так рассуждала поди что среди своих подруг, из круга недовольных своими сэнсеями, Бодсюзу-сан.
Что может и так, но не совсем понятно для не одной из подруг Бодсюзу-сан, а частности Судзуки-сан Аси, у которой в семье тоже происходят подобные разногласия и разночтения со своим сэнсеем в плане обретения своего семейного счастья. Так её сэенсей, Судзуки Мамооки, видит длинным путь для обретения их общего счастья. О чём он так и твердит ей: Путь к счастью труден и тернист. Но это-то и даёт его познать в полной мере.
Тогда как и мамоори Судзуки Аси на этот счёт другие взгляды. – Хочу, Судзуки Мамооки, всё и сейчас, пока я молодая. И вы, как мой сэнсей, кто взял на себя обязательства меня сделать счастливой, уж постарайтесь оправдать возложенные на вас своими же словами надежды и не быть треплом, кем вы всеми своими последними поступками пытаетесь быть.
– Судзуки-сан! – крепко так приводит к дисциплине своего разума Сузуки-сан её сэнсей Мамооки.
А на Сузуки-сан не стоит так настойчиво давить и прикрикивать, она имеет в своём арсенале куда как более действенное оружие – свои безутешные слёзы и причитания: «Какая я несчастная сан, и как меня не любит сэнсей Сузуки Мамооки. Тогда как я его всем сердцем люблю и обожаю». Что всегда действует без осечки. И Сузуки Мамооки пристыжен, озадачен и готов признать свою неправоту и грубость.
– Так что же ты от меня хочешь, Сузуки Аси? – ворча вопрошает Сузуки Мамооки.
– Я хочу, чтобы ты меня ценил и мной гордился, когда мы с тобой придём в гости к твоему начальнику, Митсубиши Акихиро. – Даёт вот такой заковыристый ответ Сузуки Аси. На который Сузуки Мамооки ещё до сих пор раздумывает дать ответ. И его значит, нужно как-то поторопить. Вот Сузуки Аси и интересуется так тщательно у Бодсюзу-сан о аргументированности этих её выводов насчёт сэнсеев.
– А на чём основываются такие твои выводы, Бодсюзу-сан? – так и спрашивает Сузуки Аси. Бодсюзу-сан посмотрела на эту стерву Сузуки Аси, вечно ей всё непонятно, да и ответила:
– Все сэнсеи большие собственники, и они терпеть не могут того, когда их, даже переставшая теплить их сердце надеждами ученица (так они нас видят), начинает приобретать свой смысл существования и в других сэнсейских глазах.
«Да как-то?», – начнёт тут же в себе претерпевать неустройство души и смятение сердца сэнсей, в данном меня интересующем случае, Якагама, когда увидит, как преображается в светлую сторону мой лик при виде сэнсея Ямобуши. – На этих словах Бодсюзу в глазах всех тут присутствующих дзёсей проскочил огонёк и некоторые из них даже вздохнули. Где причиной такого их единодушия в сторону сэнсея Ямобуши было поверхностное знание этого видного сэнсея. Кто не преминет быть галантным и приветливым настолько для дзёсей, что ни одна из них без сердечного содрогания о нём не может не вспомнить. Так что упоминание сэнсея Ямобуши Бодсюзу, конечно, было не к месту и лишним, но всё равно приятным совпадением.
– И сэнсей Якагама, начав в себе терять нити собственного повествования и достоинства, – да кто такой этот Ямобуши?! Да кто он против меня?! А кто же я тогда, если меня предпочли этому Ямобуши?! – чтобы окончательно не потерять к себе самоуважение и трезвость духа сэнсея, всё в себе пересмотрит, и поняв, что его определяющим звеном, как уважаемого и значимого человека, является его супруга, вернёт к ней прежнее благоговение.
