На 127-й странице

щеки холодной острой бритвой восходящие потоки», - почему-то пришло в голову.

Сцена 4
Помещение аптеки Фрица было не больше барбершопа Джорджа, но гораздо опрятней. В комнате была еще одна дверь, которая, наверное, вела в лабораторию, где взглядам посторонних не место. А лестница слева вела куда-то наверх. Скорее всего, там было жилище самого Фрица.
Одет аптекарь был безукоризненно. Жилетка, брюки в коричневых тонах, белоснежная рубашка. Лысину Фрица обрамляли седые, коротко подстриженные волосы. Недостаток растительности на голове компенсировала седая борода, как у голландских моряков, то есть без усов.
Аптекарь стоял ко мне спиной и что-то переставлял в многочисленных шкафчиках со стеклянными дверцами, занимавшими всю заднюю стену комнаты.
- Добрый день, Фриц, - начал бодро я, но попытка оказалась неудачной.
- Герр Циммерман, с вашего позволения. – Аптекарь повернулся. Из-за очков на меня смотрели строгие глаза.
- Но… , - я указал на надпись на стеклянной витрине, на которой было написано «Fritz’s drugstore».
Аптекарь только поморщился.
- Что вам угодно молодой человек?
- Я хотел бы услышать рассказ о вашем порошке из толченого мела.
Эта попытка разговорить Фрица была еще менее удачной. Аптекарь побелел, потом покраснел, а его голос сорвался в фальцет.
- Вон!
Вместо того чтобы последовать совету разъяренного аптекаря, я тяжело опустился на стул, стоящий у прилавка, и приложился к бутылке, которую все так с собой и таскал.
- Здесь нельзя пить! Я вызову полицию!
- Вызывайте! А я скажу, что это вы мне продали, - устало сказал я и снял котелок.
- О!
Не знаю, что произвело на Фрица большее впечатление: моя прическа ирокез или рана, грубо заштопанная Доком.
- Так вам нужен сульфаниламид? – смягчился аптекарь. Любому ученому нравится, когда его изобретение востребовано.
- И да, и нет, герр Циммерман, - наконец я смог перейти к делу. – Я хочу спасти ваше изобретение, которое некоторые врачи, сами знаете, как именуют.
Второй раз упоминать толченый мел я не рискнул.
- Неучи. Я предоставил им все доказательства. А они … Но чем вы можете мне помочь?
- У меня есть план, но я хотел бы, чтобы сначала вы мне рассказали о своем изобретении.
Фриц замялся, явно не зная с чего начать. Я решил помочь ему.
- Вы исследовали анилиновые красители?
Откуда я это знаю? У нас в школе была хорошая химичка. Именно она рассказала нам, что зеленка была изначально не средством заживления наших ссадин, а красителем. И что синьку, которую моя мама немного добавляла при кипячении белого белья, применяли для лечения малярии.
- Да, верно! Вы тоже химик? – обрадовался Фриц.
- В некотором роде, - я не стал развивать эту тему.
Самостоятельно я мог провести только два химических опыта. Капал глицерин в марганцовку, это - раз. И в завинчивающийся пузырек из-под чернил с карбидом заливал воду, это - два. В первом опыте все классно горело, во втором – взрывалось.
- Итак, какой краситель вы использовали?
- Протозил. Им окрашивают ткани в красный цвет. Но я пошел дальше. Я выделил из него сульфаниламид. Он отлично убивает стрептококки и многие другие микробы. С его помощью можно быстро вылечить бронхит, пневмонию, ангину, скарлатину и даже, я думаю, гонорею …
- Но вам никто не верит, - прервал я его. Моя рана начала дергать, а меня самого - немного знобить.
Я же поверил Фрицу. Он, скорее всего, создал препарат, который потом назовут стрептоцидом. Мне нужен был этот порошок. С его помощью я быстрее оклемаюсь, но я хотел еще заработать немного денег, так как мои карманы были почти пусты.
- Именно так. Но вокруг меня одни неучи, - обречено сказал аптекарь и тут же спохватился. – Я, конечно же, не имею ввиду вас. А что с вами произошло? Отчего такая ужасная рана?
- Я упал с лестницы.
- О!
