обильно посыпанных неким сладковатым коричневым порошком.
— Вы желаете чего-нибудь еще? — уточнил Эль-Ронт.
— Этого более, чем достаточно, тар, спасибо, — улыбнулся Маура. — Бан, ты хочешь чего-то особенного?
— О, нет, что вы! — поспешил заверить я. — Благодарю вас за угощение, господин тар!
Мы все трое некоторое время молча наслаждались трапезой, причем я в основном налегал на еду, а Маура — на питье, что не ускользнуло от внимательного взгляда правителя.
— Эль-Эдан на днях поинтересовался у меня, есть ли в наших записях что-либо на тему «опьянения и похмелья», — неожиданно произнес он, когда сидящий напротив в очередной раз потянулся за кувшином, наливая себе добавки. — Я спросил, откуда у него эти слова, и получил ответ, что он слышал их от различных гостей.
— Простите, — опустив глаза, пробормотал мой хозяин. — Я, наверное, очень плохо на него влияю.
— Напротив, ты влияешь на него очень хорошо, — возразил правитель. — Ты стал для него таким же примером, как и его брат. Поэтому я и опасаюсь, что он, вдохновившись, начнет опыты над собой, с целью понять и обучиться. Эллир, чтобы достигнуть похожего состояния, потребовалось бы выпить сразу объем бочки. По понятным причинам мы этого не практикуем. Я даже не буду упоминать про так называемый «дурман», который я тоже успел заметить в твоем прошлом. Последствия его использования мне однажды пришлось наблюдать у одного лежавшего посреди дороги торговца из Биреля.
— Это просто сушеные листья, — совсем смутился Маура. — У нас многие в деревне балуются… От них ничего такого, весело только…
— И все же, — мягко, но строго произнес Эль-Ронт. — Думаю, у тебя достаточно силы воли, чтобы не использовать такие способы расслабления.
— Вряд ли достаточно, — вздохнул мой хозяин. — Вы сами видели, что сегодня случилось.
— Ты раньше не делал ничего подобного? — Эль-Ронт сделал глоток из своего стакана, пристально глядя на сидящего напротив.
— Нет… Ну разве что в Гоне как-то пробовал ложку покрутить, думал, у меня случайно получился тот же трюк, что я у Аргона видел… Но это ведь вовсе не игра, да? Я виноват.
— Твоей вины здесь нет, — спокойно сказал правитель. — И Эль-Орин нанес тебе удар непреднамеренно. Врожденная реакция на атаку. Это у тебя наверняка бывало.
— Бывало, — признался Маура, и мне сразу вспомнился давний случай с господином Ильба, когда тот опрометчиво ударил своего наследника на уроке.
Я, как всегда, слушал молча, пытаясь не встревать в их важный разговор, и гордясь уже тем, что мне довелось при нем присутствовать.
— …То, что происходит с тобой, естественно, и в этом нет ничего плохого, — продолжал тем временем Эль-Ронт. — Может быть, к этому подтолкнуло использование оружия. Но, скорее всего, возможности твоего разума открылись бы и так.
— Возможности моего… разума?
— Любого разума. Разница только во времени. И в осознании.
— Я не хочу этого больше, — с отчаянием произнес Маура. — Я уже не могу себя контролировать.
— Можешь, — уверенно возразил правитель. — Иначе эти способности не были бы частью тебя. Вспомни, что ты говорил Эль-Эдану. Все, что ты так верно говорил о контроле. Теперь это и тебя касается.
— Я… боюсь, — дрогнувшим голосом произнес мой хозяин.
— Нет причин. Нужно осознать, на что ты способен, и не бороться против себя самого. Это природа, Маура. Это твоя природа.
Прикончив четвертую порцию напитка, тот поднял глаза на Эль-Ронта:
— Почему он совсем не действует? Раньше мне достаточно было одного стакана.
— Из-за настоек, которые я тебе дал. Они препятствуют отравлению организма.
— Это что, значит, я больше никогда не смогу опьянеть? — спросил мой хозяин с растущим страхом в голосе.
— Сможешь, когда кончится их действие. Но принимать их тебе нужно будет еще долго.
