Бражник

***1
-Что ты творишь? – ворчала сестра, приехавшая к Мирону из другого района Питера, – Как будто мне ближний свет к тебе добираться, и других дел у меня нет! Ты ведь обещал помогать мне с Димкой, пока Олег в командировке. Так-то ты помогаешь? Господи! Три бутылки, совсем с ума сошел! Ты спиться хочешь?
-Я не пил, – устало сказал Мирон, вышедший из спальни, – Это приятели принесли и сами же выпили.
Сестра недоверчиво принюхалась нему, но перегаром от него не пахло.
-Сейчас вместе к тебе поедем, гулять Димку поведу. Не злись.
Лара жалела брата и считала, что его жена неправа, но открыто этого не говорила. Потому что Ирина была слишком уж рафинированной интеллигенткой по сравнению с ней. Она наверняка в жизни не стала бы убирать пустые бутылки за Мироном. Даже еду Мирон всегда сам готовил, у Ирочки ведь маникюр, мать ее ети. И чем все это закончилось? Ушла! Бросила! Подала на развод!
Лара заглянула в ванную, там работала стиральная машина.
-А как же белье? – спросила Лара брата.
-Там немного. Включу программу сушки по окончанию стирки и отключение по завершению. 
-Ничего не слышно от твоей-то?
-Нет. Мобил отключен. В соцсетях молчание, ни одного нового поста. Даже своим подругам не отвечает на комментарии.
-Скажи мне… что у вас произошло? Почему она так?
-Лара, собирайся, поехали. Я во всем виноват, вот и ушла.
-В чем ты виноват? Пьянствовал? Бил ее? Зарплата твоя не устраивает?
-Не пьянствовал и не бил. Что за крайности у тебя сразу? Просто… разошлись во мнениях.
-В каких таких мнениях? О чем?
-У нас разные взгляды на брак.
-Конечно! Она ж ничего дома не делала, все ты, и деньги ты зарабатывал, а она их тратила…
-Лара! Поехали!
    Их приезда уже ждал старший сын Лары, 14-тилетний Антоша, который в ее отсутствие присматривал за пятилетним Димкой. Он обрадовался Мирону и обнял его.
-Мира, настрой мне игру. Никак не получается,– сразу же стал он приставать к Мирону. Но Димка закричал как резанный:
-Нет! Мира мой! Он ко мне приехал!
    Мирон смеялся и отбивался от племянников. Посадил младшего себе на одно колено и быстро настроил игру для старшего.
-Погоди, я покормлю тебя, потом пойдёшь с Антошей гулять, – крикнула из кухни сестра. В этой семье Мирона все любили. И больше всех муж Лары. Олег был старше Мирона на 10 лет, но считал его равным себе братом. Они могли подолгу говорить перед сном, когда Мирон ночевал у них с сестрой, играть в стрелялки и заливисто смеяться почти как Антоша, любили футбол погонять на площадке или шашлыки на даче затеять. Да и просто вместе с Ларой хороший фильм втроем посмотреть. Но когда Мирон женился, такие встречи стали происходить намного реже. Ира приходила к ним с Мироном всего раза три, сидела в кресле, стоявшем в углу возле окна, и молча наблюдала за шумной семейкой. Потом благодарила за чай и угощение, так что Ларе хотелось спросить ее… впрочем, Лара никогда ни о чем ее не спрашивала. Потому что Мирон боготворил свою жену, и сестра не вмешивалась.
-Ира ведь красивая, – говорил ей муж.
-Красивая, – отвечала Лара.               
-И умная.
-Умная.
-Но ты ее не любишь?
-Не понимаю я ее, так вернее.
-Почему? В чем она тебе не понятна?
-Да нашего Миру на руках носить нужно, а не так как она… ведет себя как ледышка. Придет и молчит. А он над ней порхает. Знаешь, в деревне у бабушки такие мотыли есть, на цветы не садятся, а зависают над ними, пока нектар сосут.
-Почему ты злая такая? Любит он ее, сильно любит.
-Он-то любит. А она? Вспомни меня, я ж тебя ни на шаг от себя не отпускала.
