Почувствовав крутой подъём, трамвай нахраписто потащился в гору, прижимаясь к шпалам и взбрыкивая могучим торсом на стыках поворотных загогулин.
На очередном изгибе трамвайных путей, железный великан неожиданно вздрогнул и отбросил из под себя в сторону обочины тормозную колодку, по всей видимости уже не нужную его могучему организму. «Ну совсем, как во время оргазма», промелькнуло в голове. И тут же вдогон пошла исповедь ловеласа: «Батюшка, за свою жизнь я заработал кучу денег! Часть потратил на женщин, часть на вино, а остальные как-то так, куда-то, бездарно ушли…»
Командировка подходит к концу, в карманах пусто, последние сто евро вчера достались Фрине … Стройная, лет сорока, сероглазая жрица любви. Белые побитые жизнью кроссовки, черные обтягивающие брюки стрейч, голубой под горло полувер, не ухоженный ногтевой сервис, не прокрашенные корни рыжих волос. Впрочем не прокуренная, и это уже было хорошо. Не люблю курящих женщин, даже красивых.
Я заказал бутылку армянского на вынос. Львица двинулась вслед за мной на выход. "Чаттанугу Чу-чу" наслаждалась паровозной синкопой. Бармен излучал армейский позитив - свою часть добычи от Фрины он получит уже сегодня.