Поднявшись, он снял с полок три одинаковых продолговатых кристалла, раздав их нам и оставив один себе.
— Подержите их и подумайте о чем-то хорошем, расслабляющем, — произнес он. — Представьте себе чистый белый свет. Пусть он заполнит вас изнутри. Почувствуйте этот свет всем существом, окунитесь в него, станьте с ним единым целым.
Мы сидели молча, обняв прохладные вертикальные грани. Кончики моих пальцев едва доставали до середины бруска; у Маура между ладоней виднелась заостренная верхушка; правитель же, чьи пальцы были почти вдвое длиннее человеческих, полностью закрыл ими отполированную поверхность.
Спустя несколько мгновений кристалл Эль-Ронта начал светиться изнутри; сначала слабо, затем все сильнее, пока грани его не озарились ярким белым сиянием. Я завороженно наблюдал за этим зрелищем, тщетно пытаясь добиться того же. Но кристалл в моих руках так и остался темным и мертвым. Я не знал, как оживить, как согреть его холодную сердцевину.
Кристалл в руках Маура разгорался все сильнее, и вот уже белое свечение изменило оттенок на красноватый, а мой хозяин все сжимал его, неотрывно глядя внутрь, и губы и руки его дрожали мелкой дрожью.
Одним резким движением Эль-Ронт обхватил верхушку кристалла своими пальцами, и разом сияние прекратилось.
— Ты не думал о свете.
— У меня только огонь и клубы дыма перед глазами, — глухо сказал мой хозяин. — Не могу сосредоточиться.
Эль-Ронт протянул руку, взглядом спрашивая разрешения.
Маура молча кивнул.
— Откуда это? — спросил правитель, едва коснувшись его правого виска.
— Что? — не понял мой хозяин.
— Ты получал сильный удар по голове? Это след от сотрясения. — Слегка повернув его лицо, он снова ощупал то место, где двумя месяцами ранее красовался кровоподтек от удара вражеской дубиной. — Тебя избили?
— Да так, потрепали немного. Ничего страшного.
— Где это случилось? — отпустив лицо Маура, неожиданно обратился Эль-Ронт ко мне.
— В Румине, господин, — тут же подал голос я, не смея уйти от ответа. — Его взяли в плен эти восточные солдаты, и долго пытали…
— Вот спасибо, Бан, — гневно выдохнул мой хозяин. — Из тебя тоже вышел отличный доносчик.
Он опять взялся за сосуд с напитком, но правитель остановил его руку:
— На сегодня тебе хватит.
Вновь поднявшись, Эль-Ронт отодвинул вбок раму окна с причудливо складывающимися горизонтальными полосками, так отличающимися от нашего привычного деревенского покрытия из натянутого бычьего пузыря. В комнату влетел свежий ночной воздух, обдавая нас бодростью и принося с собой далекое журчание реки.
— Что вы сделали с Эль-Калад? — спросил вдруг Маура в наступившей тишине.
— То, что должны были сделать, — сухо ответил правитель, возвращаясь к столу.
Маура изменился в лице.
— Вы… казнили ее?
— Сейчас она в заключении. Скоро будет суд, но это лишь следование порядку. Она утверждала, что ее муж пропал без вести во время очередной деловой поездки. Пришлось насильно проникнуть в ее мысли. Оказалось, что Эль-Борн обнаружил ее связь, и ради сохранения их с Эль-Тауром плана пришлось устранить его с пути. Тело так и не нашли, все было сделано мастерски. Возможно, ее воля была подавлена, и она сама стала жертвой своего страха. Нам всем хорошо известно, чем именно они могли угрожать в случае сопротивления… — Эль-Ронт помедлил, словно решив, что уже сказал лишнее. — Как бы то ни было, за предательство и убийство полагается смертная казнь. Ты считаешь, что она достойна помилования?
— Нет, но она… — хозяин осекся.
— Ты об этом знаешь? — удивился Эль-Ронт, поняв его. — Как?
