если моё тело сейчас хочет тебя, душа моя к тебе пуста!
— Молчи! — Киниро закрыл ему рот поцелуем и ворвался в него, заполнив собой, будто ураган. — Хочу, чтобы ты стонал, кричал в моих объятиях, моя прекрасная Тень...
Саваки сидел на постели полуобнаженный, длинные светлые волосы падали на перебинтованный торс, он мог самостоятельно приподниматься на постели. Джеро сидел рядом и держал его за руку, смотря влюбленными глазами.
— Саваки! Я так счастлив, что с тобой все хорошо.
— А я счастлив, что ты рядом со мной, — ответил син, — и ни на минуту от меня не отходишь. Значит, я скоро поправлюсь.
— Саваки... Почему ты выбрал именно меня? Ведь ты такой красивый, такой сильный, почему я?..
— Не знаю, Джеро, — ответил син, — наверное, это любовь... Поцелуй меня.
— Саваки... — мальчик с трепетом в сердце подполз на коленках к сину, обвив его шею худыми руками, начал жарко целовать в губы. Саваки с удовольствием отвечал на поцелуи, обнимая мальчика одной рукой.
— Саваки, от твоих поцелуев у меня начинает кружиться голова... Без тебя я никто. Ты — моё вдохновение, не будет тебя, не будет и меня...
— Ах, милый Джеро, зачем ты такое говоришь? Ты гениален, такие люди рождаются раз в несколько столетий, цени себя и своё искусство...
— Саваки, поцелуй меня ещё, хочу быть пьяным от твоих поцелуев.
— Прости, что не могу дать тебе большего, я болен.
— Я буду ждать сколько нужно, какое счастье быть рядом с тобой, Саваки! — мальчик уткнулся лицом в грудь сина совсем как маленький котёнок.
123
Киниро разбудила звонкая пощёчина по лицу, следом прилетела ещё одна.
— Широганэ?!
Вспоминая, что вытворяло с ней всю ночь это существо, Тень окончательно рассвирепела, пощечины прилетали Киниро одна за другой.
— Думаешь, я твоя вещь, с которой ты можешь делать все, что захочешь?! По какому праву ты воргаешься в мою личную жизнь, в моё тело? Это моя жизнь и только мне решать, что делать и здесь находиться я не хочу!
Киниро вспыхнул от гнева, схватив Широганэ за запястья и сдавив их до боли:
— Прекрати бить меня по лицу! По какому праву, спрашиваешь? По праву сильнейшего! Ты не можешь противостоять мне, потому что твоя сила в десяток раз слабее моей. Поэтому, я решаю, что ты будешь делать. Захочу — прямо сейчас повторю все, что было ночью или придумаю что-нибудь другое.
Киниро провёл пальцем по тонкой шее своей жертвы.
— Ничтожество!
Син-рэй еле сдержал себя, любое грубое движение с его стороны могло покалечить Тень. Он отпустил запястья Широганэ, на которых загорелись синяки.
— Но сейчас я ничего уже не хочу, — ответил Киниро, — ты испортил мне настроение, и будешь наказан. Сегодня ты никуда не выйдешь из своей комнаты. Завтрак тебе принесут, хорошего дня.
Киниро вышел, громко хлопнув дверью.
— Вот, ещё один штрих, — сказал Шисуи, нанося макияж на лицо Рюуко, будто опытный визажист. — Боже, Рюуко, как ты красив! Не влюбись я в Хомураби, наверное, влюбился бы в тебя.
— Мне не до шуток, — мрачно пробурчал Рюуко.
Ему отвратителен был весь этот маскарад с женским платьем и макияжем, но ради того, чтобы встретиться с Широганэ, он был готов на что угодно.
— Какая куколка получилась! — не мог налюбоваться Шисуи. — Голос потоньше только сделай. Улыбайся и подмигивай охранникам, обещая заскочить на обратном пути.
Рюуко надел женский плащ с капюшоном и взял корзину с яблоками.
— Удачи!
После ухода Рюуко к Шисуи снова вернулись мысли о Хомураби. Прошло столько времени, а он до сих пор не позвонил! Воображение короля рэев рисовало жестокие картины: властелин Тьмы в постели с прекрасным юношей предается вакханалии. Шисуи тяжко вздохнул и снова посмотрел на часы.
