Гиперпанк Безза... Гл 1

осуществлял все эти контакты первой степени.
И боги из пантеона, как в воду глядели, особенно Кассандра, кто умеет заглядывать в будущее, предположив за Зевсом вот такие поступки, с контактами первой степени, которые дискредитируют богов, как совершенную и высшую сущность. Он что, среди себе равных не мог найти для себя того, с кем было бы можно поговорить по душам и осуществить контакт первой степени. Легко бы мог, как думают семь сестёр Плеяд. Но нет, Зевсу, как и другим Орионам из пантеона богов нужны другого рода наслаждения, связанные с чувственностью и падением нравов, что как раз и дают вот такие низкие отношение с теми, кто находится в самой глубине мрака и низа твоих взглядов».
На этом месте, скорей всего, происходит сбой в шифровальщике отступника, и он начинает постепенно мрачнеть и унывать в лице.
3 информационный блок Олдбоя, выскочивший внезапно.
«И Протагон, зрея мыслью о том, куда клонит гиперэксклюзив Зев, вменяет ему публично ссылку на его отступление от своей сути и сущности, создавая в этом месте прецедент и вызревая в гиперэксклюзиве жажду нездоровой жестокости в порождении своей воли.
– Волюнтарист, шовинист и мем ты, Зев. – Делает громогласное и главное публичное заявление на пантеоне Протагон, когда все уже собрались расходиться и никто не ожидал больше выступлений. Чем вдавил гиперэксклюзива Зева в холодную подробность своего естества, и в большую ответную признательность невежественного вида к этому циклу независимости Протагона. От которого все здесь эксклюзивы, и в том числе гиперэксклюзив, ждут артефактов примеров заявленных утверждений. И что это за мем такой, который сейчас ходит по просторам знаний людей, о котором они ничего пока не слышали. 
– Да, поясни. – С трудом соглашается со всеми только для виду, и выговаривает эти два слова гиперэксклюзив Зев.
А Протагон готов не только пояснить, а он ждёт не дождётся момента, чтобы заклеймить гиперэксклюзива и поймать его на незрелости и отсталости мировоззрения (стоящие за его спиной Растопыр и Квазимода готовы к нему прислушаться). А не видит он уже того, что все давно видят. Нет уже места прежнему пониманию мира, и изменения всего и вся дело только времени.
– Ты, гиперэксклюзив Зев, вместо того, чтобы действовать, если не на опережение, то хотя бы идти в ногу со временем, через мониторинг сознания создав для себя самые наилучшие предпосылки быть тем, кем ты до сих пор для всех являешься, особенно в пасмурную и грозовую погоду, объявив праймериз, погряз в ретроградстве и мракобесии, предпочитая вести дела по естеству знаний и старинке интеллекта. А это уже не осуждается, а принимается за лаг. – Аж всего воротит гиперэксклюзива от таких кощунств и себя юзания в самую погрязность этим Протагоном. И он вскрывает в себе то, на что его спровоцировал Протагон своим утверждением – нетерпение и ненависти к иному мировоззрению и точке зрения, а всё это указывает на его несоответствие занимаемому иерархическому месту в пантеоне богов. 
А вот насчёт того, куда клонит Протагон, гиперэксклюзив догадывается. – Через мой хейпинг хайпа словить захотел?! – накаляет окружающую обстановку гиперэксклюзив, принявшись нащупывать в себе стрелы возмездия. Что ещё больше заряжает обстановку вокруг на свой новый осмысл.
– Не гони, Экстрагон, я знаю весь твой кейс. – А вот с этим своим панибратством, Протагон переходит все красные черты и границы, ввергая гиперэксклюзива в артефакт дистанцирования от всякого благоразумия. И единственное, что его сдерживает от придания Протагона немедленно в объект мусорной инсталляции, так это его желание знать, что Протагон имел в виду, когда таким грубым намёком заявлял, что ему известен весь его кейс. – Кто решил меня предать, или Протагон берёт меня за ноздри! – Нервно возбудился в себе гиперэксклюзив, бросая испытующие взгляды вокруг, в поиске отступника и предателя. И его взгляд сам собой останавливается на Квазимоде – Аиде, кто никогда не скрывал желание и потребность своего я, быть всех выше.
И такая поддержка Протагона заставляет гиперэксклюзива подойти ко всему этому делу исключительно с разумных позиций, и не спешить инсталлировать Протагона в мусорный рейтинг.
А вот Протагон продолжает нарываться на негатив гиперэксклюзива».
Видимо и у отступника внутри всё накалилось, и он в спешке, чтобы дальше ничего не пропустить из развивающихся событий, начинает настраивать свой слух на нужную частоту. И как это всегда бывает, спешка только к одному приводит – к ещё большей задержке. И когда отступник перенастроил на нужную для себя частоту свой шифровальщик, то инсайд схватки между гиперэксклюзивом и Протагоном уже был слит в другие уши, и Олдбой, перескочив ещё через некоторые подробности, подошёл к своим выводам.
4 информационный блок Олдбоя, итожащий все прежние блоки.
«Вот и Зевс, сообразив, что Прометей своим осуждаемым поступком может нанести тень догадок и на него, приговорил его к интеллектуальному забвению, чтобы самому быть только в курсе того, что он творит за спинами богов пантеона. Кассандре никто не верит, а в пророчества Прометея, пока он, Зевс, жив, а жить он собирается вечно и для этого есть все основания – он вечен и живёт столько, сколько себя помнит, никто не будет верить. И он всё для этого сделает, наделив иными смыслами его слова и уже не изменить поступки. И с этого мгновения жизнь на земле ничем с виду не изменилась, но только с виду. М-да. Вот так творится история». – Сделал совершенно неожиданную и совсем не по теме как кажется, оговорку Олдбой, глядя на своё смузи или смусси уже с оттенком некой новой мысли, которая в момент с будоражила его ум, вот он и отстегнулся от последовательности изложения своей первой мысли и не дал вовремя сообразить отступнику перенастроить свой шифровальщик. Хотя…
Новый информационный блок Олдбоя.
