Множитель-2

делать? - Он опять посмотрел на лежащего без движения "Толяна". - Вот кто... эт самое... Ненастоящий!
- Как это - "ненастоящий"? - промямлил Худой.
- Да я так, - отмахнулся Рваный. - Не знаю, что и сказать. Давай мы его хоть к стенке, чтоль, отдвинем. А то разлёгся тут посередине... Иди сюда! Помоги... Тяжёлый, гад! Ну! - прикрикнул он на Худого, в нерешительности склонившегося над "Толяном". - Хватай его за ноги! Я - за руки!
- Так они же... - Худой произвёл неопределённое движение и стал, как во сне, разгребать тряпьё на том месте, где, по идее, должны были находиться ноги то ли трупа, то ли ещё живого человека.
Наткнувшись на что-то твёрдое, он на ощупь определил, что это сапог, схватил его и с брезгливостью потянул на себя. Из-под тряпичного хлама показалась вторая нога, тоже обутая в сапог.
- Да куда ты его тянешь! - в бешенстве заорал Рваный и, решив, что от Худого толку всё равно не будет, за руки потянул "Толяна" к стене сам. Борясь с весом бугая, и с кряхтением откатывая и прилаживая его к стене, он и не обратил сначала внимания, что те ноги, которые держал чуть не плачущий Худой, остаются без движения.
Худой это несоответствие заметил быстрее Рваного, и, бросив страшную ношу, опять скрылся за валявшимся на задней стенке "шкапчиком", громко стуча зубами и подвывая.
- Ну я не понял! - громыхнул Рваный, намереваясь высказать Худому своё мнение о его деловых качествах. - Что за дела-то?!
И тут он узрел, что ноги, которые торчат из-под тряпья, "Толяну" не принадлежат! У того ноги были на месте! Вместе с ним, у стены. А это были ноги ещё кого-то!
Рваный в бешенстве, поднимая ужасную пылевую завесу, стал размётывать тряпичный хлам, прикрывавший верхнюю часть туловища этого "кого-то". То, что он увидел, освободив лицо очередного "трупа", вогнало его в абсолютный ступор! Это был ещё один "Толян"! Точь в точь! Даже одежда на нём была такая же. Защитные брюки, сапоги и грязная рубашка с засаленным воротником. С той лишь разницей, что у этого "Толяна" рукав был целым.
- Это... это как понимать? - дрогнувшим голосом обратился он к вытаращенным глазам Худого, выглядывавшим из засады.
Тот в ответ только взвыл, кусая кулаки.
- Чё, блин, у нас тут за кладбище?! - заорал Рваный и, что есть мочи, саданул сапогом в бок "Толяну" номер два. Как и в первом случае, мнимый труп нехотя открыл глаза и уставился в потолок такими же белесыми глазами, как и у первого "Толяна". Грудь его также едва заметно вздымалась от дыхания.
Рваный отскочил назад на пару шагов и замер. В комнате повисла мрачная тишина, едва слышно прерываемая подвываниями Худого.
- Ты представляешь... - тихо проговорил Рваный где-то через минуту абсолютно спокойным голосом. - Мы с тобой всю ночь провалялись на этих двух... - Он не договорил, закашлялся от пыли, и внезапно бросился к горе тряпичного хлама. - Здесь - что? Ещё пара штук притаилась?! - заревел он, раскидывая пыльные тряпки по всей хате.
Потом кашель от пылевой завесы добил его и, не найдя в тряпичных недрах больше никого, он без сил опустился рядом с запаутиненным днищем волшебного "шкапчика".
- Слышь, ты! - постучал он в изъеденное древоточцами днище. - Искатель хренов на жопу приключений! Сейчас подъедет Сашок на своём пердалитете. Грузим наш буфет, и - ходу отседова! Пока нам тут мокрое дело менты не впаяли!
- Какой Сашок? - проблеял Худой с другой стороны "шкапчика".
- Неважно, - отмахнулся Рваный устало. - Договорился я тут насчёт транспорта с одним. О! - с кривой ухмылкой поднял он кверху указательный палец, прислушиваясь. - Лёгок на помине! Его таратайка шумит. Какой молодец! Слово держит! Что рубль-то животворящий делает, а? - Рваный при этом злобно хегекнул. - Ну-ка, Димон, хватай аппарат, и быстро поволокли наружу! Чтобы он тут, не дай Бог, Ледовое побоище не засёк. Нельзя ему сюда. Ни под каким соусом!