Широганэ все до такой степени опротивело, что жизнь казалась хуже смерти. Больше всего его возмущало, что он полностью зависит от этого существа, что Киниро сможет сделать с ним все, что захочет, когда захочет, что он решает за него него, лезет в его с Рюуко личную жизнь, от которой теперь не осталось и следа... Запертый, будто в клетке, Широганэ совсем отчаялся и пал духом, он открыл балкон и в комнату ворвался свежий морозный воздух. Маленький глоток свежего воздуха, который у него ещё остался. Снег продолжал идти. Широганэ вышел на балкон, с безразличием смотря на заснеженные вдалеке горы. Вспоминалась ночь с Киниро, его ухмылка победителя, во всем подчиняющего своей воле, его ненасытные губы, его руки, делающие с ним все, что заблагорассудится... то, как он овладевал им снова и снова. Широганэ перегнулся через перила, пытаясь полной грудью вдохнуть свежий воздух и забыть обо всем, что было этой ночью. Его внимание привлекло то, что за ним наблюдает какая-то молодая женщина, стоящая под окнами.
— Широганэ! — послышался приглушённый голос.
— Рюуко! — глаза Тени вспыхнули. Они смотрели друг на друга с тоской и болью. Рюуко находился так близко и в то же время так далеко.
— Уходи, уходи отсюда, пожалуйста... — тихо проговорил Широганэ, но король рэев не двигался с места, продолжая смотреть на него.
— Широганэ, с кем это ты там разговариваешь? — послышался голос Киниро, который вошёл в комнату. Широганэ немедленно вышел, закрыв за собой дверь на балкон.
— Ни с кем.
— Я прекрасно слышал, как ты кому-то что-то говорил, у меня отличный слух, — син-рэй направился к балкону. Широганэ в ужасе преградил ему дорогу, пытаясь непринужденно улыбаться.
— Сам с собою говорил ведь ты закрыл меня здесь и я сидел совсем один. Киниро, я соскучился...
Син-рэй с удивлением посмотрел на него. За все это время Тень в первый раз обратилась к нему по имени, но чтобы ещё и соскучился...
Широганэ обнял его за шею:
— Извини, что напал на тебя утром.
Мурашки пробежали по телу син-рэя, он забыл и о балконе, и обо всем на свете, сжимая в объятиях любимую Тень.
— О, Широганэ... — растаял Киниро.
Он начал целовать Тень и Широганэ отвечал на поцелуи. "Неужели, неужели он начал что-то испытывать ко мне!" — не мог поверить стн-рэй, утонув в поцелуях и объятиях.
У Рюуко отлично просматривалась вся эта картина: он видел, как Широганэ подошёл к син-рэю, как обнял его и что-то говорил, как страстно они начали целоваться. Король рэев почувствовал себя идиотом: замёрзший, в женском наряде, с этими яблоками, он так долго ждал под окнами на холоде, чтобы увидеть, как Тень милуется с Киниро!
— Да пошёл ты к черту! — воскликнул Рюуко.
Выбросив яблоки, он помчался прочь.
— Эй, красавица, продала свои яблоки? — послышались голоса охранников. — А как же к нам на огонёк?
— Она плачет. Кто тебя обидел, милая?
Рюуко бежал прочь, игнорируя их.
— Какие-то крики на улице, — сказал Киниро.
— Ну какие крики, — Широганэ взял его за руку и увлёк за собой на постель. Киниро забыл о криках, его больше ничего не волновало, кроме Широганэ. Поцелуи Тени плавили его, как свечу.
— Широганэ, ты хочешь меня? — провёл пальцами по его лицу Киниро.
— Э... не сейчас, пожалуйста, я сейчас не готов...
— Как скажешь, любимый, я могу просто с тобой полежать, — Киниро прижал его к своей груди, продолжая покрывать поцелуями. Широганэ сделал вид, что засыпает, хоть не было ни в одном глазу. Он думал ушёл ли Рюуко, благополучно ли добрался, ничего ли с ним не случилось. Главное выждать, не отпускать от себя син-рэя, пока Рюуко не будет на безопасном расстоянии.
