Валя росла в семье, где деньгами руководила мать. Отец работал шахтёром, заработки в то время были высокие, но дочку обновками не баловали. Всё детство Валентина донашивала одежду своих двоюродных и троюродных родственниц. И не потому, что не хватало денег.
Дело в том, что её мать все время копила на «черный день». Два раза в месяц отец послушно отдавал зарплату, не оставляя себе ни копейки. Уходя на работу, он получал тормозок и мелочь на дорогу и считал это нормальным, уважительно называя жену хозяюшкой. А хозяюшка становилась тем более скрягой, чем значительнее увеличивалась сумма в «чулке». Дошло до того, что ей стало жалко тратиться буквально на всё.
Валя стыдилась приглашать к себе подруг. Обстановка в их квартире казалась ей убогой по сравнению с тем, что она видела у других. Девочка в душе страдала, надевая на себя вышедшую из моды одежду и старую обувь, но её мать замечать этого
не желала.
Вот так и прошло детство.
Училась Валентина хорошо, могла бы смело поступать в институт, но после школы сразу устроилась на работу. Родители считали, что слишком накладно содержать студентку, да Вале и самой хотелось поскорее заработать собственные деньги и позволить себе то, о чём мечталось: новые платья, туфли на каблуках, шоколадные конфеты, мороженое… Но в день первой зарплаты мать строго потребовала отдать ей всё до копеечки, и дочь молча протянула аккуратно завёрнутые в бумагу купюры, которые тут же были пересчитаны и спрятаны.
В жизни девушки практически ничего не менялось до тех пор, пока знакомая не предложила ей за деньги переводить на русский английские тексты из газет. С иностранным языком Валя дружила. Ей повезло с учительницей-англичанкой, проводившей в школе дополнительные занятия и убеждавшей свою способную ученицу поступать на иняз. Валя и сама хотела этого, но желание заработать деньги оказалось сильнее.
О неожиданном предложении она родителям не сообщила, и не будем говорить, чего ей стоило скрывать это. Зарплату по-прежнему отдавала матери, а «гонорары» копила для исполнения своих желаний.
И вот однажды Валя решилась на покупку. Ей очень нравилось голубое платье, выставленное в витрине городского универмага. Примерив его, она ахнула от восторга. Из зеркала на неё смотрела привлекательная девушка, и Валя тут же сказала: «Я покупаю это».
Мужчина-продавец одобрительно кивнул и посоветовал ей зайти в обувной отдел: «Рекомендую срочно сменить туфли. Когда станете на каблуки, то будете не просто красивой, а прекрасной».
В этот день я увидела Валентину в осеннем парке на скамейке. Рядом с ней лежали два ярких пакета с покупками, глаза её были заплаканными, а нос покрасневшим то ли от холода, то ли от слёз.
Несмотря на то, что мы были мало знакомы, я не сумела пройти мимо и спросила, могу ли ей чем помочь. Вместо ответа Валя зарыдала, но в конце концов мне удалось выяснить причину её расстройства.
Она заявила, что приобретённые платье и туфли слишком хороши для неё, в них ей даже некуда пойти. Кроме этого, Валентина испытала страх, представив реакцию мамы. Самое же странное заключалось в том, что Вале стало жалко потраченных денег.
Такую ситуацию мне встречать ещё не приходилось. Задавая вопросы, я узнала историю, о которой написала выше, и вдруг поняла, что это тот случай, когда можно согласиться: как богатство, так и нищета начинаются в голове.
Поведение матери и отца сыграло пагубную роль в отношении Вали к себе и к деньгам. Ненависть к скряжничеству и долгие годы пребывания в данной семейной обстановке не могли не отразиться на подсознательном уровне, и вот теперь, вместо того, чтобы радоваться долгожданным покупкам, девушка рыдает, потратив на себя накопленные деньги.
— Я верну эти вещи в магазин, — вдруг решительно заявила она сквозь слёзы и вопросительно посмотрела на меня.
С гнетущими её эмоциями сидела Валентина на скамейке среди красочного осеннего благоухания, и жизнь казалась ей никчёмной. Она ждала одобрения? А я не могла её одобрить и сказала то, что хотела сказать:
— Верни, если хочешь стать такой, как твоя мама.
Окликнувшая меня по имени женщина показалась мне незнакомой. Она приближалась с радостной улыбкой, а я тщетно пыталась вспомнить, когда и где мы встречались, и только услышав её голос, поняла, кто это. Да, это та самая Валентина, о которой шла речь в рассказе «Рыдания на скамейке». Мы с ней давно не виделись, близкими подругами нас не назвать, но сейчас при встрече она почему-то решила горячо обнять меня.
В сегодняшней цветущей женщине с трудом можно узнать прежнюю щупленькую, неуверенную в себе Валю. Голову украшала модная белая шляпка, деликатный макияж подчёркивал красивые глаза, а платье из темно-синего нежного шёлка идеально сидело на статной фигуре. Вид Валентины однозначно свидетельствовал о том, что она успешна и довольна жизнью. Мне подумалось, что она светится счастьем, и я не удержалась от комплимента:
— Чудесно выглядишь!
— О да! И это благодаря тебе.
Я удивлённо подняла брови, а Валентина пояснила, что однажды, в трудный для неё день, я сказала ей обидную фразу, которую она долго не могла забыть. Но потом именно те слова заставили её задуматься и круто изменить жизнь.
Я помнила, как пыталась успокоить заплаканную девушку на скамейке в осеннем парке, но не понимала, о какой обидной фразе шла речь. Впрочем, какая разница! Валентина и сама справилась бы с проблемой, а от меня получила лишь толчок на ускорение. Тут главное даже не мои слова, а её реакция на них.
А на мать она и так уже не похожа.