выкручивать руку грабителя.
- Ой, не трогай, оторвешь же! Лучше заживо закопай! Все равно ничего вам не скажу! - закричал от боли разбойник, и стиснув зубы, замолчал.
Степан еще сильнее вывернул ему руку и, схватив другую руку, закричал:
- Говори! Где моя лошадь?! Если не скажешь, то разрежу на куски!
Разбойник молчал, как мертвый, решив все же перетерпеть.
- Нет, это нечеловеческая боль, — невольно подумал он, и на его лбу появился холодный пот.
Вдруг он засмеялся во весь голос.
- Что вам рассказать-то еще??? Спрашивайте!!!
- Мерзавец! - взволнованно сказал Максим.
Разбойник не переставал хохотать:
- Что еще осталось делать, делайте! Хоть солите! Только плевал я на таких, как вы, на! - и густая слюна полетела в Степана.
Степан был в бешенстве. Максим вдруг соскочил с телеги, вскочив на ноги.
- Погоди, кум, откинь ему голову назад. И посмотрим, что получится.
И пошел к лошади, чтобы развязать вожжи.
Разбойник перестал смеяться и заскрипел зубами. Он знал, как крестьяне сворачивают головы. Однако, нигде не прописанный разбойничий закон, запрещающий продавать товарища, дал ему силы пережить те страдания, которые человек не мог предвидеть. Готовясь достойно встретить свою смерть, он проговорил: «Только не надо издавать ни одного звука...Умру, но ни одного звука не издам… "
Максим принес вожжи.
- Кум, просунь его голову из-под телеги, я научу его смеяться!
Степан выполнил приказ кума - обвил голову разбойника вожжами и связал в петлю. В петлю засунул конец дубинки.
- Ну, гад, рассказывай, что такое душа!
Разбойник молчал. Только тело дрожало, как перед смертью.
- Не хочешь? Ладно... - сказал Максим и стал крутить.
Вожжи перетянули лоб разбойнику, но тот молчал. И Максим стал откидывать ему голову назад. В конце концов смертельная опасность оказалась сильнее, чем воровские законы. Разбойник открыл рот и что-то пробормотал.
- Кум, посмотри-ка рот не приоткрылся? ― спросил Максим.
- Как будто что-то шепнул…
Степан наклонился к разбойнику.
-Хочешь рассказать?
Разбойник моргнул, выразив свое согласие. Максим немного ослабил давление вожжей.
- Если хочешь рассказать, говори сейчас, нам некогда с тобой возиться!
- Твоя лошадь... в Кармаше... - едва слышно прошептал разбойник.
- В Кармаше? Кто ее туда увез? ― торопливо спросил Степан.
- Филипп…
- Кто это?
- У Михи живет.
- Слышал? - удивился Максим.
- Кум. Надо торопиться.
- Что с этим делать?
- Что делать? Бросим под Черный мост и оставим. Вот и звезда взошла. Скоро светать начнет. Ехать еще довольно долго, - торопился Степан.
- Я думал, что вы меня тут бросите.
Когда его перестали мучить, разбойник обрадовался, но услышав про Черный мост, вздрогнул. Он понимал, что не останется в живых. Поэтому из последних сил взмолился:
- Пожалуйста, не убивайте! Вы обещали, что оставите в живых...
- Господи, мы и не думали тебя убивать!
- Бросить под мост-все равно что убить...
- Не говори ерунды. Мы не обещали сохранить твою душу от всех бед. Останешься ты жив или умрешь, нам не до этого! - холодно сказал Максим.
Разбойник все молил:
- Не бросайте под мост, пожалуйста. Отвезите к уряднику. Если я умру, у вас не будет жизни. У урядника я все показания повторю.
- Нам некогда с тобой возиться, - ответил Степан.
На мосту остановили лошадь. Поспешно соскочив с повозки, они прошептали: «Господи помилуй, отведи от бесов» - и, схватив разбойника за руки и за ноги, перевалили через перила.
Через некоторое время лошадь тронулась, какое-то время она пыталась бежать, а потом перешла на шаг. Максим пытался погнать её, ударив вожжами, но лошадь все равно шла.
- Кум, не бей, ― заступился за лошадь Степан. - Днем она была на работе, а теперь всю ночь возит нас. Надо её пожалеть. Не будем торопиться.
Степан соскочил с телеги и пошел пешком.