Мы немного помолчали, а потом я решил взять быка за рога.
- Герр Циммерман, вы же не хотите спустить свое изобретение в унитаз?
- Куда?
- В ватер-клозет.
- А, понял. Конечно же, нет.
- Тогда вот мой план. Вы залечиваете мою рану. Мы рассказываем всем о результате. Все бросаются покупать ваш порошок.
- Не получится. Я уже вылечил серьезную инфекцию у моего сына, но никто не поверил.
- Потому что это ваш сын. Они могли подумать, что вы сговорились.
- А вам поверят?
- Да, я стороннее лицо, и к тому же я английский лорд.
- Вы – английский лорд? А как вас зовут?
Вот незадача, я не знаю, как меня зовут. Чтобы потянуть время я снова приложился к бутылке.
- Спросите у Стива Уолша, - я сделал еще глоток. - Да, спросите у кого угодно!
Виски помогло. Как тогда в баре, меня накрыла волна, только теперь это было не недоверие или злость, а тепло и грусть. Энтони де Клер. Я вдруг понял, что меня зовут Энтони де Клер.
- Меня зовут лорд Энтони де Клер, - заявил я, чувствуя себя последним мошенником.
Фриц как-то странно посмотрел на меня.
- Вы знаете, мистер Деклер, я вам верю. Это местные аборигены совсем отторгли такие понятия, как честь и достоинство. Но мы то, жители Старого света, еще помним их. К тому же, я вижу, что вам плохо, а в такие моменты легко увидеть, лжет человек или говорит правду.
- Я рад, что вы мне поверили. - Это была моя маленькая победа. И главное, ведь я почти ни в чем не погрешил против истины.
- Но, что мне надо делать?
- Во-первых, больше нет никакого сульфаниламида. Есть стрептоцид!
- Что?! Убийца стрептококков. Боже мой, почему я сам не догадался!
- Понравилось?
- Да, очень!
- Тогда самое время оговорить финансовые вопросы. Я хочу за свою помощь 100 долларов.
- Но это много!
- Ваша изобретение не стоит 100 долларов?
- Конечно, стоит!
- Ничего оно не стоит, так как его никто не покупает. Но будет стоить миллионы, после того как выполнится мой план.
- Миллионы? Вы думаете?
- Уверен. Предложите излечение писающему человеку, который болен гонореей, и он отдаст вам миллион, если он, конечно, у него есть. Тем более 100 долларов вы отдадите мне не сразу. Сегодня – 20 долларов, все остальное в течение месяца с начала продаж.
- И вы не боитесь, что я вас обману?
И снова волна. Теперь уверенность и … смерть, если я правильно понял нахлынувшие эмоции.
- Я мог бы сказать, что это местные аборигены совсем отторгли такие понятия, как честь и достоинство. Но мы, жители Старого света, еще помним их. Но я так не скажу.
- Почему?
- Потому что клятвопреступников убивают.
Фриц ошарашенно уставился на меня.
- Но я уверен, что до этого не дойдет.
- Согласен. Что я должен делать? – Было видно, что Фриц решился и готов сражаться за свое детище.
Вместо ответа я протянул руку.
Фриц засуетился, достал портмоне, а из портмоне достал две десятки, которые вскоре оказались в моем кармане.
- Теперь идите за фотографом.
Я поднял руку, чтобы остановить вопросы Фрица.
- Он сделает фотографии моей раны сейчас, потом через день после использования стрептоцида, потом еще через день… В общем пока рана не заживет. Из этих фото вы делаете выставку в вашей прекрасной аптеке. Запасаетесь несколькими бутылками виски и приглашаете на выставку докторов вашего прекрасного города.
- Стива Уолша я не приглашу!
- Правильно! И цена на стрептоцид для него будет повышенная.
Фриц посмотрел на меня почти с обожанием.
- Тогда я пошел за фотографом. А вы … ?
- Я подожду вас здесь.
Фриц что-то хотел сказать, потом передумал, накинул на себя коричневый пиджак и отправился за фотографом.
Я глотнул из бутылки и под звуки, поворачивающегося в замочной скважине ключа, задремал.

