобиль.
Минут через десять в окнах автобуса стал виден бегущий к машине в единственном числе парень, побежавший за Твердохлебом.
- Что?! – прокричал ему издалека тренер.
Андрей, безнадежно махнул рукой и продолжал бежать к нему, что-то крича на ходу. Виктор Иванович схватился за голову, - затем, - опустив руки, произнес, что-то очень яростное и, наверняка, неудобоваримое для дамских ушей. Сказав пару слов водителю, вошел в автобус и мрачно сообщил: - Едем без Семена, и разбираться со всем этим будем там, на месте.
При этом известии, все планеристы почему-то украдкой посмотрели на Лерхана. Будь на их месте, он тоже посмотрел бы на себя, и тоже, – украдкой, потому, что это означало, что из запасного, он автоматически превращается в активнодействующего члена команды.
«Ни хрена себе! - подумал Влерий, невольно впадая в легкую, пока что, панику. - Получается, что теперь я должен буду лететь? И не подумаю, и не рассчитывайте – мысленно убеждал он кого-то, - я, что, похож на идиота, или самоубийцу…»?
Парень, бегавший за Семеном, сел в кресло за Славиком и Лерханом.
- Что с Сенькой? – спросил его кто-то из ребят.
- А! - Досадливо махнув рукой, отвечал Андрей, - Провожал вчера свою Дашку домой, а на обратном пути ему ослепили фонариком глаза, а потом здорово отмутузили. Лицо разбито, ребра болят, из головы вырван целый клок волос, – одним словом, – четыре слова. В общем, ехать не может…
- Это он так уговаривал девушку, - вставил свои «три копейки» Славик: - «Даша, - говорил он ей, - дашь, а, Даша»? – А, кто-то услышал, ну и дал.
Планеристы невесело рассмеялись не совсем удачной шутке.
- А, как же теперь со мной? – толкнув шутника в бок, спросил Лерхан.
- Черт его знает, -