- Ишь, мерзавка, еле идет! ― Максим сошел с телеги и пошел рядом со Степаном, привычно ругаясь.
- Филипп..., - как бы сам с собой говорил Максим. - Вот ради чего держит у себя Миха этого человека...
- Кто бы мог подумать?
- Нечего тут думать... Все племя Михи -разбойники...
Телега забралась на холм. Вот и Кармаш.
В тот момент, когда Степан и Максим вошли в деревню, на улице ещё не было ни одного человека. Они свернули в узкий переулок и остановились у одного из старых русских домов. Степан сошел с телеги и открыл ворота. Максим завел коня во двор.
В базарных деревнях немало людей, содержащих трактиры. В базарный день, который бывает один день в неделю, они впускают желающих на ночлег, этим и зарабатывают. Одним из таких людей и был хозяин дома.От окна, пересекая всю хату, стоял длинный стол. У входной стены стояла широкая скамейка для ночлега. Перед печью дышал густым горячим паром огромный медный самовар.
Степана встретил татарин средних лет.
- Чай будете? - спросил он.
- Пока не будем, ― сказал Степан. Увидев недовольство хозяина, добавил:
- Потом попьём, а сейчас спешим на рынок.
Когда лошадь Макса забрали в конюшню и упряжь повесили на гвоздь, они вышли на улицу.
Рыночная площадь уже жила своей жизнью, хотя людей между рядов ещё не было видно. В конце ряда стоял чуваш со связкой лаптей. Другой завалил землю коромыслами и корытами. Два марийца продавали веники и метлы. В русских рядах стояли бондари. Торговцы начали разгружать свои товары.
Степан с Максимом подошли к одностороннему ряду, расположенному вдоль реки – ряду животноводов.
- Кум, ― тихо сказал Степан, - вместе будем ходить, ничего не увидим. Может разойдемся?
- Хорошо, - согласился Максим. — Куда мне пойти?
- Перейди на задний ряд. Ты еще помнишь, где он? Может быть, спросишь в трактире, как туда попасть? Если что-нибудь случится, беги ко мне. Я похожу по базару. И к уряднику схожу.
Они расстались.
И на скотный двор стали собираться люди. Сначала одна чувашка вывела козу. Хромой мужчина пригнал теленка. Пожилая пара продавала лошадь. Прошло совсем немного времени - рыночная улица заполнилась людьми и скотом. Степан вышел за пределы рынка, выпил кваса и снова принялся за наблюдение. Вдруг он увидел, что неподалеку от него ведут лошадь, на которую был наброшен плащ. Еще одна особенность, привлекающая внимание была в том, что лошадь в отчаянии бросалась из стороны в сторону. Её погоняли кнутом, чтобы довести до места, где выставляют лошадей на продажу.
- Эй, добрые люди! Кому нужна хорошая лошадь, сюда! Бегом возит сто пудов! Дешево отдам! Подходите! Подходите! Не смущайтесь…
Сразу два-три чуваша и несколько татар подошли к лошади и принялись торговаться.
Степан обомлел.
- Что я вижу... Это же моя кобыла....
Он пробрался к коню, расталкивая людей.
- Врете, этого коня не продадите и не получите! Это моя лошадь.
Неожиданное появление незнакомца и его угрожающие крики остановили толпу. Десятки глаз смотрели на Степана.
- Это моя лошадь! - повторил Степан. Первым пришел в себя торговец.
- Абдрахман, слышал? Этот дурак хочет отобрать у нас лошадь.
- Издалека видно, что этот человек не умен!
В толпе кто-то отвратительно рассмеялся.
Вокруг переспрашивали:
- Что сказал этот человек?
- Сказал, что конь его!
Степан схватил коня за повод.
- Пойдемте к уряднику!
- К уряднику? Ты что, с ума сошел? - К Степану подошел толстяк и грозно крикнул: - Отпусти повод, дурак чуваш!
Он пытался выхватить поводок из рук Степана, но не смог.
Известие о том, что некий чуваш попытался вырвать лошадь из рук торговцев, молниеносно разнеслось вокруг базара. Все столпились в надежде увидеть это своими глазами.
В центр кольца вошли еще несколько торговцев, один из них грозно прикрикнул на Степана:
- Пусти повод!
- Нет, не отпущу, к уряднику отведу!
