О, Родина! Ты приютила
Своих вернувшихся сынов,
Но лучше б сразу утопила,
Как нежелательных щенков.
Его привела к нам в пятый класс директриса.
Объявила - это новый ученик - явно хотела что-то еще добавить, но передумала, как-то неопределенно махнула рукой и ушла. Мальчишка был необычный. Высокого роста, плечистый, с красивым, каким-то ненашенским, лицом.
Одет он был в болотного цвета брюки - гольф. На ногах - высокие, шерстяные носки с подвернутым вверху краем и очень красивые, темно коричневые ботинки на толстой подошве. Черная, на молнии, курточка и голубая рубашка, квадратные часы на руке - все было необычным. Класс поедал его глазами. Надо сказать, что парень нисколько не смущался. Он, с не меньшим любопытством, всматривался в лица своих будущих соучеников и при этом приветливо улыбался. А на первой перемене пошел знакомиться со всеми. Каждому говорил, представляясь
- Вольдемар Бутаков - Злобин, для вас просто Воля.
В ответ кто-то, обалдев, замирал, кто-то смешливо фыркал. Когда дело дошло до девочек, те моментально краснели, отворачивались или, когда он только направлялся к ним, убегали. Вторым уроком был английский. Учительница, совсем молоденькая, смешливая девушка, спросила
- Кто у нас новенький?
Кто-то крикнул
- Вон он, Дуремар-Дураков, на второй парте.
Воля с готовностью встал, доброжелательно глядя на англичанку. Та подошла к нему поближе.
- Ты у нас новенький и пропустил уже несколько занятий, поэтому после уроков останься, я с тобой дополнительно позанимаюсь.
В ответ Воля с улыбкой быстро что-то проговорил на английском. Учительница смутилась, потом объявила
- Новый мальчик знает английский очень хорошо.
Раз так, можешь пока погулять. На перемене решим, как быть дальше.
После этого урока Воля проучился с нами еще несколько недель, потом его перевели сразу в седьмой класс. Рост у него был, как у семиклассников, а по умственному развитию он опережал даже выпускников. Для него это оказалось тяжелейшим испытанием. Как известно новичков не любят, а если он еще отличается от тебя, например- более воспитан, иначе одет или просто умнее- неприязнь быстро переходит в ненависть. Частенько после занятий, сбившись в жестокую стайку, мальчишки на школьном дворе поджидали несчастного и всячески унижали его. В ход шли словесные оскорбления, пинки и тычки.
Это действие называлось учением маменькина сынка. Даже самые слабые начали принимать в этом участие.
Воля был безропотной жертвой. Он никогда не отвечал на эти удары, только прикрывался руками, да утирался от плевков, и главное никогда никому не жаловался. Самое удивительное, что этот необычный мальчик не проявлял трусости и малодушия, во всяком случае, не убегал от своих жестоких обидчиков. Чего это ему стоило пятиклассник, Толя Барст, понял, когда после занятий забежал случайно в туалет. Воля после очередной экзекуции приводил свою одежду в порядок и на его вопрос
- Что, опять к тебе эти приставали? - вдруг посмотрел на него покрасневшими, несчастными глазами и с горечью спросил
- Ну почему на Родине моих предков люди так злы и безжалостны? Почему как звери не ведают, что творят.
Это так резануло душу Толика, что у него самого выступили слезы. Домой возвращались вместе, им было по дороге. Воля рассказывал
- Мы жили в Шанхае. Когда китайцы решили выселить всех русских, можно было выехать в любую страну, но мама и Ольга, ее товарка, решили ехать только в Россию - страну победительницу. Отчим, музыкант - джазист, возражал
- Америка тоже страна победительница. Почему бы не поехать туда, или во Францию?