Он вскочил, рывком поднял на ноги Худого и, ухватив свою сторону "аппарата", грубо прикрикнул:
- Ну?! Сопли потом жевать будем!
В полу-беспамятстве Худой пристроился в хвосте процессии. Семеня ногами, потому как "шкапчик" для переноски был совсем не приспособлен (ни ручек, ни выступов, за которые можно было бы ухватиться), отчаянно кривя физиономию и сопя от натуги, он старательно изображал активную деятельность, всем своим видом показывая, что подталкивает бесценный предмет мебели.
Толку от его помощи, конечно, было мало. Если не сказать, что она была равна нулю. Но Рваный этого и не замечал, в дурном запале волоча за собою буфет и отчаянно матерясь. Он торопился приготовить груз к транспортировке раньше, чем предполагаемый Сашок отыщет их избу, мало приметную среди зарослей кустарника. Было сильное подозрение, что двери окажутся уже, чем буфет, но, на удивление, он прошёл в них тютелька в тютельку!
Оскальзываясь на подъёме, Рваный практически на себе выволок предмет антиквариата на свет Божий и, наконец, остановился, уперев руки в колени и шумно отдуваясь. Сашок ещё блукал где-то близко, путаясь в трёх соснах и взрёвывая немощным движком.
- Успели! - удовлетворённо осклабился Рваный.
Худой, нервно прислушиваясь к звуку двигателя, удивлённо констатировал:
- Мотороллер?
- А ты что думал? - огрызнулся Рваный. - Я для тебя "Камазом" разживусь? Для наших нужд и этого хватит! Итак, считай, все деньги вбухал!
Худой хотел было спросить, как операция с обменом водки на бабло прошла, но в этот момент из ближайших зарослей выпрыгнул красный "Муравей" с таким же красным кузовом.
Рваный с кряхтением разогнулся и помахал рукой усатому мужику за рулём:
- Мы здесь, Санёк!

******

- Ну что? - в радостном предвкушении потёр ладони Рваный, когда все перипетии переезда под градом насмешек пришли к своему запланированному завершению. - Приступим к плану "Б"?
Худой дико оглядывался по сторонам, изучая "снятое" деловым партнёром, как Рваный теперь себя называл, помещение. Это был довольно просторный подвал какой-то многоэтажки. Под потолком и по стенам потели многочисленные трубы, утеплённые когда-то цельными полотнами стекловаты, теперь торчавшей клочьями во многих пострадавших местах. В общем, всё, как обычно, в их богатой на ежедневные приключения жизни. И обстановка, и настрой. Правда, теперь это убогое убранство освещал луч отчаянной надежды на скорое обогащение в виде останков старинного комода, и вокруг которого и затевалась вся эта возня со срочным переездом.
- Почему "Б"? - тупо бормотнул Худой, ещё оглушённый последними из ряда вон событиями.
- Потому что "А" уже был. По списку он значится, как.. Ой, да ладно! - резко переменил он тему, отмахиваясь от обалдевшего компаньона. - Сейчас не о том надо... - Он шумно порылся в дальнем углу в куче бумажного мусора и с торжествующим видом извлёк оттуда вычурную бутыль с какой-то тёмной жидкостью. - Гля! На последние! От души оторвал!
- И что? Мы это будем размножать? - вытаращил глаза Худой.
- В самую дырочку! - Рваный довольно огладил вожделенный сосуд. - Именно размножать, дорогой ты мой партнёр! - И тут же строго рыкнул: - Ну не пить же! Ты брось это мне!
- Даже и в мыслях не было, - поморщился "партнёр". - Только...
- Что "только"? Не мямли!
- Ну, я бы это... водочкой бы обошёлся. Так надёжнее... Кто ж это безобразие-то купит?
- Да что ты понимаешь? Не ссы! Профессионалы за работой!
И Рваный, долго не рассусоливая, с торжественным видом водрузил драгоценную бутыль в правую часть старинного буфета по уже отработанной технологии.
Ничего не произошло.
- Не понял! - крякнул Рваный, почесал в затылке и немного передвинул бутылку в сторону.
Опять - ничего. Левая сторона оставалась пустой.
- Чё за дела? - вопросительно уставился он на "партнёра". - Ты что-нибудь понимаешь?
