щёлкнув застёжкой, сбросила свою торжественную одежду, представ перед незнакомцем совершенно обнажённой.
«Ресторан для семейного отдыха» пронеслось в голове у Лео.
«Впрочем, что считать семьёй?»
- Простите, сударыня, - сипловато и с придыханием прошептал Лео, - меня дама заждалась.
И бросился на выход, по пути не забыв деликатно, бочком обойти обнажённую,
Едва дверь захлопнулась, Лео повернул голову и посмотрел на изображённый на ней символ.
Символ был правильный, треугольник вершиной вниз.
Но, подойдя к соседней туалетной двери, Лео увидел... всё тот символ, всё той же вершиной вниз.
- Вы не удивляйтесь, - пояснила ему стоявшая возле двери темнокожая девочка.
И забавно тряхнула косичками.
- Здесь все смотрят вниз. Наверху для них нет ничего интересного.
Лео понимающе кивнул в ответ, хотя из этого объяснения ровным счётом ничего не понял.
Эмма дожидалась его с видом сдержанно-недовольным, поскольку, судя по всему, начинала уже вступать в прав постоянной спутницы.
- Я уже начала скучать, - то ли пожаловалась она, то ли слегка отчитала виновато улыбающегося сотрапезника.
- Почему так долго? Уже и стол успели сервировать...
На столе и впрямь было тесно от тарелок. Официанты почему-то вместе с закусками принесли и горячее.
Правда, тарелки с горячими блюдами были предусмотрительно выставлены на подносики с подогревом, так что кондиции яств вряд ли ухудшились от ожидания гостя, но подобная манера подачи Лео слегка удивила.
«Но в «Обероне», похоже, лучше ничему не удивляться, иначе так и будешь всё время ходить с открытым ртом...»
На слове «открытым» Лео вспомнил сцену в туалете и облизал губы.
- Да так, одна история произошла...
- Забавная? – уточнила спутница.
«Господи, зачем я это ляпнул? Теперь она точно попросит рассказать!»
- Расскажите, пожалуйста, мне интересно.
Лео хмыкнуло озадаченно, огляделся по сторонам и подвинул ближе тарелку с томатным супом.
- В общем... такое пикантное происшествие... как-то увидел ненароком... только что...
И Лео начал рассказывать.
Сначала он хотел изложить увиденное предельно деликатно.
Он уже после первой фразы отчего-то разошёлся и начал описывать увиденное предельно страстно и откровенно.
С опаской он ждал того, что спутница смутится, потом разозлится из-за непристойности его рассказа, а потом и вовсе влепит ему пощёчину.
Но она слушала молча, не прерывая, не возмущаясь, и не отводя взгляд.
И Лео поймал себя на мысли, что ей, похоже, вся эта история даже нравится.
Когда её глаза на миг блеснули коротко и хищно, Лео окончательно понял, что туалетная история ей не просто нравится, а возбуждает её.
Лео не упустил из рассказа и короткую встречу с дамой в белом платье, а потом и без него.
- Вот так...
Эмма молчала секунды две.
А потом спросила:
- Вам понравилось?
Перехватив смущённо-недоумевающий взгляд спутника, уточнила:
- То, что вы увидели – вам понравилось?
- Ну, это...
Лео пожал плечами.
- Это забавно.
- Врёте, - уверенно произнесла Эмма, глядя ему в глаза. – Это не только показалось вам забавным. Это...
Она не отводила взгляд, ставший вдруг острым и жёстким.
- Вам понравилось!
«Вот оно что» со странным удовлетворением подумал Лео. «Настало время откровенности. Не думал, что такая бесцеремонность мне понравится, но она мне... понравилась. Подхватим игру!»
- Да, мне понравилось, - признался Лео. – Открыто, раскованно... Мне нравятся такие отношения.
- А мне вы показались поначалу немного зажатым, - заметила Эмма.
Лео развёл руками.
- Быть можем, вы и правы. В конце концов, я лишь говорю о своих пристрастиях, а не о том, как они реализуются.
