контролировала земли Дарак-Нуров на протяжении почти восьми сотен лет.
Мален шел след в след за Лурцем, ведущим колонну.
Покусанные комарами и пиявками, с промокшими ногами, отряд остановился на невысоком холмике, окруженном, покрытыми мхом стволами вязов и дубов. Было прохладно.
Первый раз за все путешествие разожгли костер. Разложили вокруг него промокшую одежду. Уселись рядом.
-Что толку было мыться вчера?! – шутя произнес Мален, отдирая от ноги присосавшуюся пиявку. Орки дружно рассмеялись.
Они бросили набранные на Леге бурдюки с водой в кучу на вершине холма, сложили туда же провиант.
-Не стоило, конечно, разжигать костер, - Лурц сел рядом с Маленом, выставив руки над костром, дразня языки пламени. – Не думаю, что сюда забредут отряды дарман, но все же. Хотя, может быть это даже неплохая идея, если здесь поблизости есть другие отряды, им будет легче найти нас.
Один из воинов поднес Вождю сухие пласты мяса и один из мехов с водой. Лурц поделился с Маленом пищей. Тот учтиво кивнул. Его переполняло чувство гордости, неподобающей особе знатных кровей, тем более Государю Дарманскому. Какая честь, должно быть, если Вождь орков лично делит с тобой свою трапезу! В Дармании бы правителя подняли бы на смех его вельможи, если бы он протянул ломоть хлеба пленнику… Или не пленнику? Мален еще до конца не осознал, кто он для орков. И эта неизвестность толкала его идти дальше с Ломателями костей, возможно просто, чтобы узнать, зачем они затеяли все это предприятие. Возможно, найти там, в Долине Ветров свою судьбу. Не сказать, чтобы Мален был недоволен своим положением в Леге. Правитель Дармании, к тому же Наместкик Императора на своей же родине, облеченный властью и богатством… Но в его душе все же живет любопытный авантюрист.
Рассвет отряд встретил окутанный густым туманом. Покусанный комарами и немного простывший Мален одел все еще влажную одежду и запотевший от тумана нагрудник. Лицо и черноволосую голову не стал прятать под маску, на болоте она только бы затрудняла дыхание.
Орки все также угрюмо хранили молчание. Казалось, они вообще никогда не разговаривают между собой. Малену же это было в диковинку. Как, живые существа почти месяц, могут не открывать рта, разве что поесть или зевнуть?
Ночью их нашел еще один отряд орков, вышедший на свет костра. Утром задержались ненадолго, дав новоприбывшим поспать чуть дольше.
К вечеру следующего дня, миновав небольшую рощу, стоящую, наконец, на твердой земле, вышли в долину.
Справа виднелись низкие холмы, слева тянулись далеко на восток, развевающиеся на ветру желтеющие поля пшеницы возле которой, махала своими крылами небольшая мельница и розовели в лучах закатного солнца несколько ангаров и домов. Прямо впереди стоял бревенчатый форт, над которым реяли флаги Дарманской Республики.
-Проклятье! – ругнулся Лурц. – Из огня да в полымя! Вернемся на болото, дождемся ночи, - приказал он.
Они вернулись в топи, расположились под раскидистым дубом, стали дожидаться заката. Солнце село и Лурц с отрядом выдвинулись.
Ночь выдалась ясной. На небе светила убыточная луна в сопровождение своей звездной свиты. Где-то из чащи, какое-то время доносилось уханье филина. Отряду пришлось, пригибаясь чуть ли не до самой земли, пробежать несколько миль, подняться на холмы, рискуя что их силуэты привлекут внимания гарнизона форта и, наконец, скрыться от глаз дарман за холмами.
На ночлег остановились только поздней ночью, когда ночные птицы выходят в поля, охотится за грызунами. Расположившись под огромным одиноким дубом, проспали до рассвета.
Полусонный Мален валился с ног пытаясь не отставать от орков. Они бежали по большой пологой равнине, уходящей вниз, на северо-восток, где раскинулось очередное болото.
