Школа номер ноль. Повесть. Глава 20

                                                                 

                                                                     

                                                                  ДВЕРИ ОТКРЫВАЮТСЯ, ДВЕРИ ЗАКРЫВАЮТСЯ




    Дверь открылась, и в класс вошла учительница. И тут же ее встретил скорбный вопль Леньки Трахтергенца.
    - Нина Федоровна, отпустите меня домой, пожалуйста!
    - А что случилось?
    - У меня голова гудит. Сестренкин с Тарловичем об нее орехи колют. Говорят, что им калории нужны, а орехи - продукт очень питательный.
    - Как же так... - растерянно проговорила учительница.
    - А вот так! - плаксиво ответил Ленька. - Возьмут орех и стукнут им о мою голову. Орех расколется, а ядрышко Колька или Генка съест.
    - А специальные щипцы разве не лучше?
    - Щипцами? По голове?! - Ленька побледнел. - Нет-нет! Лучше уж по-старому.
    - Мы и без щипцов справляемся, - хвастливо заявил Колька.
    - У них еще много орехов, - снова заныл Ленька. - А голова у меня одна. За что они меня казнят?
    - Голова у Лени не для того предназначена, чтобы об нее орехи колоть, - строго заметила Нина Федоровна.
    - Тогда, может, арбуз попробовать? - предложил Генка. - Сейчас арбузы пошли.
    - Я не хочу! - заверещал Ленька.
    - А мы тебе и не дадим, - сказал Колька. - Только арбуз расколем.
    В общем-то, Колька парень неплохой, и в трудной ситуации на него можно положиться. А если что не так пойдет, его брат на помощь придет. А его брат, я вам скажу...
    Вот недавно, иду я себе спокойно, а навстречу хулиган. Хватает меня, тащит в подворотню и, ухмыляясь, спрашивает:
    - В репу хочешь?
    В репу я категорически не хотел. Тогда хулиган спросил, в какое именно место я желаю, чтобы он врезал: или, может по ушам надавать?
    Этот вариант меня тоже не устраивал.
    - Тогда в глаз? - предложил хулиган.
    С негодованием я отверг и это предложение. Испортит зрение - надо очки покупать. Разобьешь - опять покупай новые. Одна морока.
    - В зубы? - не отставал от меня хулиган.
    И на это я не согласился. Не очень-то красиво ходить без зубов.
    Мы обсудили различные варианты, но никак не приходили к соглашению, что начинало вызывать у хулигана сильное раздражение.
    И тут, к моему счастью, неожиданно объявился брат Сестренкина. И все варианты сразу отпали. Касательно меня, разумеется. Хулиган же получил и по ушам, и в зубы, и в глаз. Короче, репу его, брат Сестренкина обработал на славу.

    Уроки закончились, и одновременно с последним звонком, перестал лить дождь. Повсюду образовались лужи и маленькие озерки. Как приятно топнуть ногой по луже и забрызгать платья у девчонок. Те визжат, обзывают нас по-разному. Хорошо!
    И вот вижу я, как кто-то в глубокой луже бултыхается.
    - Это что за земноводное? - удивленно обращаюсь я к Сережке.
    - Я не земноводное, - донеслось из лужи.
    - Странно... Земноводное, а разговаривает, - теперь уже удивился Сережка.
    - Да не земноводное я, идиоты! - проревело из лужи. - Просто хулиган Чича толкнул меня в эту вонючую и грязную лужу, а она оказалась глубокой и широкой. Вытащите меня отсюда!
    - Поможем земноводному? - сказал Сережка.
    Мы вытащили тело из лужи.
    - Сколько можно повторять, что я не головастик и даже не амфибия! - закричало тело. - А ваш верный и надежный товарищ, Юрка!
    - Юрка? Наш надежный товарищ? Это, который будущий космонавт? - недоверчиво спросил Сережка.
    - Быстро схватываешь. Дошло наконец, - проворчал Юрка.
    - Тебя и не узнать. Кстати, мог бы и спасибо сказать.
    -  Вот еще!
    - Тебя что, в школе не учили спасибо говорить? Или ты плохо слушал?
    - В школе учат физкультуре и арифметике, а не всякой ерунде, - отрезал Юрка. - Я бы еще обучал полетам в космос.
    - Нет, он точно земноводное, - покачал головой Сережка. - Может, затолкаем его обратно в лужу?
    - Согласен, - ответил я. - Там его место.
    Юрка испуганно закричал:
    - Спасибо! Большое спасибо! Пошутил я... Но я не земноводное.
    Дальше мы пошли вместе.

