В повседневной жизни мы настолько отдаляемся от природы, что почти не замечаем её, интересуясь лишь температурой за окном и вероятностью осадков. Ежедневно пробегая мимо, в погоне за удовольствиями или материальными благами, стараемся воплотить свои амбиции. А ведь она живая - она видит и слышит нас... Понимаешь это только на отдыхе, когда остаются в стороне будничные заботы, напыщенность, суета… Вместе с внутренней гармонией приходит прозрение и ощущение связи с окружающим миром.
Уже несколько дней, приходя на берег, я разговаривал с Морем, как со старым приятелем. Оно внимательно слушало, шелестя у ног мелкой галькой и играя на воде солнечными бликами. Наше притяжение было взаимным с первых минут знакомства: я не мог скрыть восторга от его величественной красоты, а оно дало мне в руки огромную, белёсую с лиловым отливом медузу, на которой красовалась фиолетовая бахромка. На прощание эта кокетка оставила мне ожоги на теле и ощущение безмятежного счастья в душе. С тех пор, я ждал каждой встречи с морем, как пылкий влюблённый, и отдавался ему, словно в последний раз.
Теперь, когда мы снова встретились, слова любви сами срывались с губ, и лишь наговорившись, я неспеша заходил в воду. Оно с радостью принимало меня в свои ласковые объятия, покачивало, передавая с одной волны на другую и увлекало прочь от берега. Какое же это блаженство: чувствовать себя частью необъятного, вечного, мудрого - того, кому полностью доверяешь. Заплыв далеко, я мог лежать на спине без движения закрыв глаза, слушая его дыхание. Но Морю скоро становилось скучно, и тогда оно швыряло мне на лицо горьковато-солёные брызги, заставляя плыть дальше.
Так проходили дни...
Однажды, с самого утра небо натучилось, поднялся ветер, где-то вдали, а затем совсем рядом с оглушительным треском раздался раскат грома. На горизонте засверкали молнии и грянул дождь! Он шёл стеной, делая едва различимыми предметы на противоположной стороне улицы. По дороге, спускающейся на пляж, сплошным потоком, увлекающим за собой куски земли и голыши из клумб, текла река, перепрыгивая «лежачих полицейских», словно пороги. Море встало на дыбы! Серые, с металлическим блеском волны с жадностью заглатывали прибрежные булыжники, откатывая их далеко назад, а затем поднявшись в полный рост, с остервенением кидались грудью на берег, стараясь зацепиться пенными руками за гальку и песок. Эта схватка продолжалась весь день, то затихая, то возобновляясь с новой силой, и её отголоски слышались ещё ночью.
А утром, когда я пришёл на пляж, море выглядело непривычно спокойным и очень прозрачным, от чего казалось не живым. Бледно-лазуревая, едва колышущаяся гладь, позволяла рассмотреть каждый камешек, лежащий на дне далеко впереди. Когда я легко доплыл до буйков, стало заметно, как впереди сгущается его цвет, плавно переходя из бирюзового в насыщенно синий. Наслаждаясь спокойствием, я лежал на спине, как вдруг почувствовал лёгкое прикосновение. Это была небольшая медуза, которая словно испугавшись, поспешила скрыться от постороннего взгляда на глубине. В этот момент мне нестерпимо захотелось снова полюбоваться этими удивительными созданиями, и я попросил Море подвести их к берегу, пообещав, что не обижу его детей.
Возвращаясь из очередного заплыва, я увидел, что прибрежные воды как-то изменились: на мелководье чётко отслеживалась широкая полоса зеленовато-молочного цвета, и едва я успел коснуться дна, как меня окружила целая стая небольших, полупрозрачных куполов. Медузы легко запрыгивали на ладонь, кружились в танце возле ног, собирая и расправляя свои парашюты, будто старались понравиться.
Кто-то скажет, что это случайность, и медузы возле берега после шторма совсем не редкость, но мне кажется - произошло чудо: Море услышало меня и ответило взаимностью на мою любовь.
