Черника

 


    В еловом лесу, что расположился в километре от пионерского лагеря, поспела черника. После завтрака воспитательница Любовь Ивановна, держа в руке корзинку, объявила, что все идут за черникой, построила свой пятый отряд, скомандовала: "Шагом марш!", и пионеры весело зашагали по дороге из лагеря.
    День был ясный, солнышко начинало припекать, в лес вошли с песней. Любовь Ивановна знала хорошее место: заросли черничника были сплошь усыпаны синевато-чёрными ягодами. Дети разбрелись, едва зайдя в ельник. Запахи леса пьянили, ребята, довольные, притихли и стали, привычно отбиваясь от комаров, не спеша уплетать чернику: все знали, что можно сначала наесться до отвала, а уж потом собирать в общую корзину для пирога. Кто ел по одной, а кто набирал чернику в ладошку, после отправляя в рот целую горсть. Блаженство!
    Пионеры изредка переговаривались, похрустывали сухие ветки, какая-нибудь девочка взвизгивала, увидев страшного муравья на своей ноге... Пальцы, губы и зубы начинали чернеть.
    Вдруг самый любопытный в отряде и вездесущий Дима Козлов громко сказал:
    - А это чё такое?!
    Все подняли головы и посмотрели в сторону Димы. Тот показывал палкой на невысокую ёлочку. Ребята подошли и обступили ёлку. На ветке у самого ствола висел небольшой, размером с теннисный мяч, шарик, как будто сделанный из серой бумаги...
    - Это осиное гнездо, - сказала подошедшая Любовь Ивановна.
    - А-а, - сказал Дима и ткнул палкой в шарик.
    - Ты что делаешь?! - закричала воспитательница.
    Пионеры обомлели: внутри гнезда зло загудело, и из дырочки внизу стали вылетать огромные осы с полосатыми животами.
    - Ребята, убегаем!!! - крикнула Любовь Ивановна.
    Но вокруг уже было пусто. Пятый отряд в полном составе, крича, визжа, не разбирая дороги, со скоростью, какую никто из бегущих не показал бы даже на  спартакиаде в конце смены, с треском летел из леса.
Осы молниями рассекали воздух над головами ребят, но на открытой поляне они, видимо, решили, что напугали людей достаточно и вернулись под кроны елей. Пионеры отдышались и стали хохотать, показывая пальцами друг на друга и выясняя, кто больше струсил. Не смеялся только Володя Ушаков...
    Хоть Володя, как председатель совета отряда и удирал впереди всех, и оторвался от группы, но самая свирепая оса достала именно его. Она вонзила жало в Вовкину левую ягодицу, которую теперь порядочно пекло. Когда пришли в лагерь, Вова спрятался в зарослях акации за беседкой, засунул руку под трусы ниже спины и ощутил ладонью горячий бугор. Сильно жгло, было больно. Но рассмотреть укус как ни поворачивался - не мог. Рассказал другу Серёге Ивкину, что его укусила оса.
    - Куда? - спросил Серёга.
    - За ж..у, - тихо сказал Володя.
    - За ж..у??? - Ивкин вытаращил глаза и заржал. - Покажи!
    Пошли за беседку вместе, Вовка спустил шорты с трусами.
    - Нифига себе... Это оса так? - прошептал Ивкин. - Тут целая опухоль красная... болит?
    - Ещё как, - с гордостью ответил Володя.
    - Может в медпункт?
    - Анне Семёновне ж..у показывать? Может пройдёт?..
    - А чё делать? Вдруг заражение крови?
    - Не знаю...
    Решили показать третьему другу Витьке Зубкову. Опять прошли за беседку.
    - Ого... - сказал Витька и поцокал языком. - Первый раз вижу. Может и пройдёт. Но не гарантирую.
    Когда шли мимо беседки назад, заметили, что сидевшие там девчонки уже что-то пронюхали: насмешливо посмотрели на Вовку и захихикали в спины мальчикам.