    - Моя бабушка говорит,что компы и мобильники очень опасны для здоровья, - поделился с нами будущий космонавт.
    - Ну, если их с балкона бросать, то она права, - сказал я.
    - Не знаю, не знаю, вот у меня что-то глаза болеть стали. Наверное, очки носить надо.
    - Космонавт в очках? Это интересно... - проговорил я.
    - Читаешь много? - спросил Сережка.
    - Не сказал бы. А вот в компьютер заглядываю.
    - Морковку хрупай, как зайцы. Говорят, помогает. Они без очков запросто обходятся.
    - Рыбам тоже очки не нужны. Но они морковь не едят. Во всяком случае, я не видел. И не читают тоже.
    Мы немного помолчали.
    - Интересно, а что будет со мной лет так через пятьдесят-шестьдесят? - вдруг задался вопросом Юрка.
    - Ничего особенного, - сказал я. - Станешь старым кексом.
    - Старость не радость, - вздохнул Юрка. - Ну, так эта старость, когда еще будет.
    - Ты и сейчас еще тот кекс. Так что для тебя ничего не изменится. Только постареешь и лысым станешь, как коленка.
    - Не стану!
    - Все так говорят.
    - А вот я возьму - и не стану!
    - Ну, хорошо. Если тебе так больше нравится, будешь лохматым кексом.
    - Чушь!
    - Еще любопытно, кем станет в старости Лисицкий?
    - Да кем же ему становиться... Конечно, гамадрилом! - отозвался я.
    - А Тарлович?
    - Тут и говорить нечего.
    - Полагаешь, что тоже станет...
    - Безусловно. По другому - и думать глупо.
    - А я вот никогда не постарею, - хвастливо заявил Юрка.
    - Это почему?
    - Мама сказала, что такой красивый пупсик, как я, и в сто лет будет красавцем.
    - Пупсик?!.. Ха-ха!.. Ты будешь красивым столетним гамадрилом - вот и все дела! - И я с удовольствием хрустнул яблоком.
    - Дашь куснуть? - попросил Юрка.
    - А не подавишься?
    - Как-нибудь.
    - Нет, не дам. Может, у тебя слюна, как у аспида, ядовитая.
    - Ерунда! У меня отличная слюна! Такую еще надо поискать.
    - Я не собираюсь искать ни твою, ни чью-либо другую слюну. Это противно.
    - Мы отвлеклись от темы, - напомнил Юрка.
    - Конечно. Мы просто не станем ее обсуждать.
    - Значит, не дашь?
    - Здесь нет места для сомнений.
    - Ты знаешь, как тебя зовут?
    - Разумеется.
    - Тогда слово - имбецил, не станет для тея откровением.
    - Безусловно. Так тебя все называют.
    - Все?!
    - Без исключения.
    - Что же, ты меня вынуждаешь преподать тебе урок.
    - Я в таких учителях не нуждаюсь.
    - Эй, Просиков, ты чего толкаешься! А до этого в школе толкнул. Пришло мое время натолкать тебе по шее.
    - Нет, твое время не пришло. И никогда не придет, пока я в силах защитить себя. Даже, когда я стану глубоким стариком - а я им никогда не стану! - все равно я тебе накостыляю!
    - Да что же ты толкаешься все время! Ты кто мне - брат, чтобы толкаться?
    - Нет, я тебе не брат.
    - Тогда, может, сестра?
    - Нет! - также уверенно ответил я.
    - Я скажу тебе, кто ты мне.
    - Ну, скажи.
    - Ты мне - дурак!
    - Вот как!
    - Именно.
    - Это оскорбление. И оно смывается только кровью. Готов ли ты сразиться со мной?
    - Честь превыше всего. Я сражусь с тобой.
    - Да знаешь ли ты, что я с тобой сделаю?
    - Любопытно было бы узнать.
    Но ничего любопытного в итоге не произошло: он просто дал мне в нос. Чего уж тут любопытного. Это я поступил любопытней, так как попал ему не только по носу, но изловчился, и зацепил ухо. Кажется, левое... Отчего Юрка долго пребывал в изумлении, непонимающе смотрел без всякого любопытства в одну точку и мотал головой, словно отгонял злобного комара. А потом и слезу пустил, что совсем не к лицу будущему космонавту.
    - Крокодильи слезы, - заметил я.
    - Нет, это мои, - возразил Юрка.
