Городская элегия

                                                                          (Из Петербургских записок)



    Народа на пятничном предвечернем Невском было даже на удивление не очень много, и выйдя из кафе Андрей поправил поровнее ремень от сумки, взглянул на собравшуюся на троллейбусной остановке довольно пухлую группку ожидающих и посмотрев вперёд улыбнувшись подумал что времени ещё только где-то начало седьмого и что у него свободен не только этот вечер, а ещё и целых два выходных неспешным шагом пошёл по направлению к недалёкой Пушкинской улице. Маршрут был привычный и хорошо знакомый, к тому-же в кафе он встретил двух своих знакомых художников, обычно подрабатывавших на Невском рисованием довольно неплохих портретов для желающих за довольно сходные суммы, - он их не видел с конца прошлой осени, а сегодня зашёл – и пожалуйста… Конечно они там весьма мило побеседовали, а так как их художественный сезон был открыт ещё с начала апреля, то они его естественно пригласили и скорее всего где-нибудь на неделе надо будет заглянуть к ним, - покурят, поболтают, сходят в какое-нибудь кафе, а заодно и посмотрит как они работают, - художники ведь там весьма серьёзные. Да, и кофе в этом кафе как всегда фирменный, с корицей, да, но куда-же он опять засунул свои сигареты… - А, вот они, - улыбнулся Андрей и посмотрев на близкий угол Пушкинской улыбнулся, подумал что сейчас хоть и конец мая, но погода стоит как в июне, - днём уже почти 25-30 градусов слегка расстегнул свою летнюю куртку и свернув на Пушкинскую прикурил и слегка замедлил свой лёгкий шаг.
  Действительно, стояли 20-е числа мая, а так как весна в том году была очень тёплой, то уже где-то с начала мая стрелки термометров редко когда опускались до 15 градусной отметки и Андрей очень радуясь свободному вечеру и двум предстоящим выходным не спеша шёл по Пушкинской улице к Пушкинскому скверу. Конечно в институте у него стояло весьма напряжённое время – как раз это были последние недели перед сессией, а по нескольким предметам (в том числе по физике и иностранным) ему явно нужно было срочно «навёрстывать пропущенные лекции» и уже скорее всего со вторника вплотную садится за конспекты и учебники – он заканчивал 3 курс СПбГИК-а (Петербургского Института Культуры), а какие-нибудь незапланированные провалы в учебе ему были совсем не нужны. Хотя когда он подавал туда документы, то был совершенно не уверен – зачем ему это надо и что он будет делать со своей новой профессией, но лишний раз подтверждая поговорку «что аппетит приходит во время еды» уже к середине первого года настолько втянулся в учебный процесс и во всякие студенческие будни, что твёрдо решил что этот институт он обязательно должен будет закончить до конца, и к тому-же обязательно с хорошей оценкой. Ну что же, такова уж молодая жизнь и беззаботные вольные студенческие годы.