Ну и какие выводы из всего этого разговора для себя сделал сейчас Умник? Да всё верно, он избран был Бодсюзу-сан, как агнец на заклание их семейного счастья. Где сэнсей Якагама будет очень неожиданно для себя поставлен перед фактом своего обмана и подлости поведения в своей брачной постели Умником-саном, вероломно обманувшим доверие Бодсюзу, ничего такого попустительского и для верной супруги не предполагавшей и всегда доверявшей на слово сэнсеям (сэнсей Умник-сан предложил ей с хорошей скидкой постельное бельё, ну и чтобы убедиться в том, что оно подойдёт для их брачной постели, предложил на месте его проверить; и как вскоре Бодсюзу со снятой кимоно выяснилось (сняла она его, чтобы проверить бархатность постели), то совершенно для неё удивительным способом), – на этом варианте сведения с ума сэнсея Якагамы настоит Сузуки Аси, – и он, как человек чести и сэнсей, не пропивший ещё свой разум, просто обязан будет вынуть свою катану и предложить её Умнику для харакири. Если он, конечно, человек чести. А если это не так, и на это указывают его смелые и агрессивные поступки в сторону Бодсюзу, то сэнсей Якагама сам его порежет на кусочки.
– Не имею чести, дансей, знать вашего имени. – Ухватившись сперва и на рефлексах за своё замызганное саке кимоно, на автопилоте сэнсея, задастся вот таким вопрошанием к голому заду Умника-сана сэнсей Якагама, собиравшийся оказаться дома после долгого пути на разориентированных саке ногах, а тут как вдруг им выясняется, то место, бл*ь, занято, и где он значит, будет спать, знаете ли большой важности вопрос. Вот он им и задался через этот вопрос вежливости и дипломатии. Ведь как бы не был вероломен, подл и безнравственен вставший на твоём пути сэенсей или тем более микадо в теле дансея, он прежде всего носитель самурайского духа бушидо, а уж только затем уже всё остальное. И дух бушидо, к кому бы он не относился, требует для себя уважения.
Ну а Умник-сан, чьё коварство и подлость основаны хитроумным замыслом коварства Бодсюзу-сан, само собой и конечно, ничего такого безнравственного изначально не предполагал оказывать в сторону Бодсюзу-сан. Он, как честный торговец мануфактуры, всего-то рассчитывал на достойную оплату своего товара. И когда к нему подошла Бодсюду-сан, уважаемая хозяйка своего дома на Акаяма-стрит, чьим главой семейства был сэнсей Якагама и по этой в том числе причине Бодсюзу-сан пользовалась, как замужняя дзёсей уважением и всеми теми правами, которые ей даёт её замужнее за сэнсеем Якагамой положение, а сэнсей Якагама только лишь в самом крайнем случае мог рассчитывать на некоторые снисходительные присказки в свою сторону по причине своего такого женатого положения, то он только с деловой точки зрения посмотрел на неё и её предложение, рассмотреть его товар с более тщательных позиций.
– Понимаете, Умник-сан, – очень рассудительно и по-деловому подошла к своему разговору и торгу с Умником Бодсюзу-сан, – в наше время высокой инфляции и дороговизны, к выбору для себя покупки нужно подходить с большой тщательностью.
– Полностью с вами согласен, Бодсюзу-сан, хорошая и бережливая вы хозяйка. – Умник-сан в ответ не мог не выразить восхищения заботливостью и бережливостью состояния сэенсея Якагамы Бодсюзу.
– И я так просто, на глаз, не могу приобрести ваш товар без его примерки. – И опять по делу говорит Бодсюзу-сан.
– И что вы предлагаете? – спрашивает Умник-сан.
– Пройти в наше жилище, и там на месте, я, примерив ваш товар, смогу с большей точностью принять решение по его покупке. – Вносит свою ясность в своё предложение Бодсюзу-сан. А Умник-сан, как представитель торгового сословия, как увидел в этом предложении Бодсюзу её желание поторговаться с ним, что и говорить, а был подловлен на этой психологической ловушке, так ловко расставленной Бодсюзу.
– А как же ваш супруг, сэнсей Якагама? – всё же ради приличия и из осторожности, Умник-сан интересуется о сопутствующих его приходу в чужой дом, да ещё к замужней дзёсей, факторах.
