Грешная и святая плоть (вспоминая освящение плоти Алексеем Лосевым). На днях вспомнил о том, как один старый философ ругал другого философа еще не старого, но уже зрелого из того, еще дореволюционного времени, то есть, до господства диалектического, точнее, софистического, мата, когда старик был молодым. За что же Лосев, Алексей Федорович, ругал Розанова, Василия Васильевича? За ветхозаветную любовь к половой, плодородной любви. Василий Васильевич небезосновательно обвинял Иисуса за его не любовь к женщине, за ту любовь, которую испытывает к ней мужчина. Иисус смотрел на женщину не как мужчина, а как не-мужчина. В не-мужчине нет ничего плохого, если например, он ангел или, тем более, бог.
Нет, не тот бог, который был у античных греков и смотрел на женщину, даже земную, а не только богиню, как мужчина, а тот, который явился тем, кто назвал себя последователями Иисуса Христа, проще говоря, «христианами». Вот им и явился Бог как Иисус. Не сам Бог явился, а его Сын, то есть, явилось явление, Его представление, тот Его вид, в котором он становится видимым, - в виде человека.
Но что это за человек – Иисус Христос? Он просто человек. Абстрактный человек? Да, если понимать его плоть в собственном смысле. Его плоть не есть плоть обычного человека. Она только кажется таковой, как у человека. Но это так только в том случае, если христиане правы, - если Иисус Христос не просто пророк, а пророками были обычные люди (необычными их делал глас Бога), но Сын Божий или тоже Бог. Вот именно: «Тоже Бог». Только так и следует понимать его сущность, если, вообще нам, людям, может быть что-то в этом понятно.
По ту сторону добра и зла Фридриха Ницше. Интересную позицию занял безумный Фридрих: по ту сторону добра и зла. Или, может быть, по ту сторону здравомыслия и слабоумия? Так что же там находится? Оно, безумие, сумасшествие. По ту сторону добра и зала находится не добро добра и зла, а зло зла и добра, что есть уже извращение, дегенерация, безумие и слабоумие. Именно этим и закончил пресловутый психо-философ Ницше.
С другой стороны, есть то, что является иным как добру, так и злу, что не измеримо в этих моральных категориях, как например, тепло и холод, или влага и суша.
ИИ. Искусственный интеллект есть не интеллект, а, напротив, им-интеллект. Те, кто создает так называемый «искусственный интеллект» (“artificial intelligence”), заняты обеспечением не сознания человека, а его бессознательного, ибо пытаются сделать подменить сознание человека сознанием машины, тем самым отправив человеческое сознание в его бессознательное. Но, слава Богу, их бестолковая (глупая) затея изначально неосуществима, ибо у машины нет и не может быть сознания, в том числе, разумеется, и интеллекта, то есть, ума, в принципе.
Моралисты и добродетель. Обыкновенно моралисты читают мораль, чтобы их читатели делали то, что они говорят. Но моральнее будет сначала сделать добро, а потом комментировать то, как его сделали, рассуждать о морали.
Слова и мысли. Поэт сказал, что «Мысль изреченная есть ложь». Как это понять? Не так ли: слова – это сказки, а мысли – маски, которые срывают слова у нас с лица.
Тупость, острота и прямота. Тупость ума – это глупость. Острота ума (остроумие) – это хитроумие, то есть, хитрость ума или человеческая хитрость, а не животная хитрость или хитропопасть. Прямота же ума – это и есть ум как мера всех вещей, в том числе и самого себя, ума. Тупость же и острота – это нарушение ума, то есть, его недостаток, недоумок, неповоротливость в мысли, или избыток, вроде изворотливости как превращенной, а то и извращенной форме ума.
Свобода. Что такое свобода? Как это «что»? Она есть умение обойтись так с необходимостью, чтобы стать ей, этой необходимостью. Это умение ужиться с необходимостью. Но свобода только тогда уживется с ней, когда сама станет необходимой. Без свободы человеку не обойтись, иначе он будет не человеком, а не-человеком.
Спас. Кого спас Спас? В Евангелие говорится, что Иисус был послан к погибшим овцам дома Израилева (Мф. 15.24) для спасения. Но они согласились на распятие Спасителя. И поэтому спасение касается не столько их одних, сколько тех, кто верует в то, что Иисус является Спасителем. Спасение дается человеку через веру. Без веры нет и спасения, Спасения кого? Души. Спасение от чего? От смерти. Так кто спасается? Человек? Нет, только его душа, если она у него есть. Если ее нет, не кому и спасаться. Что такое душа? Это и есть Я, живущее в человеке. Так Бог забирает, жнет то, что посеял в человеке.
Писатель и читатель. Если прежде, в классические времена, акцент делали на самом произведении, то уже в модерную эпоху писатели поставили ударение на самих себе, за что расплатились в ультрасовременную эпоху творческим бессилием. Пауза в творении заполняется теперь теми, кто прежде довольствовался только чтением произведений. Ныне читатели стали писателями. Интересно, кто сейчас читает? Никто, ибо «пошла писать вся губерния».
Научная идеология. Если политик занят знанием власти, то ученый занимается властью знания. Это и есть научная идеология, идею которой еще Френсис Бэкон сформулировал так: «Знание – сила».
Правда. Вся сила в правде! Не правда ли?
Вера. Вера есть только, если ничего не осталось за душой. Именно ей питается надежда. Надежда делает человека способным на любовь. . Вера есть только, если ничего не осталось за душой. Именно ей питается надежда. Надежда делает человека способным на любовь.