  Ну а сейчас Андрей шёл по Пушкинской улице к недалёкому и уже давно зеленеющему Пушкинскому скверу, настроение было отличное и по-майски тёплое, а свободный вечер и предстоящие два выходных представлялись ему просто чудесными – ещё два дня можно будет никуда не спешить, заняться небольшими домашними делами, а на воскресение у него ведь и вовсе назначена встреча с его красавицей Ольгой… А что ещё бывает нужно студенту до полного счастья… Да, а сейчас… - А сейчас я как обычно сначала немного посижу у памятника Пушкину в этом уютном сквере, а потом… А потом посмотрю по времени и настроению, - можно будет ещё прогуляться по городу, вечером позвонить Ольге, - как у них с их назначенной встречей, и к тому-же уже начались белые ночи, так что если я сегодня где-нибудь немного задержусь – совершенно ничего страшного. Нет, а как хорошо сейчас здесь, - народа очень немного, а вот и Пушкинская 10, - действительно, весьма уникальное место. – И он прошёл ещё немного и остановился напротив ведущей вглубь дворовой арки этого небезызвестного дома. Интересно, над чем сейчас там работают Сергей с Олегом, - давно уже у них не был, последний раз забегал к ним 3 недели назад, да и то ненадолго. Хотя сейчас их скорее всего нет в городе, - они на прошлой неделе уехали с новыми работами в Москву на одну из художественных выставок и вернутся оттуда скорее всего только на следующей неделе. Да, конечно там из знакомых есть ещё и Руслан со своим джазовым саксофоном, но он со своими ребятами сейчас на гастролях в Прибалтике, и раньше следующих выходных они скорее всего тоже не вернуться. Нет, а всё-таки хорошо придумали с этим домом отдав его в начале 90-х в распоряжение художников и музыкантов, - жильцы были уже выселены в ожидании капремонта, а ремонтники не спешили и после всяких споров и переговоров власти всё-таки «дали добро» под устройство здесь мастерских для художников и студий для музыкантов (просто посчитав что это будет лучше чем приюты для бомжей и беспризорников). Да, и с тех пор там так и ютятся представители нашей художественной богемы, - спасибо Шемякину с друзьями что «пробили тогда этот проект» и смогли отвоевать этот дом по всевозможным этапам и инстанциям. Ещё раньше у нас в городе уже был один такой проект, его я к сожаленью не застал, назывался он как «клуб НЧ-ВЧ» - он появился в 86-87 годах в одном из таких-же домов на улице Чайковского и после этого ещё 2 раза менял свои адреса, - спасибо отцу и сыну Сумароковым и их рок-группе НЧ-ВЧ (Низкие Частоты – Высокие Частоты, по игре слов с знаменитым названьем AC DC), и хотя там тогда обитали почти одни рок-музыканты, но они были первыми. Да, и ведь время-то было какое, - тогда ещё были СССР, железный занавес, цензура… Ну ладно, это уже история, а вот Пушкинская ещё стоит, - надо будет обязательно заглянуть к Олегу с Сергеем и к Руслану когда они все вернуться, да ведь и мастерские у них совсем рядом, только Руслан со своей музыкальной студией на один этаж выше…
  Андрей ещё раз посмотрел на стоящий напротив знаменитый дом, на его дворовую арку и снова неспешным шагом пошёл к уже близкому Пушкинскому скверу. – Нет, ну и май, хоть и вечер, а на солнце-то как жарко, надо перейти в тень, да, так вроде получше. – Подумал он и отойдя от края тротуара пройдя ещё метров 30 дошёл до конца последнего дома по этой стороне и вышел на широкую площадь, посередине которой и находился огороженный аккуратной решёткой, обсаженный по краям деревьями тот самый уютный городской скверик с высоким памятником великому поэту.