Однако женщины были настроены только на Россию, и его уговоров даже слушать не хотели. Кронштадт, Петербург, Невский, Васильевский остров - какие очаровательные названия с запахом реки и детства. Птифуры или эклеры от Буша на завтрак, да что уж там, просто булка с костромским маслом, или лионские блинчики со сметаной и кусочком копченой семги. А настоящий сосновый бор, выстланный желтыми, душистыми иголками, и с грибами, которые, словно маковки церквей, выступают из земли. А духовой оркестр в Летнем саду и непременные, прогуливающиеся чинно пары, а за ними наряженные дети в сопровождении прислуги. Отчим предостерегал и пугал их.
- Будет вам там и музыка и прислуга. Глупые, хотите еще дерьма похлебать - воля ваша, а я в Австралию, пожалуй, запишусь. Чем дальше от Советов, тем лучше.
До Иркутска добирались поездом. Там выделили на территории вокзала огороженное место под навесом и жили два дня, как звери в зоопарке. Приходили люди, смотрели, разговаривая между собой. Потом перевели на месяц в грязные бараки. Мне, сказать правду, там было не плохо, а мама с Ольгой мучились, конечно. Потом все втроем пошли на собеседование. Нас спросили
- Где бы вы хотели жить? И какими профессиями владеете?
Мама с Ольгой в один голос ответили
- Конечно в Ленинграде, мы ведь там родились.
Ольга - медсестра, а у мамы совсем никакой профессии.
- Ну вот, а в Ленинграде нужны строители, город после войны все еще восстанавливается. Ладно, идите мы подумаем и вам сообщим.
И отправили нас под Целиноград, в деревню Борюхан - отделение совхоза им. Кирова. В это время ребята подошли к домику, где жил Воля. Около него стояла машина, груженая дровами. Два мужика переносили их во двор и сбрасывали в кучу. Воля и Толик стали им помогать, за работой следили две растерянные женщины, и у той, и у другой были красные, обветренные лица. После того, как машину освободили, глядя с ужасом на эту дровяную гору, одна из них спросила
- Что нам теперь с этим делать? Такие бревна, наверное, в печку не войдут?
Практичный Толик сказал
-Их нужно распилить и поколоть на чурки.
- Да, да, конечно - улыбнулась мать Вольдемара - мы так и сделаем непременно. А пока заходите в дом, молодые люди, милости просим.
Все зашли в небольшой темный дом, комнаты которого были заставлены коробками и узлами. Воля представил своего приятеля
- Это Толик Барст из пятого класса. А это моя мама Таисия Федоровна, а это Оля, ее товарка.
На столе появился чайник и, прежде чем сесть, Таисия Федоровна обвела комнату грустным взглядом
- Вы, Толя, извините, у нас тут беспорядок, места мало, вот все и стоит упакованным.
От такого обращения одиннадцатилетнего школяра бросило в жар. Сели пить чай. Ольга подала несколько кусков белого хлеба, намазанного шоколадным маслом. Почти невесомые чайные чашки были необыкновенной красоты. На них были изображены китайки с пышными прическами и китайцы с длинными завивающимися ногтями. Сахар насыпали из высокого сосуда, в крышке которого торчала бамбуковая трубочка. Воля показал, как этой необыкновенной сахарницей пользоваться. Нужно было опрокинуть трубку в чашку, и из нее высыпалась ровно одна ложка сахара.
- Правда, очень удобно?
Чувствовалось, что он искренне рад гостю. После чая Толик долго рассматривал дощечки, расписанные яркими красками, они были развешены повсюду на стенах. На подоконнике его взгляд привлек черный, украшенный перламутровыми фигурками, ящик с десятком отделений.
- Это секретер - пояснил Воля - походный секретер. Вот видишь - и он, как фокусник, ловко продемонстрировал, как относительно большой ящик превращается в компактную сумочку.
- Какая красота - восхищенно ощупывая поделку, проговорил Толик. Таисия Федоровна тут же, порывшись в одной из коробок, достала великолепную, выполненную в той же технике, шкатулку.
-Возьмите, Толик, это вам подарок на память, у нас таких много, не стесняйтесь, берите.
Распрощавшись с щедрыми хозяевами, Толик, довольный приобретением, пошел домой. Показывая отцу шкатулку и захлебываясь от восторга, он рассказывал о чудесных знакомых.