-Зато теперь можешь далеекоо послать.
-Когда нарываешься, могу.
    Олег не знал, что Ира ушла от Мирона. Командировки его всегда длились по месяцу, а то и дольше. Он ездил с инспекциями на удаленные северные объекты. Если бы не высокая зарплата, давно бы бросил. Но платили ему действительно хорошо. Иной месяц больше 300 тысяч выходило. Лара не стала сообщать ему об уходе невестки. А Мирон… он вообще ни с кем это не обсуждал, закрылся как ракушка. Друзья приходили, пытались его расшевелить, но получалось так себе. Только Лара и могла его вынудить вернуться к жизни, когда навешивала на него своих мальчишек. С ними он и сам мальчишкой становился, именно таким, каким она его с детства знала.

***2 
    Мирон любил племянников, поэтому очень хотел ребенка. Но Ира была не готова бросить свое творчество свободной фото художницы. Она занималась этим уже пять лет, из которых последние три года постоянно училась различным техникам, так что стала входить в топ самых известных и продвинутых мастеров в данной сфере. Денег это почти не приносило, хотя ее работы публиковали на своих страницах известные мировые глянцы. Однако, несмотря на отсутствие доходов, поиски локаций и моделей, а также сами съемки поглощали массу времени и сил. Да и необходимая техника, все эти подсветки, фоны, вспышки, супер камеры и окуляры стоили очень немало. Не говоря уж о программах по обработке готовых фоторабот. Все это оплачивал ее отец. Он же предоставлял ей водителя с микроавтобусом для выездов на съемки. Возвращалась она оттуда каждый раз как выжатый лимон и падала в кровать почти без сил. 
    Ира не имела доходов, потому что не брала заказов на фотосессии частных лиц, блогеров, свадеб или семейных праздников. В самом начале обучения свои работы она просто дарила людям, послужившим моделями для нее. И сейчас, приглашая моделей, не платила сама и не получала ничего. Моделям требовались качественные фото для портфолио, поэтому они с удовольствием снимались у нее. А аренду лофтов, оборудованных залов для съемок и фото-студий она оплачивала с ними пополам. Хотя за моделей всегда платили агентства, и только индивидуалы платили за это сами.
    Труды и обучения не прошли для нее даром. Ее работы стали брать такие престижные журналы как Malvie, Ellements, Edith, Vous и даже Vogue. Чтобы увидеть свои имена в этих изданиях под фотографиями Иры, с выбранными ею моделями бесплатно работали две-три ее знакомых визажистки и пара стилистов. Им также хотелось быть упомянутыми, привлечь внимание заказчиков и пополнить свое собственное портфолио высококачественными фото. 
    Встретил Мирон Иру в таком, сдаваемом в аренду для фото и видео съемок, лофте. В подобных творческих пространствах обычно полно аксессуаров, штор для затемнения, искусственных цветов и прочей мишуры. Мирон заглянул туда к своему приятелю, проводившему съемку для рекламы. А Ирина сидела в холле и ждала своего оплаченного времени. Приятель сказал Мирону, что закончит через 10 минут. В эти 10 минут все и решилось между ними. Она сразу узнала его по фото в Контакте, куда он иногда вывешивал свои работы. Мирон снимал только в черно-белом формате и предпочитал репортажный стиль. Работал для себя пленочными ретро-камерами, классической зеркалкой cannon и карманной мыльницей pantax, которую везде носил с собой. Однако, несмотря на то, что он нигде не маячил и не светился, его профессионализм сразу вызвал жгучий интерес в кругах фотографов. Многие отмечали его композиционный талант и высокую технику исполнения. Преподаватель Ирины обращал ее внимание на мастерство Мирона. Она даже сохранила себе достаточно много его работ.
-Так вы тот самый Мирон Николаев?! – воскликнула она.
-Не знаю, тот или не тот. Но да, я Мирон, а вы?