«Жил на земле очередной последователь первосоздания бога, как есть сущий человек, но с небывалой порослью мысли, – не быть как все и с несравнимым стремлением выделиться из общей массы адекватов, – в ком всего вероятнее, было посеяно то самое зерно сомнений в себе и своём настоящем предназначении, которое сущих людей ведёт к такой судьбе как у Прометея – сжечь себя в славе величия или впасть в забвении от бессилия изменить себя и мир. И не трудно догадаться, кто это зерно в нём посеял, наделив не только самым не простым воображением носителя зерна своих сомнений, где он и сам стал зерном созидания чего-то невероятно нового и ничьему уму пока что не поддающемуся в деле своего понимания. Плюс Прометей дал ему способность видеть больше и дальше, с умением заглядывать за покрывала скрываемого, чем на то положено человеку, что в общем, называется пророческий дар. А для чего всё это ему было дадено, то и здесь есть свои серьёзные догадки – ввести его в пантеон богов, там смести со своего центрального места Зевса, как пророчил Прометей, и возвратить из своего изгнания в забвение самого Прометея.   
Но только не выбирая для этого самый лёгкий для себя путь, став неадекватом. А он, в принципе не будучи против такого течения мысли и, имея на её счёт свои соображения, рассчитывал больше на иные в себе качественные характеристики, где он с помощью и этих средств убеждения человека быть к тебе более внимательным и отзывчивым, сможет достигнуть такого места в жизни, которое он перед собой видит своим пророческим взглядом.
– Если я молочный брат шурина бога, – рассуждал этот дальний родственник бога, зерно Прометея, – то это даёт мне веские основания познакомиться и с остальной божественной роднёй. – Глядя на дающего жёсткого храпака шурина бога, кого вчера вывел из себя сильно его настрой забыться как можно сильней и побыть ближе к земному и насущному, приведя его в итоге в хлев, где ему самое место отчего-то всеми, кто вчера был на празднике дня рождения одного именинника уже и не вспомнить кто есть такого сейчас, единодушно так посчиталось.
А вот почему зерно Прометея, человек с человеческим именем Культ, посчитал, скажем так, удобным поверить всему тому, что вчера сказал его с некоторых пор (со вчера) молочный брат, не объясняя толком значения этого понятия и ведущих к этому именованию знаний, то нужно же с какой-то отметки начинать своё движение вверх. А чем это открытие для себя не триггер.
– Не шибко он похож на шурина бога. – Культ всё же попытался с рассудительной точки зрения подойти к этой ошибке природы, которую из себя представлял шурин бога. И если он шурин бога, то, скорей всего, бога свиней, среди которых он так добродушно расположился и даже нашёл общий язык, приобнявшись. Но Культ не считает это за достойный аргумент для пересмотра достойности шурина бога быть им. Для любого бога и его даже шурина, поваляться со свиньями в грязи не есть оскорбляющий их достоинство аргумент и как хотите это называйте, а это их право быть в праве иногда и бывает чаще так себя вести.
А Культа смущают иные сомнения насчёт шурина бога, в ком он не видит ничего из того, что было бы присуще таким близким родственникам божественной стати. Что и наводит Культа на интересный вопрос. – А что присуще богам? – вопрошает себя Культ, теперь только понимая, как он был дремуч и поспешен в своих выводах насчёт шурина бога. Как он мог и на каких основаниях сделать такой в чём-то странный и в чём-то удивительный вывод, что шурин бога сам на себя не похож.
Ну а то, что у него вся физиономия измазана тем, в чём он сейчас неплохо время проводит и по уши пребывает, и он только своеобразно на себя не похож прежнего, то это ещё не аргумент, чтобы всех перепивших и злоупотребивших людей вычёркивать из списка людей достойных быть шуринами бога. И вот как только через полгода проснётся шурин бога, – а судя по тому, что Культ шурина видит раз в полгода, то он столько времени спит, – затем спохватится умыться, то его не только за самого шурина бога можно будет принять, а за кого поближе к его многочисленным родственникам.
А между тем вопрос: «А что присуще богам?», так и не потерял в глазах Культа своей актуальности, и он так же остался насущь.
– Вести себя не как люди. – Культ попытался нащупать одну из множества слагаемых ответа на этот вопрос. – Необязательно. И они будут вести себя с человеком похоже, чтобы не быть им обнаруженным. А вот что их может выдать, то лишь то, что они в себе скрыть никак не смогут. И что?! – В предчувствии разгадки и чуть ли не откровения, нервно вопросил себя Культ.
– Они не смогут не считаться с тем, что в них заложено. Божественным мировоззрением. Они будут считаться только с сами собой, и правила жизни, установления границ и межей это только для людей, и ими не будут соблюдаться, как минимум в полной мере. И что это значит?  – сглотнув слюну, себя спросил Культ. – Хочешь найти бога, внимай к тем, кто правила создаёт и изобретает для других, а не для себя. – Вздрогнул от такого открытия Культ, посмотрев на вчерашнее поведение и ход мысли шурина бога, приведших его в такое добротное состояние, с других мировоззренческих позиций.
– Пожалуй, в этом что-то есть. – Рассудил молочный брат шурина бога. После чего ещё с нескольких сторон посмотрел на