    - Небось думаешь, что когда вырастешь, омоновцем станешь и отметелишь меня.
    - Метелят дворники.
    - Дворники мету, а метелят омоновцы.
    - Значит, стану омоновцем. - И он прошил меня злобным взглядом, и в том взгляде ясно читалось, как в открытой книге с крупным шрифтом, что - да, тогда он непременно отомстит мне.
    - Не пугай. А то у меня зубы выпадут от страха.
    - Не жди, что я тебе одолжу свои.
    - Твои слова достойны сожаления.
    - Я тебя еще достану, у меня длинные руки.
    - Это за счет ногтей, их надо регулярно стричь, - попытался я вразумить неразумного. - Не будь злым козлом, Юрка. И перестань трясти рогами.
    - Дурак!
    - Да у тебя жар, Юрка, и ты бредишь. Пойдем я отведу тебя домой. Тебе надо прилечь, отдохнуть и съесть куриного бульона, компоту выпить...
    Мы еще минут двадцать препирались, а затем это нам надоело, и мы пошли дальше. Так мы дотопали до Бульвара молодых дарований, где встретили Свиридову с подругой, и Людка была неприятно ошарашена.
    - Привет, Людка! - радостно закричали мы. - Давно не виделись.
    Она исказилась лицом в недружелюбной гримасе и сказала подруге:
    - Познакомься с моими одноклассниками...
    - С одним я уже знакома, - фыркнула подруга.
    Но Людка ее не слушала.
    - Это Просиков, - продолжала она, - это Томилин, это... А впрочем, какая разница! Ленивые, учатся плохо. Одним словом - обалдуи.
    Нам было обидно это слышать. Оставалось только затолкать их в глубокую лужу и обещать прислать подмогу через неделю.
    Уходя, мы слышали, как Людка жаловалась подруге:
    - Я же говорила, что они мандрилы, причем чокнутые.
    Подруга горячо с ней соглашалась:
    - Не галантные они, а свинтусы и скунсы бесчувственные! А еще письма пишут...
    Сережка оглянулся назад и сказал:
    - А мне нравится Людкина подруга. Я даже пару раз дернул ее за косичку.
    - Ну и что?
    - Ничего.
    - А за другую пробовал?
    - Разумеется. Но она не реагирует. Вернее реагирует, но не так как надо.
    - Да, это жестоко. Попробуй за обе сразу.
    - Я так и сделал.
    - Опять ничего?
    - Ничего. Только плюнула в меня с досады.
    - Попала?
    - Нет.
    - Практики, наверное, не хватает. Ты ее научи.
    - Это хорошая мысль. Э... А вдруг она научится и заплюет меня с ног до головы?
    - Не исключено.
    - Нет, это плохая мысль.
    - А зовут ее как?
    - Олимпиада.
    - Романтично. Какая по счету? Зимняя или летняя?
    - Она одна в семье. И весенняя.
    - Кстати, про какие письма она кричала?
    - Написал я одно... Но, кажется, чего-то в нем не хватает.
    - Может, запятых не хватает?
    - Может. Хотя и на них не поскупился. А в результате - пришлось в лужу затолкать.
    - Это судьба, Серега.
    Так, сетуя на судьбу, мы добрались до среднего пруда, где уже собрались все наши.

    - Вот это - рогатка, из которой я пулял по Пипякину, - с гордостью объявил Игоряха. - Стоит тысячу рублей.
    - Похоже, здесь аукцион, - сказал Юрка.
    - Вот палка, которой я сильно избил Пипякина, - сказал Димка Крайников. - Отдам за две тысячи рублей.
    - Вот лук, из которого я пускал каленые стрелы во Владимира Пипякина, - сообщил Васька. - И не одна не пролетела мимо. Пять тысяч - и не рублем меньше!
    - А вот веник, которым я нещадно лупил Пипякина Владимира, - в свою очередь похвалился Вовка Брусникин. - Десять тысяч. Хотя он стоит больше.
    - В таком случае - его уже давно нет в живых, - сказал Ленька. - Тогда кто же надавал мне тумаков вчера вечером?
    И он появился - Владимир Пипякин - и живее всех живых! В чем нам пришлось скоро убедиться.
    При виде Пипякина и его корешей, Серега занервничал.
    - Не нервничай, - сказал я.
    - С тобой я всегда нервничаю.
    - Все будет нормально.
    - С тобой никогда и