Дарк.
- А где здесь костёр? - поинтересовалась Жанна.
Но тут вошли санитары и развели всех по палатам.
Как грант на издание книги получить
- Я убил человека.
- Достоевского бы Вам почитать…
- А я его как раз только что и прочитал!
- Аааа. Но Раскольников убил не только старуху.
- Я убил человеков.
- Тогда уж пиши - Я убил человечков.
- Я убил человечков.
Теперь верю! Оплачиваю тебе грант на книгу. Но издательство ищи сам!
(дверь открывается, входит печатный станок с человеческим лицом).
- А мне не нужен печатный станок, я издам книгу в интернете.
(дверь закрывается, выходит печатный станок).
- А откуда печатный станок знает, что у тебя книга готова!
- А это потому что книгу издать дорого, он деньги почуял.
(дверь открывается, опять входит печатный станок, но на этот раз, вместо человеческого лица, у него мордочка плюшевой игрушки).
- Я же сказал, что мне не нужен печатный станок!
(дверь закрывается, уходит печатный станок).
- Издавай быстрее книгу, а то печатный станок так и будет ходить туда-сюда.
(дверь открывается, входит печатный станок)…
Строчка через два собрания
- Я убил человека.
- Как?
- Я убил никого и стал вместо него никем.
- Постой! Ты убил в себе никого и стал кем-то?
- Да, я опередил свой век также, как Достоевский опередил свое время!
- Нет, все эти теории давно в прошлом, пошли в отделение!
- В отделение Союза Писателей?
- Нет, в отделение милиции! Будешь признаваться.
- Так это же я Достоевскому подражал!
- А это решит суд присяжных. А потом, так и быть, пойдешь на собрание союза писателей! Кто знает, философия это была — или мемуары.
Намек не так понят
- Если вычеркнуть старуху топором, порубленный роман надо будет переписывать! - предупредил Раскольникова Парфирий.
Раскольников подумал, подумал, и зарубил старуху по-настоящему. Он не любил переписывать романы.
Заряд вдохновения
Два писателя избегали штампов наперегонки. Один зарубил семь старух и из тридцати трех собачек сделал шариковых, другой скупил тысячу мертвых душ и подтолкнул двенадцать Аннушек под трамвай.
Каждый может стать Достоевским
- Я убил человека.
- А когда будет суд?
- Не, я еще не дописал! Это Раскольников убил старуху, а я эту идею переобыграл.
- Суд не обыграешь, там Достоевского читать не будут, у тебя алиби есть?
- Так это же я в прошлой жизни был Достоевским, это я продолжаю сам себя!
- Ты этого не докажешь, тогда будет суд за плагиат!
- Тем лучше, через скандал моя книга станет популярной!
- А где книга? Там же только одна строчка: - Я убил человека.
- А книгу я напишу.
- А Книгу написать сложнее, чем в космос полететь!
- Но Достоевский же писал!
- Ааааа. Ну, если ты Достоевский, пиши!
Пранк и кабан
Я ехал в метро, из под юбки напротив меня торчали идеальные женские ноги. Я так смотрел, что ничто больше для меня не существовало. Только эти коленки. Только эти икры — идеально отточенные, без единого изъяна. Глаз так и скользил, вбирая эту, не побоюсь этого слова, не земную красоту. Это только господь мог создать такое чудо. Но на лицо ее, на плечи, на живот я не обратил никакого внимания. Может быть, потому что они были в одежде, но лицо усложняет достичь такой красоты, красота в ногах. И вдруг эти ноги пошли-пошли ко мне и я ощутил удар в нос — вернее это был не удар, а легкий щелчок. Меня это вырвало из грез. Я вернулся в реальную жизнь и потерял ноги из виду, потому что они оказались слишком близко ко мне. Ввалясь на сиденье, я поднял голову.
Да, физия у нее была так себе, и я почувствовал разочарование и вспомнил слова Достоевского, что развратник может влюбиться даже в часть человеческого тела.