Худой захлопал глазами:
- А, может...
- Что, "может"?! - побагровел Рваный. - Ты можешь связно выражать свои грёбаные мыслишки?! Ну?!
- Да я это... Я хотел сказать... Может он, этот шкаф - того! Только водку может?
- Ага! - рявкнул Рваный во всю глотку. - И грязные сапоги! Спецификация у него такая! Водка и сапоги!
- И ещё горшки... - подсказал Худой потерянно. - Горшки тоже были...
Глаза Рваного метнули молнии:
- Издеваешься?! - И он схватил Худого за грудки: - Говори, падла! Что ты с ним сделал?!
Тот мелко затряс головой:
- Лёнь... Да вот те хрест!
Но в жёстких объятиях Рваного перекреститься у него не получилось.
- А почему он тогда не работает?! - прямо в лицо плевался Рваный.
- Не знаю! - дрожащим голосом проблеял незадачливый "партнёр". - Я только эт-самое...
- Нну?!
- Да уборкой я занимался! - взвизгнул сильно прижатый Худой. - Решил порядок навести!
- И что?!
- И всё! На мертвяка напоролся и убежал. А дальше ты знаешь...
- А бабка?!
- Что "бабка"? - удивился Худой, совершенно забывший про лесную встречу.
- Бабку зачем в дом приводил?
- Я?!
- Ну не я же? Что она тут делала?
- Да она мимо шла! Я у неё про магазин спрашивал.
Рваный с сомнением пожевал губами:
- Точно?
Ему уже ясно было, что этот хлюпик ничего дельного ему не сообщит. Он выпустил из объятий Худого, и в расстроенных чувствах опять присел возле "шкапчика". Потом несколько раз вытащил и вернул на место вычурную бутыль. "Шкапчик" не работал.
- Ты бы водочку... - пискнул Худой из угла, куда его загнал Рваный. - Водочку попробуй...
- Рожу я её тебе, что ли? - с досадой отозвался Рваный. - Всю Надюхе сбагрил.
- И себе ничего не оставил? - удивился Худой.
- Представь! Зарок дал!
- Кому?
- Себе! Кому же ещё! - недовольно покосился Рваный. - Не продавщице же!
- А на развод почему не оставил?
- Да как-то... - с неохотой признал Рваный свой промах. - От радости ошалел. От того, что всё так гладко вышло!
Они немного помолчали, думая каждый о своём.
- Ну, ты вот это, хотя бы, попробуй, - нерешительно предложил Худой, поднимая с пола кусок отколовшегося бетона.
- На хрена? - удивился Рваный. - Продавать будем?
- Да нет. Проверить. Может он просто твой коньяк не признаёт?
- Ему по фигу, что в него кладут. При чём тут коньяк? Множит и всё! Множил... - с горечью поправился Рваный и бросил булыжник в буфет. С тем же результатом.
И вдруг его взгляд прояснился:
- А ну-ка, скажи мне, дорогой партнёр, почему, когда я пришёл, буфет валялся на спине?
- Ну, я это... Когда руку-то увидел, что из под тряпок вылезла, так и сел на него. Он и упал.
- Вот! - торжествующе сверкнул глазами Рваный. - Я знал, что у тебя всё через жопу! Теперь она ещё и шкапчик мой испортила!
Худого покоробило, что "шкапчик" Рваный уже себе присвоил, но промолчал, затаился. Не до того сейчас было.
- А может... - подумал он вслух  и сразу же испугался.
Но Рваный уцепился за вылетевшее слово, как за спасительную соломинку, и грубо потребовал:
- Ну-ну! Рожай!
- Да я это... Подумал. Может, если его на место вернуть, то всё исправится? Может, дело не в самом буфете, а в месте? Ну, бывают такие места - аномальные! Где люди пропадают. Не слыхал про такое?
- Гм! - искренне удивился Рваный. - Ты даже такие слова знаешь? - И он презрительно передразнил его: - "А-но-маль-ны-е"!
- Не, ну всё-таки! - вдохновился новой мыслью Худой. - Если попробовать? Чем чёрт не шутит?
- Та блин! - с досадой цыкнул Рваный. - Попробовать-то можно. Но не на себе же его переть через весь город? Курам на смех.
- А Сашок - чё? Опять попроси.
- "Попроси"! Ты простой, как три