  - Ага, а вот я и пришёл, вот и Александр Сергеевич, да, здравствуйте, моё вам почтение, - улыбнулся он и посмотрев нет ли поблизости машин перешёл через улицу, подошёл к открытой входной калитке-дверце и зайдя за ограду миновал сидящую в тени деревьев и о чём-то мило беседовавшую молодую пару, подошёл поближе к памятнику и присев на свободную скамейку вздохнул, огляделся вокруг и улыбнулся. Народа в сквере почти не было, - кроме той молодой пары недалеко от входа в дальнем конце сквера мужчина средних лет в джинсовой куртке весьма внимательно читал какую-то книгу и ещё почти у входа, с краю трое совсем молодых мальчишек о чём-то советуясь пытались закрепить велосипедную цепь у небольшого полуспортивного велосипеда. Андрей ещё раз вздохнул, устроился поудобнее и посидел так минут 15 посматривая на возвышавшегося напротив Пушкина и понемногу размышляя о своих институтских делах, потом ещё раз оглянулся – к сидевшей у входа молодой паре прибавилась ещё одна, молодой человек с супругой и примерно 4-х летним сыном устроились почти напротив первой пары, трое мальчишек выкатив свой велосипед на улицу уже о чём-то там серьёзно совещались, человек на дальней скамейке всё также продолжал читать какую-то книгу. Андрей улыбнулся, вытащил из кармана сигарету и посмотрев на стоящего рядом Александра Сергеевича и как бы извиняясь спросив: - Вы не возражаете? – прикурил, взглянул на слегка шелестевшие зелёной листвой деревья и на блестящие от солнечных отсветов окна дома напротив, потом его внимание ненадолго привлекли радостные возгласы молодой компании с велосипедом, очень быстро проехавшей и пробежавшей мимо него с другой стороны сквера, он ещё немного посидел смотря на проходящих за решёткой вечерних прохожих, потом с небольшой улыбкой взглянул на дальний створ Пушкинской улицы, где совсем недавно исчезла весёлая молодая компания с довольно взрослым велосипедом и немного посмотрев на возвышавшегося напротив него Пушкина ещё раз и уже несколько отстранённо взглянул на проходящую по улице довольно серьёзную взрослую компанию, очень легко и свободно вздохнул и подумал: - Нет, а до чего-же это всё-таки хорошее место, - сколько раз здесь бываю, и каждый раз вся суета, все вопросы и проблемы как будто остаются где-то по другую сторону этой ограды, - вся повседневность, все мелкие дела, - всё это здесь куда-то просто исчезает, и если тут о чём-то и хочется подумать, - так это действительно о чём-то вечном и ценном, о чём-то хорошем и непреходящем, о том что нам оставили уже прошлые года и века, и что когда-то оставим и мы как наследство нашим сыновьям. Да, есть такие места в этом городе, где можно немного отстранившись посмотреть на бег времени, на то что нам оставили уже прошедшие времена, и на то что нас окружает сейчас, очень часто беспокоит и волнует и подумать – насколько-же это всё иногда порою и смешно, тонко, зыбко и временно, но что и из этого… Но что и из этого также ведь строится вся наша история и всё наше будущее, и что возможно если лет через 200 кто-нибудь из наших потомков и захочет посмотреть на наш отрезок времени и на все наши дела, на эти наши 30-50 лет, то скорее всего увидит только лишь одну песчинку в море, или что-нибудь подобное, но… Но что и та «песчинка в море», которую возможно кто-нибудь увидит лет через 200 – это на самом деле те наши 30-50 лет, это годы и время где все мы живём и которые также плетут нити всей нашей большой, очень давней и хочется верить – ещё очень долгой истории… И это было раньше, это есть и сейчас, это будет и дальше, - это было всегда, и как часто здесь всё это заметно… Да, ну что у нас было к примеру 200 лет назад? Слава богу, с историей у меня всё в порядке и тогда всё было почти тоже что и сейчас, - только это были совершенно другие времена и везде царили свои и немного отличные от наших, привычных современных понятия, нравы и ценности. Да вот и Александр Сергеевич, - он же тоже жил и творил как раз тогда, в то время, как раз примерно ровно 200 лет назад, и открывая его книги мы можем сами ненадолго «заглянуть в те времена» и посмотреть на жизнь его героев и на окружающий их мир, посмотреть и узнать чем жили и о чём переживали и его герои и другие люди в те далёкие годы… И ещё раз увидеть и убедиться в том, что жили они почти что тем-же чем и мы, - теми же страстями и надеждами, такими-же делами, чаяниями и планами, и что это-то как раз и никогда и не менялось за всю историю человечества, - это человек и его окружающие, его дела, надежды и поступки. Конечно-же менялись декорации, проходили века и тысячелетия, но сам человек – почти совсем не изменился. Да, мы сбросили с себя шерстяные покровы первобытных людей и оделись во всякие дорогие и удобные одежды, мы больше стали разбираться в укладке каменных домов, а сейчас даже и