Зло за зло. Зло на зло – это зло? Конечно, зло. Зло не нейтрализует себя, а преумножает. Поэтому отвечать злом на зло является злом. Значит, не добра от зла. Естественно, нет. Но есть ли зло от добра? Еще больше нет. От добра может быть только добро по идее и понятию.
Информирован, но не понятлив. В детстве я еще не понимал, что не понимаю. Но уже знал, что не знаю. Вот это я не знаю, а вот это знаю. Но как знаю? Знаю по знакомству, а не по понятию. Но что это за знание такое? Это собственно не знание, а осведомленность, информированность. То есть, знание не знание, а только информации, которая не требует размышления.
Капитализм, информатизм, гуманизм. Следующим этапом социального движения после материального движения человека как капитала (вещи или товара вещей, товаров) будет этап движения человека как тела информации. Это тело уже не индивидуальное, а коллективное, без органа индивидуализации в качестве Я. Это новое социальное тело (социальная сеть) в качестве Оно. Такой этап можно назвать этапом цифровизации или информатизмом. Последним этапом социализации человека будет уже очеловечивание самого общества. В человечном обществе к человеку вновь вернется Я, но уже не абстрактное, а конкретное, личное Я. Этот этап будет этапом не абстрактного (мнимого, цифрового, анонимного, обезличенного), но конкретного, личного гуманизма.
Философская и научная проблема. В философии науки признаются в качестве подлинных проблем только научные проблемы. Философские проблемы с точки зрения псевдо-философов, то есть, научных, ученых философов или философских ученых не имеют научного смысла. И правильно, но они имеют философский смысл. Что это за смысл. Это смысл самого смысла, - есть ли в науке смысл? И если в ней есть смысл, то это смысл того, что можно знать и что нельзя знать. То, что нельзя знать, как раз имеет философский, а не научный смысл, который сводится к смыслу того, что можно знать.
Образ и тип Иисуса (комментарий на «Антихристианин» Фридриха Ницше). В изображении Фридриха Ницше Иисус предстает болезненным интеллигентом, которому самое место в романах Федора Достоевского среди толпы «униженных и оскорбленных» «маленьких героев», так сказать, «бедных людей». Однако был ли Иисус интеллигентом, да к тому же больным до идиотизма, вроде князя Мышкина? Да, Иисус был раввином, законоучителем, если раввином является тот, кто толкует букву и дух закона Божьего. Но является ли религиозный учитель интеллигентом? Кто таков, вообще, интеллигент? Был ли интеллигентом Иисус? Или он был, по идее Федора Достоевского, идиотом в греческом смысле?
Интеллигент, по выражению Данте, есть «ума бесплотного естество». Можно сказать, что интеллигент в человеческой проекции есть такое существо, которому естественно быть умным в значении жизни по уму. В своей жизни интеллигент руководствуется не чувствами, а умом, пониманием жизни. Он хочет не жить и чувствовать, но понимать жизнь умом и переживать чувствами такое (жизненное, «живое») понимание. Но является ли Иисус интеллигентом? Конечно, нет. Он пророк, прозрачный сосуд Бога. Иисус есть инсайт, проницатель человеческих душ. Этим на него похож князь Мышкин. Но князь притягивает к себе людей, не вызывая в них желания сораспяться с ним, как это желание вызывает в людях Иисус.
Вера и разум в любви. Доверчивые люди бросаются в омут любви с головой и ее теряют, лишают себя рассудка. Между тем рассудок плохого не посоветует, ибо он следует мере вещей. То есть, для рассудка разум является регулятивной идеей, идеалом, с которого он берет пример в рассуждении. НО он может следовать путем рассуждения до разума, если тот уже присутствует в нем как идея, как умная интуиция (интуиция ума), поставившая его лицом к лицу с истиной. Со временем, по его мере, любовь трансформируется из желания (сексуального желания) в жалость (милосердие), освобождая любящего (в пределе, любящих) от любовной (сексуальной) зависимости.
Но любящий продолжает быть зависимым, связанным уже не самой любовью, а данным словом верности любимой. Сама-то любовь, ее дух освобождает любящего для парения, но условность союза тянет назад следовать букве любви. Буква не ведает о той трансформации, которую пережила любовь. Часто о том не ведает и сама любящая, доверяя не духу любви, а ее букве, данному слову, - так надежнее. В результате слова любви делают человека не счастливым, а несчастным, а дух его связанным с сексом наложенным табу на связь с другими женщинами. Не многие понимают, что настоящая любовь не связана сексом, что помехой для нее не является физическая связь с другими женщинами. Это понимают только те, кто руководствуется в любви не верой, а умом.
Бог и черт. Бог есть предел в беспределе, а черт есть беспредел в пределе. Черт проводит вокруг человека черту, отделяя его от Бога. Он становится для человека посредником. Беспредельна духовность Бога, но Он делает ее близкой человеку в его душе как самоограничению духа. Черт же лишает человека расположения Бога как Духа, ограничивая человека самим собой, проводя вокруг него черту.
Учитель. Учитель, как и родитель, является заглушкой самомнения и своеволия ученика. Он приучает ученика к смирению, к отказу от собственного мнения и личной воли. В сознании ученика да будет воля учения в лице учителя. Учителем становится ученик, когда находит себя. Только тогда, когда он уже
