деревне старенький домик на окраине был никому не нужен. Поэтому я сделал довольно глупый, как могло бы показаться, поступок. Подарил дом церкви. Конечно, есть подозрения, что на такой шаг меня подтолкнули речи аббата... Но дважды в одну реку не войдёшь, значит, и переживать об ушедшей воде не стоит. Наследие моей семьи с тех пор перестало мне принадлежать.
Приятной новостью оказалось то, что вскоре после своего экстравагантного поступка я неожиданно получил повышение! Странно, если учесть, что обычно в должности писаря проводят не один десяток лет, да и потом редко поднимаются выше. Но, на всё воля Шестерых.
Тем не менее, я стал помощником церковного казначея – дряхлого скабрезного старикана, все время чем-то недовольного, ворчливого… Но превосходно знающего свое дело! Кто-кто, а Фырк, как я про себя окрестил своего начальника, действительно мог меня научить. Десяток лет, если не меньше, и мне наверняка предложили бы сместить его на этом посту. А ведь это и большая ответственность и повышенное жалование!
Но случилось иначе...
Впрочем, наверное, стоит начать с другого. В тот день я навещал могилы родителей. По традиции урну с прахом предавали земле и воздвигали над этим местом святой сенарианский символ – шести-лучевую звезду, заключённую в круг. Он означал единство всех благих начал и был знаком того, что обретя все долженствующие качества, истово верующий после жизни попадёт в царство Эмпируса.
Я стоял над местом последнего пристанища моей семьи, погруженный в раздумья, и словно беседовал с ними, советовался, просил прощения... Проще говоря, полностью отключился от окружающего мира. Как ни странно, именно в этот уединённый личный момент я чувствовал себя по-настоящему живым.
Не знаю, сколько раз меня окликала девушка, но когда я, наконец, услышал её голос, она выглядела жутко взволнованной. «С тобой все в порядке?» – спросила она. Очаровательная, трогательная и вся какая-то воздушная девушка показалась посланницей Богов.
Я пришел в настоящий восторг от её голоса. Возможно, в чём-то она напомнила мне мою покойную мать. Так или иначе, в тот день во мне воскресло чувство. И это стало настоящим прорывом! Вот уже несколько лет я вообще редко замечал людей вокруг себя. Теперь же мир, будто вновь обрёл утраченные краски.
Красавица казалась знакомой. Но мне никак не удавалось вспомнить, где же мы могли встречаться. «Да, да...» – задумчиво ответил я, безуспешно напрягая память. В голове вертелись какие-то бессмысленные цифры, а кроме них там было пусто. Только мысли о работе задерживались в моём угнетённом утратой разуме.
– Прости, что отвлекаю... – девушка так мило стеснялась, что становилась еще краше, – Я проходила мимо, а ты тут стоишь такой… Весь бледный. Я уж думаю, может, случилось что... – она окончательно замялась. Возможно, просто от испуга. Не думаю, что встреча на кладбище с бледным ни на что не реагирующим юношей могла вызвать иные эмоции.
– Нет, благодарю за беспокойство! – наконец-то взял себя в руки я. – Со мной все в полном порядке, особенно, если за меня может беспокоиться столь очаровательная девушка!
«Небогатое платье явно было недостойно такой красотки!» – подумалось мне. Может, даже сказал вслух, так как девушка зарделась и ответила что-то в духе: «Ты мне льстишь...»
Тем не менее, разговор завязался. Когда она представилась, я наконец-то вспомнил, кого она мне напоминала!
Это была Мэри. Мэри Роувиль!
Та самая девушка, с которой мы частенько играли в детстве, а потом вместе учились в церковной школе. Но её после первого года обучения забрали родители. Я спросил её о причинах такого странного решения и узнал ужаснувшую меня новость: оказалось, что мать Мэри в тот год осталась вдовой, но недолго горевала и через пару месяцев после гибели мужа вышла замуж заново! И за кого? За полуорка!