Тот больше не разговаривал, и подняв кулак и попытался ударить. Степан успел перехватить его руку.
- Эх, ты не человек! Что я тебе сделал, из-за чего хочешь со мной драться? ― Чем горячее становилась кровь, тем сильнее сжималась рука Степана.
- Отпусти руку! Отпусти! ― Торговец извивался от боли.
Но тут-то толстяк и ударил Степана в глаз.
- Да помилуй, Господи! - сердито крякнул Степан. Не от боли, а от отчаяния, и , не понимая, что делает, выпустил поводья из рук. В это время кто-то ударил его в бок. Другой повис на шее и пытался согнуть его назад.
- Эх, ты... Зачем ты меня ударил…Для чего это тебе нужно?! ― Степан ударил толстяка кулаком в бок. Тот рухнул на глазах у очевидцев. Глаза Степана заволокло пеленой ярости. Не разбирая, он схватил первого попавшегося и, размахнувшись кинул его в толпу. Приземлившись, он опрокинул еще четыре-пять человек.
Степан протянул руку, чтобы схватить другого. Но тот, успев спастись, скрылся в толпе. Степан оглянулся и чуть не упал.
- Господи, коня у меня забрали!
Он яростно застонал.
- Своими руками коня отдал что ли я? Что же делать мне? Где искать теперь его?
Степан выскочил за пределы рынка и остановился.
- Куда же идти? Где искать теперь?
Догадкой блеснула мысль.
- Надо сходить к уряднику просить о помощи, чтобы искать со стражниками!
Увидев, что Максим вернулся, он поспешил навстречу.
- Кум, иди-ка скорее!
Максим с первого взгляда понял, что Степан взбудоражен до предела.
- Что случилось?
- Да я коня из рук упустил! ― плачущим грустным голосом ответил Степан.
- Не может быть!
- Этой рукой я держал конский повод. Из рук вырвали…
- Ничего не понимаю, кум...
- Потом объясню, кум. Сейчас нет времени. Лошадь-в руках торговцев. Из села выходит всего два пути. Ни в коем случае лошадь к нашей деревне не поведут. Попытаются отправить в Нурлат. Ты поезжай на ту дорогу. А я пойду к уряднику и попрошу о помощи.
- Ладно, пойду, - сразу согласился Максим.
- Иди, кум, посмотри, пожалуйста. Только бы найти. Больше не упустил бы, - поторопил Степан Макса и вернулся на базар.
Дом, в котором жил урядник, находился на углу с базарной улицей. Степан вошел в заднюю избу. Увидев за столом стражника по фамилии Мошков, он снял шапку и поклонился.
- Что надо? - еле открывая рот, проговорил Мошков.
- Мне нужен был урядник, - стараясь быть вежливым, мягко сказал Степан.
- Зачем?
- Коня у меня украли. Конь здесь. Видел на рынке.
- Если видел, то что тебе тогда надо от меня? Что мешаешь ходишь тут?
Бесцеремонное поведение Мошкова возмутило Степана. Еле сдерживал себя, чтобы не сказать лишнего.
- Не смог забрать, — сказал он, - собралось несколько человек и из рук увели. Поскорее бы искать начать. Из деревни надеюсь еще не увели ее.
- Ай-яй, какой умник! Коня своими руками отдал, и мы должны ее искать? - продолжал Мошков.
Степан не выдержал.
-Ваше благородие!
Мошков мгновенно вскочил и закричал:
- На кого поднял голос! Или забыл, где ты, кто ты?
- Помилуйте, ваше благородие! Я пришел к вам за помощью. Если и вы не поможете, то нам, черному народу, не будет жизни!
Мошкову понравилось, что Степан начал говорить тихо. Он сел на свое место.
- Я ничего не могу сделать. Я на дежурстве.
- Значит, хотелось бы видеть урядника.
- Урядник вышел на рынок. И другие стражи порядка. Сходи, поищи, встретишь кого-нибудь! - предложил Мошков.
На улице Степан на мгновение задумался, где искать урядника, и, немного растерянный, направился к базару.
На рынке настало самое шумное время. Торговцы, желая заманить людей и продать свои товары, кричали наперебой.
- Красавицы! Молодцы! Подходите сюда! Ситец, батист есть! Дешево отдам!
- Шали! Лекарство от боли в животе! Девушкам всё для вышивания!
- Эй, рыба! Рыба,