Взгляд Эммы заметно смягчился.
- Хорошо, - сказала она. – Это замечательно, Лео! Мне нравится откровенность. Иначе никакого удовольствия от общения...
«О чём это она? Неверное, не о застольном общении говорит...»
- Давайте кушать, - предложила Эмма. – Эти подносы могут греть пищу бесконечно, и ваш суп попросту испарится.
Трапеза прошла в разговорах простых и незначительных.
Лео рассказал немного о себе.
Немного, но больше, чем следовало рассказывать совершенно незнакомому человеку.
Должно быть, его подкупил тот неподдельный интерес, с которым Эмма выслушивала историю его нелёгкой и нелепой жизни.
Отец рано умер.
После его смерти Лео жил вдвоём с матерью в доставшемся по наследству домике в окрестностях одного крупного города.
Сбережений от отца почти не осталось. Ему рано пришлось начать работать.
Мать хворала.
Три недели назад она умерла.
А теперь вот...
- Пригласили пожить здесь, - скомкано закончил Лео свой и без того и не очень связный рассказ.
Это описание житейских передряг было правдиво лишь частично.
Он ни словом ни обмолвился о том, что из-за неприятностей, связанных со смертью матери, вынужден был покинуть домик и провести эти самые три недели под мостом, ночуя на набережной, и что хорошенько отмыться и привести себя в порядок ему удалось лишь перед самым выездом в отель, когда после подписания необходимых бумаг в канцелярии Хозяина его отвели в душ и кое-как почистили и подлатали его одежду.
Разумеется, ничего он не сказал об обстоятельствах смерти матери.
Не упомянул и Хозяина.
Его упомянула Эмма.
- Пригласили? – переспросила она.
И с улыбкой сама ответила на свой вопрос.
- Точнее, пригласил. А ещё точнее – предложил. Такой неприятный мужчина... с рыжими седеющими волосами и грубым лицом. Я права?
Лео её осведомлённость нисколько не смутила.
«Конечно, не одного же меня отобрали...»
- Вы тоже участник представления?
- Здесь все – участники, - ответила Эмма.
И еле заметно кивнула в сторону зала.
- Здесь, в ресторане. И в отеле. Во всех номерах и служебных помещениях. От подвала до сада на крыше. И все, кто гуляет по склонам холма. Все, кто пересекает ограду отеля – становится участником представления.
- Как много вы знаете о здешней жизни, - заметил Лео.
- Я просто дольше вас здесь живу, - пояснила Эмма.
- Сколько же, позвольте узнать?
Эмма задумалась.
Что-то её смутило, тень пробежала по лицу.
- Странно, - прошептала она.
И сказала громче:
- Какое странно совпадение! Я здесь – три недели. Ровно три недели назад я встретилась с тем, кого зовут «Хозяин», и приняла его предложение.
- Его предложение вряд ли бы принял человек, жизнь которого благополучна, - произнёс Лео, внимательно наблюдая за реакцией спутницы.
- Ваша жизнь так же не отличалась безмятежностью и обилием радостных событий?
- Я не помню, - ответила Эмма просто и искренне.
- Ничего не помните о своей прошлой, доотельной жизни?
В вопросе Лео не прозвучало ни единой нотки недоумения или недоверия.
Казалось, ему надо просто констатировать факт.
- Да, - подтвердила Эмма. – Ничего не помню. У меня амнезия. Полная...
Она шутливо покрутила пальцем у виска.
- Я пришла в себя в больнице. Кажется, какое время приходила в себя. Сколько дней – не помню. Обрывочные, смутные картинки... Потом я частично пришла в себя – и меня выписали.
- Вас выставили на улицу! – возмутился Лео. – Но это же натуральное свинство – выбросить на улицу человека, да ещё и с невосстановленной памятью. Они хоть сказали вам, при каких обстоятельствах вы поступили в больницу?
- Сказали, но немного, - ответила Эмма. – Кажется, меня нашли в парке, травм и следом насилия не было. Одежда так же не пострадала и даже была относительно чистой, если не считать небольшого пятна где-то на талии. На мне было светлое, лёгкое пальто и пятно на таком фоне было хорошо заметно. Но в остальном всё было целым и чистым. Денег, ключей, документов, кредитных карт... не было...