Шисуи не находил себе места: Хомураби до сих пор не позвонил. Не выдержав, король Рэев отправился в мир Теней. Воображение рисовало самое худшее, будто насмехаясь над ним.
— Где он? — спросил Шисуи у сидящего в кресле Шики.
— У себя, — усмехнулся син, — пусть отдыхает.
— Ничего, что я его муж? — Шисуи направился в спальню Хомураби, готовясь к самому страшному. Он представлял, как сейчас войдёт и увидит властелина Теней в постели с любовником. Шисуи трусило от нервов, храп был слышен на всю резиденцию. Набравшись смелости, король рэев распахнул дверь спальни. Хомураби спал один, громко при этом храпя, он развалился на всю кровать как был, прямо в одежде. В здоровой руке, на пальце которой отрасли когти, он что-то сжимал. Шисуи осторожно разжал ладонь повелителя Тьмы и увидел в ней медальон со своим портретом.
— О, Хомураби! — чуть не прослезился король рэев. Он лег рядом с Хомураби, обняв его обеими руками и тоже заснул под сотрясающий стены храп.
124
Широганэ не мог забыть Рюуко, смотревшего на него с болью и тоской, ему мерещился этот взгляд во сне и наяву. Он знал, на какие жертвы пошёл король рэев, чтобы только увидеть его, как мерз он под окнами резиденции Киниро. Сердце Широганэ сжалось от тоски, ему захотелось просто исчезнуть из этого мира, умереть, улететь на другую планету. Стало невыносимо. Он надел пальто и вышел из комнаты. В залах было пусто — Киниро был занят своими делами, а слуги — своими. Тень беспрепятственно вышла из резиденции. Небо обложило тучами, снег не переставал сыпаться крупными хлопьями. Широганэ огляделся — территория возле резиденции была просто огромной, окруженная лесом. Он пошёл, куда глаза глядят, он больше не мог находиться в своей комнате. Стены давили, душили и повсюду он видел печальный взгляд Рюуко.
Хомураби проснулся и очень удивился, увидев, что рядом спит Шисуи.
— Шису, что ты здесь делаешь?
— Как что, я вообще-то твой муж, Хомураби, или ты забыл? — посмотрел на него янтарными глазами король рэев.
— Ты, вроде, сюда не собирался.
— Я весь вечер ждал твоего звонка, но так и не дождался!
— Прости, я очень устал и просто заснул...
— Я думал, что ты тут не один.
— Перестань, — усмехнулся повелитель Тьмы, — кому я нужен. Был бы я такой смазливый, как Широганэ, или Рюуко, или ты — тогда другое дело.
— Прекрати набивать себе цену, Хомураби, ты знаешь, что тоже красивый.
Повелитель Теней прижал короля рэев к постели, возвышаясь над ним:
— Сегодня ты уже не отвертишься, Шису. Что такое, ты меня больше не хочешь?
— Хомураби, когда ты так напористо себя ведешь, мне становится страшно, — признался Шисуи. — Сразу в памяти проносятся моменты, когда ты избивал и насиловал меня, когда я сидел на цепи. Я не вынесу, если это повторится...
— Шису, я ни о чем таком даже не думал, я много раз просил у тебя прощения, но вижу, что прошлое опять стоит между нами.
— Может, я накручиваю себе, а может у меня просто искалеченная из-за этого психика...
Хомураби осторожно взял тонкую руку короля рэев и поднес к своим губам.
— Я буду делать только то, что нравится тебе, — сказал он и лизнул возлюбленного в губы.
Широганэ шёл долго, даже не думая, куда и зачем. Снег заметал его следы. Становилось все холоднее, поднимался ветер, вечерело. Он поднял глаза наверх и увидел заснеженные кроны столетних елей, которые, движимые ветром, пели свою протяжную песнь. Широганэ понял, что заблудился и окончательно замёрз. Он пошёл прямо, через лес. Ели продолжали скрипеть от ветра, шатаясь из стороны в сторону, снег не прекращался, мороз усилился. Было так тихо, так спокойно, все белое, будто снег засыпал чёрные страницы в его дневнике. Белые, припорошенные снегом волосы, трепал ветер, Широганэ казалось, что он превратился в