— По ошибке… Она пыталась… сблизиться со мной. Только, чтобы достичь своей цели. Она явно не ожидала, что мне будут доступны ее мысли… Я и сам не ожидал… Но ведь в ваших записях есть закон, запрещающий убивать ребенка, если на нем нет вины, — уже более уверенно продолжил Маура. — Приговор можно смягчить.
— Иногда я думаю, что лучше бы ты вовсе не научился читать, — Эль-Ронт уже с трудом сдерживал гнев. — Не волнуйся, ребенок будет жить, приговор будет приведен в действие только после его рождения. Хотя я сделал бы все, чтобы отродье Эль-Таура не появлялось на свет. Очередная копия тирана с планами по захвату мира.
— Почему вы так уверены?
— Потому, что подобное притягивает подобное, — не терпящим возражений тоном отрезал правитель.
— А что случилось с остальными кольцами? — осторожно спросил Маура, более не споря с ним.
— Мы их уничтожили. Это был единственный шанс предотвратить охоту за ними в дальнейшем. Даже без возможности замкнуть цепь, каждое по отдельности могло быть использовано с разрушительными целями, попади оно не в те руки.
— Они могли бы быть использованы во благо…
— Они и так сделали слишком много, — тихо, с горечью сказал Эль-Ронт, и глаза его потемнели, словно густое облако накрыло мерцающие искры. — Уже поздно, идите спать, — добавил он.
— Вы можете попросить за нее… — мой хозяин все еще не желал сдаваться. — Ведь ребенок останется один… Бре́н-и, тар [4].
— Ику́ль шан, Маура [5], — ровно произнес Эль-Ронт, не оборачиваясь. — Баназир, и тебе доброй ночи.
* * *
Среди ночи мы с Калимаком разом подпрыгнули на кроватях от радостного возгласа «уррааа!», раздавшегося в кромешной тьме комнаты. Спросонья не разобравшись, что к чему, Калимак вскочил и приготовился к бою, наверное, вообразив, что он все еще в Рокне. Я же, поняв только, что слышу вскрик хозяина, неуклюже запутался ногами в одеяле и с размаху полетел на пол. В этой суматохе Маура победоносно размахивал каким-то предметом в руке, забыв, что мы едва различаем его собственный силуэт, не говоря уже о том, что он нам показывал.
— Что, что такое, черт побери? — спросил Калимак, уже немного успокоившись. — Ты чего глотку дерешь?
— Собрал, — гордо ответил Маура.
— Да что ты там собрал?!
— Головоломку Эль-Эдана. И всего-то за три дня.
— Тьфу! — Калимак махнул рукой и забрался обратно в постель, предварительно метнув в товарища подушкой. — Спи, разбойничья твоя рожа! Весь дом перебудил.
По счастью, стены во всех зданиях чужаков были почти полностью звуконепроницаемы, о чем однажды мимоходом сообщил мне хозяин, поэтому замечание Калимака было верным лишь отчасти — никто, кроме нас, на шум не среагировал.
Маура тоже лег, довольный своим достижением, и я, убедившись, что с ним все в порядке, подобрал одеяло и вернулся в свою кровать.
— Поздравляю, хозяин, — громко прошептал я через всю комнату. — Вы самый умный!
— Спасибо, — прошептал он в ответ, и по его тону я чувствовал, что он улыбается.
— А я щас кому-то врежу… — вкрадчивым шепотом вступил Калимак. — Ох, как врежу…
Больше не сдерживаясь, мы втроем расхохотались.
Утро выдалось ясным и теплым, природа манила нас свежестью, еще не перешедшей в утомительный летний зной.
— Давно на лодках не катались, а, Каль? — хитро кивнул мой хозяин в сторону попавшегося по пути деревянного ангара.
— Они там лодки держат? — его друг подошел поближе. — Откуда ты знаешь?
— Вчера видел, как доставали.
Калимак подергал массивную дверь.
— Заперто, конечно — с огорчением махнул он рукой. — Что, будем выпрашивать у них?
— Ну уж нет, — подойдя вплотную к двери, Маура приложил к ней ладони, сосредоточился и закрыл глаза.
— Ты что делаешь? — удивился Калимак. — Если взламывать, так давай палку какую-нибудь покрепче…
Маура не отвечал,