Лишь к закату перешли зеленеющую долину и уперлись снова в одну из дарак-хорских топей.
На небе раскинулись перистые облака, багряные в свете заходящего солнца. Выложились они в причудливые узоры, алые, словно пламенеющие крылья Амадона.
Неспроста Бог Войны и Бог Смерти в Дармании пользуются наибольшим почетом, - ведь войне всегда сопутствует смерть, и Мален знал это не понаслышке. Наверное еще со времен племенных союзов и арвендских царей, до эльфийских завоеваний и теперешней межродовой вендетты, Дармания пылала в пожарах междоусобных войн. Когда дармане выступали брат против брата по собственной инициативе, а когда и поддерживая эльфийских захватчиков. Все одно, - единства в Дармании никогда не было, и как с досадой подметил Государь Дарманский, нет и сейчас.
На ночлег расположились раньше, чем обычно, нужно было хорошо выспаться после ночного перехода.
Ближе к полудню на пути отряда стали появляться полузатопленные развалины крепостных стен. Зеленеющие мхом, остовы древних зданий.
К вечеру одинокие руины образовали развалины старой крепостцы.
Отряд прошел по колено в воде мимо приоткрытой створки старых ворот. Вторая створка, слетевшая с петель, лежала на дне болота, покрытая илом и водорослями. Орки прошли еще немного, поднялись по покосившейся, наполовину рассыпавшейся каменной лестнице, несколько ступеней в которой, были выщерблены и должно быть разбросаны одинокими каменьями в нескольких ярдах по округе.
Вокруг виднелись покрытые мхом и лишайником остатки некогда могучих стен, некоторые из них чернели плесенью, по округе торчали вросшие в землю или в болотное дно старые, изгнившие балки.
Башня Близнецов. Это было ненастоящие название. Настоящие уже мало кто помнил, если только хронисты, да переписчики летописей.
Башня Близнецов получила это название в конце правления царя Аталлатала - Агары «Жестокосердного», убившего в порыве гнева своих сыновей-близнецов за то, что они сдали удерживаемый в этой крепости рубеж и тем самым потеряли Дарак-Хор.
Это стало не только концом единоличной власти арвендов над дарак-нурами, но и концом Аталлатальской династии, лишившейся наследников. Агаре удалось удерживать Кельхок-Нур до своей смерти, но после, престол Аталлатала переходил из рук в руки, и успел побывать даже под властью данагов, - народа морских разбойников с архипелага Катун.
Ночь была темной, беззвездной. По черному небу, чуть освещенному неполной луной, текли тяжелые тучи.
Тайник орков был оборудован в полузатопленном подвале, в небольшой, неплохо сохранившейся, по сравнению с другими, комнате, прикрытой, вросшей в камень, ржавой дверью. Из подвала достали просмоленные бочонки, набитые буканом и отсыревшими сухарями. Приготовили все, что могли унести.
Лурц выставил часовых у каждой пригодной к выходу или входу дыры или щели в стене. Разожгли костер посреди полуразрушенной комнаты, с обвалившейся крышей. Легли спать, от комаров кутаясь в плащи.
Это был один из бастионов крепости, сама цитадель находился юго-западней и возвышалась над болотом почти на сотню футов композицией из каменного крошева и осколков стен.
Не успели уснуть, подошел отряд Шак-Раллана, они подали условный сигнал с расстояния пятидесяти шагов от башни.
Заплутав где-то на болотах, они потеряли полдня и оттого явились так поздно.
-Где вас носило? - бросил Лурц.
-Набрели на непроходимую топь, пришлось делать крюк. Наткнулись и на ваши следы, надеялись нагнать, когда вышли к месту одной из ваших ночевок.
На болоте нашли еще несколько следов. Довольно большая группа в шестьдесят, может, семьдесят воинов, - добавил Шак-Раллан, поймав вопросительный взгляд своего вождя, продолжил: - Вооружены. В доспехах. Сапоги солдатские. Судя по всему эльфийские. Да и глубина следа говорит, что эльфийские.