Но что ей надо, зачем она щелкнула меня по носу, елки-палки?
- Ты мог бы убить кабана? - спросила она.
- Кабана? Какого кабана?
- Как какого? Который в лесу живет? Ты смог бы его убить?
- В метро такие вопросы? А Вы что, на охоту едете? - удивился я.
- А это пранк! - сказала девушка и щелкнула меня по носу еще раз.
- Хулиганка! - засмеялся я и нарисовал кабана, достал ружье и убил.
Пионер
- Пиши роман! - сказал мне редактор.
- Но я уже написал сто романов, но в типографии не хватило бумаги, чтобы их напечатать!
- Если не хватит бумаги, будем печатать твои романы на ткани, на древесной коре, на пластмассе — что-нибудь придумаем! - сказал редактор.
- Но чернил не хватит! - возразил я.
- Будем печатать твои романы на краске — что-нибудь придумаем! - сказал редактор.
- Но электричество кончится, станок встанет! - возразил я.
- Будем крутить педали, вставим в станок батарейки! - сказал редактор.
- Хорошо, я напишу 1001 роман, но в библиотеке не хватит места! - возразил я.
- Мы построим тысячу новых библиотек! - сказал редактор.
И он меня уговорил. Я стал писать свой первый роман. Но пока я написал только одну строчку:
- Я убил человека.
Задачка по криминалистике
- Напиши первое и последнее предложение! - сказал редактор.
- А если я последнее предложение сделаю первым, а первое предложение сделаю последним? - спросил я.
- А ты напиши такой роман, чтобы первое предложение совпадало с последним! - сказал редактор.
- Хорошо! Первым предложением моего романа будет «Я убил человека», а последним предложением будет тоже «Я убил человека».
- Концептуально! А о чем будет роман? - спросил редактор.
- Редактор будет меня учить, как писать романы.
- А при чем здесь человек?
- А редактор будет баб искать!
- Так кто убил человека, ты или редактор?
- В конце романа окажется, что у меня это было подражание Раскольникову, первая строчка более рефлексивного романа, чем у Достоевского, но к тому времени в записной книжке редактора будет уже тысяча телефонов баб, с которыми он познакомился, чтобы доказать, что я маньяк.
- Ааааа! Значит маньяк — сам редактор!
Неплохое начало
Я написал первую строчку романа "Я убил человека", а по моему недописанному роману сняли фильм и я убил еще несколько человек.
Полевые исследования
- Алё, здравствуйте! Я убил человека. Не, не, в милицию не звонил еще. Сразу к Вам, в союз писателей. Это я репетирую свой будущий роман.
Автор-исполнитель
Я убил человека. Это я написал первую строчку романа. А вообще я — автор-исполнитель. Теперь мне эту строчку надо исполнить, так что — берегись!
Как я переписал Пиковую даму
- Я убил человека! - написал я первую строчку романа.
- Это хорошая строка, Юрий, для нового романа, ждем продолжения! - написал мне критик и зачем-то подарил мне топор.
- Отличное начало! - поддержал его второй критик и принес мне ружье.
- Ребят, да Вы что? - удивился я, не зная, что мне делать с подарками.
А мой лирический герой стал жить своей жизнью.
На конкурс Моя воображаемая книга План детектива в квадрате
Моя будущая книга начинается с фразы - Я убил человека! Эта первая строчка, которую я концептуально взял у Достоевского. В моей книге, как и в Преступлении и наказании, герой убивает и раскаивается. Но моя книга более рефлексивная, герой у меня более осознанный, поэтому и первая строчка книги - Я убил человека - сразу погружает читателя в глубокую философию и самоанализ главного героя. Моя книга должна быть лучше, чем у Достоевского, более глубокой, более философской и более психологичной. Моя книга - это следующая ступень после Раскольникова Достоевского. Новый виток осознания проблемы Раскольникова. Новый уровень и новый этап понимания ценности человеческой жизни и проблемы "Тварь я дражащая или право имею", проблемы сверхчеловека.