- Вас обворовали! – уверенно заявил Лео. – Пока вы были без сознания. В последнее время в наших городах так много бродяг...
«Мне ли не знать!»
- Возможно, - неуверенно согласилась Эмма. – Но... я не знаю. Только с чужих слов, со слов врачей. И привёз меня в больницу не санитарный автомобиль, и не полицейский. А какой-то незнакомец, частное лицо. Он и рассказал врачам в приёмном отделении всю эту историю, а потом попросту исчез. И так быстро и незаметно, что никто не успел записать его имя. Это мне рассказали уже врачи.
- Ваш любовник? – предположил Лео. – Может быть, была... сцена? Между вами? Вы потеряли сознание, он испугался и отвёз вас в больницу. И документы с каточками забрал, чтобы затруднить вам восстановление памяти и получить фору на побег?
Эмма молчала.
Только небольшая прожилка забилась у неё на щеке.
- Ой, простите!
И Лео хлопнул себя по лбу.
- Невоспитанный я болван! Вам и так тяжело, а я тут сплёл целую детективную историю, без фактов и улик. На пустом месте. Скорее всего, это был просто добрый человек, который из жалости отвёз в больницу найденную им в парке женщину, которая без сознания лежала на скамейке. А он исчез он лишь потому, что не хотел впутывать своё имя в потенциально криминальную история. Обычный страх добропорядочного, но не слишком смелого обывателя.
- Наверное, так. – ответила Эмма. – Должно быть, так всё и было...
И продолжила рассказ.
- Нет, меня не выкинули. Я убежала сама. Мне вернули одежду, я сидела в приемном отделении. Мне сказали, что физически я здорова, а на восстановление памяти могут уйти годы. Держать в больнице они меня больше не могут. Потом врачи ушли, со мной осталась только медсестра. Кажется, её оставили наблюдать за мной, но она не очень прилежно исполняла поручение, постоянно отвлекалась с парнями из дежурной бригады. А потом и вовсе ушла куда-то... А я услышала, как кто-то из врачей звонит в полицию. И я испугалась, сама не знаю – чего... И выбежала.
- Я пустилась прочь. Шла, не разбирая дороги. Не помню, как очутилась на улице, и не помню – на какой. Там меня подобрала машина... Должно быть, я всё ещё не пришла в себя и была в каком-то полувменяемом состоянии, потому что совершенно спокойно села в автомобиль к совершенно незнакомы людям. В машине было двое... Они не стали меня ни о чём спрашивать, а просто отвезли к человеку, который сказал, что его зовут «Хозяин»... Вот такая история.
- Странная история, - резюмировал Лео.
«Впрочем, и моя история странная, и нелепостью потягается с её рассказом. Похоже, «Оберон» не случайно стал нашим приютом...»
- Но как же, при полной амнезии, вы узнали, что вас зовут – Эмма?! – воскликнул Лео.
- Стало быть, не полная амнезия?
- Увы, полная, - печально ответила блондинка. – Эммой меня называли врачи и санитары. Так я была записана в журнале регистрации. А всё потому, что на внутренней стороне моего пальто была пришита бирка с именем «Эмма». Видимо, пальто знает обо мне больше, чем я сама...
«Или это торговая марка» мысленно дополнил рассказ Лео. «Или вообще... чужое пальто. Вот так приключение ей выпало!»
- И вы приняли предложение Хозяина?
Даже его, отчаявшегося бродягу, удивляло бесстрашие и фатализм спутницы.
- Он сказал, что это театральное представление вернёт мне память.
- И вы поверили ему? – продолжал допытываться Лео. – С чего ему заботиться о вас, возвращать вам память?
- Но и вы поверили, - возразила Эмма.
- Мне деваться было некуда! – с некоторым возмущением в голосе заявил Лео.
- Мне тоже, - ответила Эмма.
И бросила