- Что ж в школе никто из преподавателей не знает, что твоего товарища валтузят чуть не каждый день?
- Он жаловаться не станет, да и толку-то? Я сам видел, как директриса в окно смотрела и ничего не сделала.
- Как это смотрела? - поразился отец.
- Очень просто, стояла в коридоре у окна и наблюдала, и даже улыбалась.
- Вот как. А чего ради тебе эту шкатулку дали?
- Да просто им дрова привезли, и мы таскать помогали. Может поэтому.
- Дрова говоришь? - переспросил отец, внимательно рассматривая вещицу.
-Ну да, целую машину, только их еще пилить надо и колоть.
- Кто же этим заниматься будет?
- Не знаю. Раздобыть бы пилу, мы бы с Волей попилили.
Отец замолчал, расхаживая по комнате, потом вдруг взял шкатулку, завернул ее в газету и как-то жестко сказал
- Подарок придется вернуть.
- Почему?
- Слишком дорогой. Неприлично такие подарки принимать от малознакомых людей.
На следующий день отец со своим приятелем дядей Леней пришел к концу занятий в школу. Одеты они оба были необычно, во все рабочее. Толик даже сразу не узнал их. На полу рядом лежали завернутые в мешковину инструменты.
- Ну, где твой приятель Вольдемар? - спросил отец.
- Не знаю, наверное, в раздевалку пошел. Вон его уже ждут.
Отец подошел к окну и посмотрел на группку мальчишек, поджидающих Волю на школьном дворе.
- Шесть человек и девочка. Она-то что тут делает?
Отец сокрушенно покачал головой.
- Ладно, разберемся, жди меня здесь с дядей Леней -
сказал он и пошел выручать моего нового приятеля.
Мы с дядей Леней следили за развитием событий через окно. Было прекрасно видно, как мучители окружили, поравнявшегося с ними Волю. Вот девочка - семиклассница, стоящая позади, со всего размаха ударила его по голове портфелем. Дядя Леня за спиной у Толика проговорил
- Ни дать, ни взять - волчата, да и только.
Тут появился отец. Он решительно подхватил оторопевшую амазонку и несколько раз шлепнул ее по заднице. Вся компания кинулась в рассыпную.
Когда отец вернулся в сопровождении Воли, он с улыбкой попросил его.
- Ну, повтори, что ты мне сейчас сообщил.
- Не нужно было с девочкой так - смутившись, сказал Воля - я уверен. Она когда-нибудь станет матерью. Какого ей будет это вспоминать?
- Ничего страшного, она сразу вспомнит, как ей было приятно в этой стайке волчат грызть тебя, милый ты мой Вольдемар. Это уравняет эмоции, во всяком случае, не помешает произвести здоровое и идейно выдержанное потомство.
- Все равно нельзя - и Воля упрямо выдвинул вперед челюсть. Дядя Леня и отец дружно засмеялись.
- Ладно, ладно больше не буду. Ты не обижайся, лучше веди нас к себе домой, мне не терпится с твоей мамой познакомиться.
Дома у Воли никого не было. Отец с дядей Леней не стали терять времени даром, они сбили козлы и принялись за распилку. Скоро пришли Таисия Федоровна и Ольга.
- А мы только с рынка. Ходили как раз людей нанять на пилку дров. А тут уже работа кипит.
Воля чинно представил друг другу взрослых.
Женщины немедленно заметались, как две большие черные птицы. Ольга пошла на кухню и занялась готовкой, а Таисия Федоровна сейчас же шмыгнула за ворота. Отец спросил у Воли
- Это куда мама твоя отправилась?
- Натурально в магазин за водкой.
- Ну, так догони ее и верни немедленно. Скажи, что кроме чая, пить мы ничего не будем.
- Не беспокойтесь, водка в доме все равно нужна.
Отец только махнул рукой. До позднего вечера они продолжали пилить, а когда закончили, отец присел отдохнуть на дорожку и сказал приятелю
- Все. Леня, спасибо тебе. Завтра с утра я один приду и быстро все