    Через полчаса к Вове подошли ещё два пионера, один тихонько спросил:
    - Покажешь?
    Следующий заход в кусты уже делали впятером. Володя привычным движением оголял ягодицы и гордо показывал огромный волдырь, как рану полученную в бою. Вся левая половина горела огнём. Но Вовка держался стойко. Новые зрители со страхом и восхищением смотрели на красный бугор, растущий, казалось, на глазах, но ничего путного не предложили.
    После обеда, во время которого Вове пришлось сидеть на одной половинке, Ивкин позвал своего старшего брата Игоря из второго отряда, тот прихватил с собой друзей, и глазеть на Вовкину задницу в кусты припёрлось десять человек. Из беседки доносился смех.
    - Это жевлак. От жала, - авторитетно заключил Игорь. - Там жало вошло. Оно под кожей остаётся. Если не вытащить, может нарвать.
    - А можешь вытащить? - спросил через плечо Володя.
    Игорь наклонился над "жевлаком"
    - Не видать... Глубоко сидит. Пинцетом надо у Анны Семёновны.
    Но Володя стеснялся идти в медпункт и терпел весь оставшийся день. На вечерней линейке председатель совета отряда должен был приспускать отрядный флаг. По команде Вовка двинулся к флагштоку. Все стоявшие в строю, не отрываясь, пялились на его зад, смеялись и перешёптывались: "Ага... видно... оттопыривается "жевлак". Перебирая непослушными руками тросик, мальчик стоял весь красный и готов был расплакаться или провалиться сквозь землю. Неожиданно Гуля Шакурова громко сказала:
    - Дураки, что вы смеётесь!
    Вовка поднял глаза, которые были уже на мокром месте. Гуля стояла ближе всех и с сочувствием смотрела на него...
    Перед отбоем Вова совсем приуныл: ягодица ныла, была горячей, и в ней что-то стреляло - придётся завтра ползти в медпункт, жало доставать, а место такое позорное...
    Любовь Ивановна заглянула в палату:
    - Ушаков, зайди ко мне.
    Володя пришёл в воспитательскую, Любовь Ивановна плотно закрыла дверь и тихо спросила:
    - Тебя оса в попу ужалила?
    Ушаков покраснел и отвернулся: "Уже заложили".
    - Показывать не буду.
    - Не надо показывать. Володя, послушай, у тебя нет никакого жала, это у пчёл оно отрывается, у ос никогда. У тебя паста мятная?
    - Зубная? Да.
    - Помажь это место пастой и спи, завтра всё пройдёт.
    Вовка проснулся ещё до того, как горнист протрубил "Вставай, вставай, штанишки надевай!" Злополучного волдыря  -  как не бывало! На его месте лишь немного чесалось, но не болело. Ура! И тут же вспомнилась Гуля...
    Солнце сияло ярче вчерашнего, утро было тёплым и безветренным. С высокого берега хорошо было видно озеро, лежавшее не шелохнувшись, и в нём, как в зеркале, отражались редкие облака и голубоватый лес дальнего берега.
    Пионеры - смелые ребята! Вновь Любовь Ивановна повела свой отряд за черникой, но на всякий случай на другое место. Наелись до оскомины. Вовка почему-то всё время оказывался рядом с Гулей, клал ей на ладошку самые крупные ягоды. Девочка говорила "спасибо" и смотрела на него красивыми глазами, похожими цветом на чернику.
    Корзину набрали моментально. В лагерь вошли все чёрные, с песней "Марш нахимовцев". Впереди их ждали обед, горячий песок пляжа, чистая озёрная вода...  такая прозрачная, что если нырнуть и открыть глаза, то видно как по песчаному дну шныряют полосатые окушки... А на ужин вкусный-превкусный пирог с черникой!
    Мальчики и девочки подравняли строй, затопали в ногу, Володя взял Гулю за руку, в груди стало радостно, беспокойно. Он набрал воздуха и ещё громче запел вместе со всеми: "Просто-о-ор голубой! Земля-а-а за кормой!.."