Единственный представитель этого странного народа в нашей деревне был, безусловно, объектом пристального внимания и нередко насмешек. Но чтобы его сочла славным женихом не последняя по привлекательности женщина? Это, несомненно, стало для меня удивительной новостью.
Нет, разумеется, я не расист! Конечно же, никто не отрицает, что орки полноправные граждане империи... Особенно пока живут в своём северном графстве и не появляются у вас перед глазами.
Но брак женщины-человека и этого монс... зеленокожего существа!? Конечно, вы правы, сердцу не прикажешь, да и свой расчет мать Мэри имела, так как её новый муж владел единственным в деревне трактиром «У Рогги». Соответственно, в этом плане, он действительно мог считаться видным женихом. К тому же женщине нужно было поднимать дочку. Но спроси меня, возможен ли подобный союз – я, не задумываясь, ответил бы, что это немыслимо.
Однако факт остаётся фактом. Женщина сочеталась браком с орком и, похоже, была этим вполне довольна. А вот у самой Мэри с новым «папой» отношения не сложились. Впрочем, Рогги Херос, (такая уж ему досталась фамилия!), попросту сломал девушке жизнь. По крайней мере, так мне казалось в то время...
С первой же минуты знакомства он бескомпромиссным тоном заявил, что не женское это дело учиться. После чего забрал «дочку» из церковной школы и пристроил служанкой, горничной и посудомойщицей в одном лице в свой ненаглядный трактир. Очевидно, такое будущее для девушки ему казалось более подобающим.
Надо ли говорить, что суровые нравы орков разнятся с человеческими воззрениями? Коротко говоря, Рогги отрезал Мэри от всего мира, не позволял выходить из дома более чем на час, да и то лишь засветло! Девушка обмолвилась, что ей уже стукнуло восемнадцать, а парня у неё все еще нет из-за жесткой позиции отчима.
Подобный намек я не мог истолковать неверно. Подумать толь, до нашей встречи мне и в голову не приходили мысли о девушках. А такая красавица всё это время бродила где-то поблизости, ожидая часа нашего с ней знакомства. Где были мои глаза!?
Словом, вскоре я уже называл её не иначе как моя Мэри. И начало всему было положено именно в тот день, в том месте. Так что можно сказать со своей первой возлюбленной я познакомился на кладбище. Романтика...
Да... Мне казалось, что жизнь, наконец, обрела смысл. Сколько новых потрясающих ощущений открылось мне после нашей встречи! Чувства, казавшиеся полностью угасшими, запылали с новой силой.
Все свободное время мы проводили вместе. Прогулки, объятья, поцелуи... Сложно было представить, что день мог пройти без моей возлюбленной. Неминуемо близился тот час, когда мы должны были стать по-настоящему близки. И вскоре Мэри решилась на отчаянный по смелости шаг. Девушка сумела вырваться из цепких лап отчима – ночью она сбежала из дома, надеясь успеть вернуться до света.
Всю ночь мы провели вместе... Это было восхитительно. Никогда ранее я не испытывал ничего подобного. Время пролетело совершенно незаметно. Разумеется, мы совершенно позабыли обо всех допустимых сроках. Оторваться друг от друга? Расстаться хоть на час? Это казалось немыслимым проклятием.
Молодость и влюбленность не только окрыляли, как мне казалось тогда, но и отупляли, как мне ясно сейчас. О чем мы только думали!?
Проснувшись около полудня в моей кельи, мы не сразу осознали всю серьезность положения, в котором оказались. А стоило бы! Представьте себе, как должен был разгневаться её отец, не разрешавший дочери отлучаться из дома днём, обнаружив, что Мэри не было всю ночь!
Лишь когда раздался требовательный стук в дверь, и хриплый бас Рогги Хероса вежливо поинтересовался у кого-то: «Если этот подонок что-то сделал с моей падчерицей, могу ли я убить его медленно, или нужно сделать всё быстро, сославшись на неожиданную вспышку ярости?»