– Что, сэнсей Якагама? – Бодсюзу-сан в ответ выразила непонимание.
– Он не будет против моего прихода? – задаётся уточняющим вопросом этикета Умник-сан.
– Пусть это будет для него сюрпризом. – С такой затаённой многозначительностью это сказала Бодсюзу-сан, бросая на Умника-сана странные взгляды исподлобья, что если бы Бодсюзу-сан в своём внешнем виде полностью бы не отвергала возложенную на неё природой задачу (давать любовь и потомство людям), то он мог бы заподозрить эту уважаемую супругу сэнсея Якагамы в неких несвойственных благовоспитанной дзёсей мыслях. Ну а так как всё это в Бодсюзу присутствовало, то Умник-сан сделал на этот счёт правильные выводы. – Вот же хитра чертовка. Это она так со мной торгуется.
– Тогда идёмте. – Говорит Умник-сан, готовый истощить кошелёк Бодсюзу по полной.
И вот это его тщеславное намерение, а так-то самое обычное желание менеджера по продажам стать самым успешным продавцом товаров в этой декаде, чтобы затем было на что сводить свою дзёсей поесть суши, в итоге и не позволило ему воспринимать происходящее в доме Бодсюзу адекватно и так как есть. И когда Бодсюзу-сан, следуя своему коварному плану по возвращению в семейное русло своего супруга, сэнсея Якагамы, предложила Умнику-сану быть настоящим мужчиной и самому проверить соответствие характеристик и параметров постели, указанных в сопроводительной записке с реальным положением дел, – не допустите же вы, сэнсей Умник-сан, такую нелепость, чтобы дзёсей вместо вас первой истыпывала этот мир на свою хрупкость, – то Умник-сан счёл её доводы убедительными, – не предстало замужней дзёсей раздеваться первой перед посторонним сэнсеем, – и стоя к ней спиной, чтобы не смущать её покой своим принципиальным и цепляющим взглядом, начал скидывать с себя кимоно.
И бл*ь, надо же такому совпадению случится, что когда его плечи покинуло кимоно, то в этот самый момент в спальню заходит сэнсей Якагама. Кто, естественно, ничего из такого, что тут устроил Умник-сан своим голым задом, встретить не рассчитывал даже в самом страшном сне, с похмела. И когда он со словами приветствия: «Вот и я», переступил порог, как он сперва думал, что своей спальни, то надо быть честным до конца, то эта неоднозначность его приветственного слова создала свои предпосылки к его не должному пониманию и что за васаби тут происходит.
И, наверное, хорошо то, что всё так сейчас произошло спонтанно и неожиданно для всех задействованных в этом происшествии лиц, и в результате никто не успел задуматься над глубоким смыслом этого приветственного посыла сэнсея Якагамы, и сейчас всех чрезвычайно волновало то, как все будут выпутываться из этой столь запутанной и загадочной ситуации. Где больше всех смущал голый зал Умника, как бельмо на глазу перед всеми стоящего и бл*ь, посмотри на него, он ещё вздыхает.
Так что у Умника не было другого выхода из создавшейся не по его решению и желанию ситуации своего типа бесстыдного поведения, как только увалиться задом на только что постеленную кровать и тем самым невольно, без всякой задней мысли фигурально (а так-то здесь присутствует своя задняя мысль) прикрыть в себе то, что тут всем не давало покоя. Ну а так как Умник-сан действовал непредумышленно и спонтанно, то всем тут же открылась в нём эта его необдуманность и рассеянность мышления. И только мастерство и сноровка сэнсея Якамодо по выходу из самых неловких положений (зря он что ли столько пил в упор саке, лёжа под лавкой), которую никаким саке не пропьёшь, выраженная словесно в его вопросе-обращении к Умнику, позволила всем отвлечься от такой реальности Умника, быстро сообразившего собраться постелью себе в ноги.
На этом моменте фиксируется пауза и затем только Умник-сан, как человек прежде всего духа бушидо и не без
Всем нам хочется что-то сказать...