Так они познакомились. Мирон не мог отвести от нее глаз. Говорили о фото, о различных техниках. Потом его приятель, закончивший съемку, вышел, а Ирина отправилась готовиться к приходу одной модной, но капризной чернокожей модели. Но через десять минут Мирон вошел и стал выставлять ей свет. А когда она уже работала, снял на видео мобильника весь ее бэкстейдж. Сделал и несколько цветных фото самой Ирины себе на телефон.
    С этого дня они стали встречаться. Каждый день не получалось, ведь Мирон работал технологом на производстве. Да и первые три их встречи были наполнены разговорами о технике съемок и о приемах обработки фото. Но уже через неделю он сделал ей предложение, хотя до этого момента они даже ни разу не поцеловались. А когда он все-таки решился это сделать, то уже ни о чем другом больше не мог думать. Иру очень смущали его поцелуи, но она согласилась выйти за него, потому что была совершенно неопытна в любви, и потому, что Мирон сразу же покорил ее своим талантом и напором. Он не дал ей времени на сомнения и колебания, за что много раз сказал сам себе "спасибо", потому что весь этот год был с ней безумно счастлив.
    Ира ушла, ничего ему не сказав. Молча, пока он спал. Не взяла даже своих вещей. И фотоаппаратуру всю оставила. Не забрала ноутбук, что уж совсем удивляло и обнадеживало. Ведь ноутбук являлся важным инструментом в ее творчестве, на нем были установлены дорогущие программы для обработки фото. Мирон чуть в психушку не попал, обзванивал больницы, морги, полицию. И только потом сообразил и позвонил ее отцу. Тот помолчал, но сказал:
-Мира, не ищи ее. Ушла она.
-Как? Куда?
-От тебя ушла. Ничего больше не знаю. Но ее спасать нужно, чем я и занимаюсь сейчас.
-Что с ней?! Скажите! Она заболела? Ей плохо?
-В смысле здоровья не волнуйся. Просто… ты же наверно изучил ее уже. Кризис у нее творческий. Я увезу ее пока из города. Буду держать тебя в курсе.         
-Кризис?! Она же была на подъёме!
-После любого подъема следует падение. Держись, парень. Но пока вам нужно пожить порознь.

***3
    Ира начала заниматься фотографией в 16 лет. Сейчас ей только-только исполнился 21 год. Поэтому и ее отец, и Мирон, считали нормальным все ее поиски себя и своего призвания. Лишь со стороны могло казаться, что оба они исполняют ее капризы, на деле никаких особых капризов у нее не имелось. Ее полностью поглощало увлечение фото-творчеством. Именно поэтому отец не настаивал, чтобы она восстановилась в универе, который Ира бросила, перейдя на 3-й курс. Училась она на факультете прикладной математики, и для всех явилось неожиданностью, что она не появилась в начале учебного года на лекциях. Ее долго не отчисляли, два преподавателя пытались выяснить, почему она прекратила учебу, предполагали даже, что ей помешала болезнь или обстоятельства в семье.
    Отец постоянно оплачивал ей курсы обучения у профессиональных фотографов и различные семинары по интересующим ее темам. Это Мирон был самоучкой, Ира училась всему усердно и методично. Мирон вспомнил, что перед самым своим исчезновением накануне вечером она долго сидела за компом. Он решил проверить все, что она смотрела. Прошерстил историю ее посещений и был ошарашен тем, что три дня подряд она смотрела только его старые работы, которые висели у него в Контакте, и которых там за 10 лет накопилось около тысячи. Сердце его сдавило, ему стало трудно дышать. Почему? Что она хотела разглядеть? Ни слова ему не сказала, ни о чем не спрашивала. Верила ему и слушалась во всем, когда он что-то подсказывал ей. Так же, как и в любви, в которой многое только открывала для себя. В 21 год ее неискушенность поражала его и полностью обезоруживала. Он ни в чем не мог ей отказать, хотя никаких особых просьб она не выказывала. Даже посуду пыталась мыть и пару раз яичницу пожарила. Однако мысли ее при этом были далеко, поэтому Мирон совершенно отстранил ее от домашних дел. А вовсе не из-за маникюра. Для него она пока оставалась