ни доме Фикуса ничего не нашли, а к нему заехали так, на удачу, то есть, для очистки совести. Как вовремя уехала соседка! Ибо, кто знает, чем бы кончился их визит, если б за стеной подала голос еще одна такса. А приказ шефа докладывать о любой мелочи, заставлял опричников цепляться даже за соломинку. Парни старались на совесть. Они залезли в такие темные углы квартиры, в которые Марк Давыдович не лазил больше десяти лет. Казалось бы, бояться нечего, и снаряд опять пролетел мимо, но тут, очень некстати позвонил мобильный телефон журналиста.
Старший опричник первый подскочил к трубке и, глянув, кто звонит, включил громкую связь. Журналист был уверен это Берта Константиновна и дрожащими губами произнес.
- Алло?
- Алло, Собко Марк Давыдович? – в трубке звучал незнакомый мужской голос.
- Да, это я.
- Вас беспокоит главный редактор газеты «Столичные вести» Стахов Иван Борисович.
- Ух! – Свободно вздохнул Марк Давыдович. Он выглядел, как человек, которому только что отменили смертный приговор. – Слушаю вас.
- Прочел в сегодняшней газете вашу статью о театральной премьере. Я тоже был на спектакле. Замечательный вы им устроили разгром. Поздравляю.
- Спасибо.
- У меня в штате освободилось место завотделом культуры, пойдете ко мне работать?
- Да, конечно. С удовольствием с вами поработаю.
- Отлично! Заходите ко мне сегодня к трем часам.
- Обязательно.
- Адрес редакции …
- Я знаю, где вы находитесь.
- Тогда все, жду вас.
Марк Давыдович отключил телефон.
Опричник задумчиво покрутил телефон в руках и бросил его на стол.
- Всё, уходим ребята. Здесь делать нечего.
- Ты чего Парапет? – удивился подельник, - мы еще на кухне небыли.
- А ты бы с тремя лимонами устроился на работу?
- Нет.
- Вот и я думаю, мужик не при делах. Теряем время.