Я почему-то сразу же догадался, кого он имеет в виду. И наверняка побледнел. Участь, которая мне грозила, была, мягко говоря, безрадостной. Совершенно не хотелось думать о том, что именно намерен сделать со мной разъярённый орк. Но отчего-то воображение предательски рисовало всё новые и новые картины жуткой расправы.
Хлипкая задвижка не могла долго выдержать неистового напора взбешённого мужчины, поэтому я лихорадочно соображал, что же нам предпринять... Все-таки, мне кажется, что созвездие вора стало моим символом неспроста! Как в плане попадания в неприятности, так и в способности из них выкручиваться.
Как же вытянулось лицо орка, (ну хорошо, полуорка), когда перед ним с отрешенным лицо предстал совершенно голый зевающий я! План мой был прост и элегантен: сонный помощник казначея нагишом встречает гостя и, разумеется, знать не знает о его беспочвенных подозрениях – не к чему придраться.
К сожалению, Рогги как-то ухитрился разглядеть Мэри, маскирующуюся среди простыней, так что был настроен решительно. И это грозило мне крупными неприятностями. Воображение живо показало мне, как могучий кулак сворачивает на бок мой драгоценный нос. И это было только началом!
У меня тут же созрел новый план, который, как я надеялся, окажется много действеннее предыдущего. Мужчина злобно сопел передо мной – что-то требовалось предпринять немедленно. Но мне не удалось – он оказался быстрее.
– Ах ты… – поток брани полился из его уст. Но хуже было то, что вместе с этим он действовал.
Ну и страшно же, скажу я вам, когда тебя, совершенно голого схватил за я... в общем, крепко схватил здоровенный орк! Ну, хорошо, полуорк. Ну, немножко сутулый, ну да, не такой уж и крупный... Но было страшно!
– Брат Джеральд, – обратился я ставшим внезапно тонким голосом к стоявшему рядом монаху.
Он разинул рот от удивления, глядя на происходящее непотребство. Только единоверцы могли мне помочь в сложившейся ситуации. Но для этого мне нужно было переманить их на свою сторону.
– Засвидетельствуйте попытку изнасилования церковнослужителя, да еще и в стенах святой церкви!
До Джеральда не сразу дошло, что же я от него хочу. Зато, как только монахи поняли, что же творится с их братом по вере... Короче говоря, в тот раз я легко отделался. Растёр пострадавшее место и был как новенький! Почти...
А вот Рогги вылетел из церкви лицом в грязь, перед этим крепко изиби... наставленный на путь истинный правоверными сенарианцами. Они так его «отходили» за нарушение законов божьих и имперских, а заодно и с криками: «Наших посмел щупать!» – что Рогги еще добрых два часа без сознанья провалялся на дороге!
Если бы не некий добрый человек, который повернул его лицом кверху, позволив дышать, (а заодно и обчистив карманы), то одним орком в нашей деревне стало бы меньше. Ну, хорошо, полуорком.
Самое главное, что пока продолжался весь сыр-бор, Мэри успела одеться и сбежать домой! Эх, жаль, что я не видел лица Рогги, когда падчерица заявила ему, что все это время была в отхожем месте, скушав что-то несвежее!
А ведь её отцу еще и большой штраф пришлось платить, чтобы не загреметь в тюрьму! Естественно, мне ничего от этого не перепало. Хотя, по-моему, было бы вполне справедливо вознаградить пострадавшего. Зато кто-то в шутку предложил причислить меня к лику святых мучеников.
Жаль, не поддержали. Ведь пострадал же я во благо матери-церкви!
Наши встречи с Мэри продолжались, но теперь стали редкими и недолгими, так как Рогги внимательно следил за ней. На меня он косился очень недобро, но попытаться проучить «нахала»