Мален был поражен Шак-Ралланом, по следу определившим, вооружены ли идущие, сколько их, и кто они. На такое, наверное, способны разве что ветераны дарманских следопытов.
Наскоро отужинав, орки разлеглись спать. Уснуть, наконец, смог и Мален, перед этим долго ворочаясь, пряча лицо под плащ, от назойливо жужжащих над ухом комаров.
Ночью, дарманин проснулся из-за суматохи, царящей вокруг. Орки разводили костер, который успел погаснуть и сейчас потрескивал чернеющими углями. Сколько успел проспать, Наместник не знал. Может час или два, но не больше того. В этом он был уверен.
Все были на ногах, вооружены и готовы встречать неведомого неприятеля.
-Что происходит? - спросил Мален, протирая глаза и чувствуя, как в нем просыпается неприятное тревожное чувство.
Лурц поманил Малена рукой, предлагая тому самому подойти к окну-бойнице и увидеть все своими глазами.
Вождь Ломателей костей стоял у полуразрушенной амбразуры, наложив стрелу на тетиву лука. Он пристально вглядывался в черную глубину болот. Туда, где меж мохнатых стволов деревьев чернела пустота. Пустота ли? Нет! В ярдах трехстах от того места, где орки заняли позиции, меж деревьев, виднелась зловещая косматая фигура с вытянутой мордой и заостренными собачьими ушами. Двуногая, с двумя длинными руками оснащенными поблескивающими в лунном свете черными когтями.
-Что это? - спросил испугавшийся Мален.
-Мы называем их ваклакс. Как их нарекли эльфы или люди, не знаю!
-Их? Так этих тварей несколько?
-Явно не один. Они живут в горах, лесах, и вот, здесь, на болоте, - ответил Лурц. - Стрелять из лука умеешь? - спросил он.
-Немного. Только из охотничьих стрелял, да из арбалетов, - ответил Намесник, физически ощущая как страх свинцовой тяжестью растекается от головы до ног, застревая холодными сгустками внизу живота, заставляя колени содрогаться, а ноги отказывать.
-Ладно! Держи покрепче алебарду и не мешай. Будь готов!
Алебарду! Мален бросился к своей лежанке и схватив алебарду так, что захрустели костяшки пальцев, вернулся к бойнице, у которой стоял с луком наготове Лурц.
Волколак прислушивался, шевеля острыми ушами. Принюхивался, по собачьи поставив нос по ветру. Смотрел, мерцающими в темноте, злобной желтизной, глазами.
Сколько простоял Мален, наблюдая за редкими передвижениями волколака, он сказать не мог. Хотелось спать, глаза то и дело норовили закрыться, погрузить Малена в беспробудный и опасный, при данных обстоятельствах, сон.
-Почему вы так молчаливы? - спросил он, наконец, чтоб как-то развеять сон, не желающий отступать несмотря на страх и волнение.
-Кто? - не понял Лурц.
-Твои воины за все время нашего пути не проронили ни одного праздного слова.
-Мы на марше. Нас могут преследовать, и судя по донесениям Шак-Раллана, преследуют. Главное на марше сохранить темп. А ненужная, пустая болтовня сбивает дыхание. Да и вообще орки не славятся пустословием. За каждым словом истинного воина должно следовать дело. А если не можешь сотворить дело, тогда зачем говорить о нем?
Раздался волчий вой. Охриплый, переливистый и ужасающе звонкий.
-Зовет стаю, - буднично пояснил Лурц. - Всем к бою! - приказал он, негромко. - Готовься, если пойдут в атаку, не выстоим... Уж больно прозорливы и выносливы эти твари. Руби что есть сил по шее, голове, - объяснил Лурц. - Стрелять только если пойдут в атаку, - обратился он к своим воинам. - Не провоцируйте их!
-Может быть не стоило разжигать костер? - неуверенно промямлил Наместник Дарманский, дрожа от страха, когда меж деревьев появились