Сцена 5
Маленькая мансардная комната была по-своему уютна и функциональна. Умывальник типа «мойдодыр» - слева от входной двери, у стены напротив - железная кровать, стол со стулом. Мансардное окно, как часть крыши, было удобно тем, что через нее проникало достаточно лунного света, чтобы можно было передвигаться по комнате, не рискуя удариться головой о низкий потолок или перевернуть «ночную вазу».
Я лежал поверх заправленной кровати. Разобрать ее у меня уже не было сил. Пришел, снял брюки, под которыми обнаружил серые кальсоны с завязками, положил на подушку полотенце, с облегчением вытянулся на кровати и провалился в сон.
По ощущениям я проспал несколько часов, а проснулся от холода. Вспомнил о пальто, которое видел висящим на крючке на двери. Пришлось вставать. Полотенце на подушке оказалось мокрым то ли от гноя, то ли от сукровицы, вытекающей из моей болячки на голове. В темноте не разобрать. Взял носовой платок. Обильно смочил его виски и, упершись одной рукой в раковину «мойдодыра», другой рукой стал осторожно очищать платком рану на голове. Потом достал пузырек со стрептоцидом, который мне вручил Фриц, и стал, не торопясь, по щепотке, посыпать его на очищенную рану. Посидел немного на стуле. Подивился полной тишине на улице, от которой давно отвык. Убрал мокрое полотенце с подушки и снова вытянулся на кровати, накрывшись, оказавшимся тяжелым, пальто. Но в этот раз сон не шел.
Как все прошло у Фрица, я помнил смутно. Фотограф, притащивший с собой здоровенную деревянную коробку-фотоаппарат и треногу, фотографировал. Я ему что-то советовал, а Фриц на это только усмехался. Потом все как-то резко закончилось, и я обнаружил себя стоящим снова на улице рядом с аптекой Фрица.
И снова надо было думать, куда идти. Где могла быть «берлога» Энтони де Клера? Он же вышел выпить. Вряд ли он пошел бы за этой надобностью куда-то далеко.
- Эй, - окликнул я мальчишку, который катил мимо меня ржавый обруч от большой бочки. Чтобы обруч не падал, мальчишка время от времени подбивал его палкой.
От моего окрика мальчишка остановился, а обруч упал.
- Что желаете, мистер? – Как настоящий американец, он сразу перешел к делу.
- Ты меня знаешь, парень?
- Конечно, мистер. Вы тот англичанин, который уже два дня живет у фрау Бергман.
- Вот и отлично. Я что-то устал, парень. Доведи меня до дому. Получишь никель.
Мальчишка, как-то странно посмотрел на меня, но потом нагло заявил:
– Маловато, мистер. Надо бы добавить.
- Как хочешь, - я сделал вид, что оглядываюсь по сторонам в поисках другого кандидата в кормчие.
- Всегда готов, мистер, - мальчишка подлетел ко мне, взял за руку и отвел к крыльцу, стоящего напротив дома.
«Упс,» - подумал я.
Мальчишка уже стоял с протянутой рукой, в которую я положил пять центов. Поскольку это резко подняло степень доверия между нами, то я уже, не стесняясь, спросил его:
– И где здесь я живу?
Взгляд мальчишки ясно говорил, что он думает о моих умственных способностях. Но еще пять центов сделали свое дело.
- Фрау Бергман сдает комнату в мансарде, мистер. Она специально там ее оборудовала. Всего хорошего.
Мальчишка убежал, не забыв прихватить свое колесо.
Из кармана пальто, которым я укрылся, что-то выскользнуло и гулко ударилось об пол. Кровать была невысокой, и я опустил руку и стал шарить по полу, собираясь найти там, как минимум, кошелек с золотыми. Но рука сначала наткнулась на что-то пушистое, а потом я почувствовал холодный метал.
Я поднес находку поближе к глазам. Это был нож с прямым толстым лезвием, мощной рукояткой, которая заканчивалась пушистым хвостом какого-то зверька типа белки. Спрятав руки вместе с ножом под пальто, я снова уставился в темноту и задал вопрос, как будто было кому.
-Это ведь не шоу? Это ведь навсегда?
Дикая волна отчаянья и безнадеги накатила на меня, и я удержался от слез только благодаря тому, что снова провалился