- А в чем юмор? - спросите Вы.
- Почему ты публикуешь план своего будущего романа на Хохмодроме (сайте для шуток)?
А юмор в том, что эта первая строчка романа-подражания Достоевскому (я убил человека) попала в милицию и мне пришлось доказывать, что это не признание, а начало будущего романа.
(но это только между нами, читателями и писателями говоря).
Вот про этот детектив в детективе и планирую я теперь написать супердетектив.
Буриданов Раскольников
Вариант 1.
Если у Раскольникова будет два топора, он не сможет выбрать, каким топором убить старуху, так как топоры одинаковые, а теории по выбору топоров у него нету, Раскольников будет ходить между двумя топорами, состарится и так старуху и не убьет.
Вариант 2.
У Раскольникова было два топора и он долго думал, что лучше, убить одну старуху двумя топорами или убить каждым топором по старухе. А так как Раскольников не знал никаких теорий по выбору топоров, он долго думал, состарился и так старуху не убил.
Вариант 3.
У Раскольникова было два топора. А дальше придумайте сами…
Убийца понятия
- Я убил человека. – написал Раскольников.
- Ты убил двух человек. – возразил литературовед.
- Я убил понятие, поэтому я убил человека, - объяснил Раскольников.
- Быть убийцей понятий еще хуже, - сказал литературовед.
Раскольников с Марса
Я с первой строки попал в топ. Ну елки-палки, я же марсианин. Я написал «Я убил человека», подражая Раскольникову. А все поняли, что я марсианин и проголосовали. Миллион лайков за сутки! Таких результатов никто никогда не достигал. Ну елки-палки, что бы еще написать? Вот думаю. Что бы еще такое надумать?
Далеко уплывшая утка
Рекордными тиражами разошлась первая строчка моей ненаписанной книги. Я написал «Я убил человека», подражая Раскольникову, но редактор решил, что это мемуары «маньяка века» и растиражировал мою строчку, даже не дав мне дописать свой роман. Теперь больше не показываю свои работы редактору, пока не допишу их до конца.
Великое начало
Я зашел на самиздат и увидел, что мою первую строчку «Я убил человека» кто-то так дописал, что я оказался в топе среди лучших писателей года.
- А вдруг я стану лучшим писателем века? – подумал я и объявил конкурс на переписывание моей первой строчки в шедевр.
Теперь большая часть произведений на самиздате начинались со строчки «Я убил человека» и я стал ждать, когда стану самым известным автором нашего времени.
Странный редактор
- Я убил человека! – написал я.
- Достоевского не берем! Это Диккенс! – сказал редактор.
- Почему? Это как раз Достоевский. Раскольников же убил старуху.
- Нет, это или Диккенс или ты сам убил человека.
- Что? – удивился я и обратился к другому редактору.
Бабки в записной книжке
- Я убил человека. Неужели все повторится? Я дал текст редактору. Редактор сказал: пойдем искать человека.
- Но это я подражал Раскольникову, это первая строчка романа! – сказал я.
- Я тоже подражал Раскольникову, но человека надо найти! Пойдем в кабак! – засмеялся редактор.
И мы с редактором стали ходить по барам, человека искать.
- Первое предложение, по-моему, очень подходит, - серьезно сказал редактор, почесывая одно место, когда у меня в записной книжке оказалось около ста телефонов разных шлюх.
Незаконченный роман
- Я убил человека! – написал я первую строчку и дал редактору.
- А что? Я знаю, куда ведут все пути! – сказал редактор и потащил меня в клуб.
Я читал до утра. Читал разных женщин, которые вокруг танцевали в клубе.
- Если ты за ночь не познакомишься с пятью женщинами, ночь прошла зря! – сказал мне редактор.
- А подражание Раскольникову мы будем дописывать? – спросил я.
- А что, разве ты не сам убил человека? – удивился редактор.
- Что? А что, ты меня повел в ночной клуб, чтобы еще раз человека убить? – удивился я.
Редактор засмеялся. Но на следующую ночь он опять
