Эдуард Богуш
Последняя воля
Старый ветхий домик, гордо именуемый писательской дачей, стоял в одном из самых престижных пригородов Киева. Сам дом был построен в конце пятидесятых годов, когда коммунистическая власть стала остро нуждаться в «инженерах человеческих душ», а проще говоря, в литературных пропагандистах. По примеру московских коллег построили дачный городок творческой интеллигенции. Мама нынешнего владельца того самого особняка, о котором пойдет речь, Кухарская Зинаида Ивановна работала редактором одного из центральных республиканских издательств и параллельно писала среднего пошиба радиопьески, что позволило стать ей членом союза писателей. Когда приняли решение о строительстве дачного поселка, она раньше других узнала об этом и, используя служебное положение, записалась на прием к первому секретарю, для якобы срочного интервью.
На какую тему было интервью история умалчивает, но домой она вернулась очень поздно. Что по тем временам история обыденная, ибо «гореть на работе» было модно. А потому ни муж, работавший клерком в министерстве иностранных дел, ни сын этому не удивились. Удивление пришло позже, когда они поехали смотреть, как заканчивают строить их дачу.
Не будем строго судить бедную женщину, она всего лишь материализовала свой опыт работы третьего секретаря горкома комсомола, а проще говоря, дежурной девушки для партийных неформальных мероприятий. Но усилия того стоили! Почти три десятилетия её семья бесплатно пользовалась государственной дачей!
Много воды с тех пор утекло. Сын Аркадий пошел по стопам матери и окончил литературный институт. Поначалу его произведения в художественном плане были еще хуже, чем мамины агитки шестидесятых. А надо сказать, что Зинаида Ивановна вполне знала цену своих литературных опусов и вскоре после получения дачи перестала писать, уйдя с головой в редакционную работу.
Что делать с сыном ей подсказало женское чутьё. Как-то в редакцию пришла молодая одаренная девушка и принесла с десяток лирических стихотворений. Сославшись на занятость, она предложила оценить и отредактировать эти стихи своему сыну. Как опытный психолог, а на партийной работе без этого никак, Зинаида Ивановна попала в точку! Почти сразу же между сыном и юной поэтессой завязался бурный роман. Уже через месяц сын принес в редакцию рассказ «Ялтинские встречи».
Романтика, лирика, полет фантазии – вот чего не хватало воспитаннику номенклатурной семьи. Стихи и рассказ, как вы понимаете, были тут же напечатаны и молодой творческий союз стал быстро развиваться, естественно под неусыпным присмотром Зинаиды Ивановны.
В восьмидесятые годы партийная лирика окончательно вышла из моды. Агитками комсомольских строек были завалены все полки книжных магазинов. «Молодой» писатель Аркадий Николаевич Остапчук, перешел на производство детективной литературы. Да, у родителей Аркадия были разные фамилии, что позволило Аркадию Николаевичу свободно печататься в издательстве матери. Союз с поэтессой к тому времени распался. Чтоб оставить внука при себе, Зинаида Ивановна устроила невестке загранкомандировку в Венгрию, взяв с неё твердое слово, что обратно в Союз она не вернется.
Новой музой Аркадия Николаевича стала польская студентка института иностранных языков Хельга Кислинская. Яркая высокая блондинка. Несмотря на молодость, она была энергичной и умной девушкой. Зинаида Ивановна смотрела на неё, как в зеркало, тридцать лет назад. Хельга выросла на хорошей западной литературе и, ознакомившись с опусами своего зрелого мужа, вплотную занялась его литературным воспитанием. Даже переводила ему свежее вышедшие западные романы, благо родственники из Польши могли обеспечить её чем угодно.
Главным в классическом детективном романе оказался поиск антигероя. Вернее всем понятная и естественная мотивация этого антигероя, толкнувшая его на преступление. Маньяк-преступник это удел незрелых и туповатых протирателей дивана.
Наступил 1985 год, в моду вошла «гласность» и жизнь обеспечила Аркадия Николаевича целым веером мотиваций и антигероев. Сюжеты даже не надо было придумывать, в любой газете их было десятки. Литературный слог Аркадий Николаевич приобрел довольно неплохой. Сказались и длительное общение с поэтессой, и чтение классической литературы. Звуковой ряд написанных им предложений был почти музыкальным, что ставило Аркадия Николаевича в один ряд с прозой поэтов-классиков. Осталось доработать, стилистику сюжетных логических рядов.
Благодаря маме Аркадий Николаевич был знаком со многими как милицейскими чинами, так и преступными авторитетами, так что «правда жизни» стояла за каждым словом его романов.
Читательский бум, охвативший страну к 1987 году, проглотил первых два детективных романа Аркадия Николаевича с огромным удовольствием. Сразу несколько издательств заключили контракты на его следующие произведения. По мнению Хельги, а Зинаида Ивановна с ней полностью согласна, лучшим произведением Аркадия Николаевича стал роман «Меняю крест на кандалы», который вышел в конце восемьдесят девятого года. Это был седьмой по счету роман. Деньги пошли рекой! У Аркадия родился второй сын Александр.
С помощью друзей из института Хельга перевела основные романы мужа на четыре языка польский, немецкий, английский и французский. И, как оказалось вовремя. К девяносто первому году поток роялти от советских изданий стал совсем скудным, а на западе романы пока никто не печатал. Хельга поехала в Париж.
Литературный агент, с которым свели её общие друзья, ознакомившись с материалами, указал на ряд шибок. Первое – автору нужна, пусть и придуманная, но яркая, скажем прямо рекламная биография. Второе из романов нужно убрать все лишнее, то есть все лирические отступления, которые так нравятся советским читателям и которые абсолютно чужды западному читателю. И поработать над юмором, то над чем смеются в СССР, в Европе не всегда понятно.
Через три месяца, полностью переработанный под западные стандарты роман «Меняю крест на кандалы» превратился в «Епископ из КГБ». А Аркадий Остапчук стал выходцем дворянского рода с двойной фамилией Стапенко-Кухарский. Дело пошло на лад!
В девяносто пятом разрешили приватизировать госдачи. У тех потомков советских писателей у кого не хватило на взятки чиновникам, дачи отобрали и продали так называемым «новым русским». Но даже те, кто смог приватизировать, вскоре тоже продали свои дачи. Не сдавалась только Зинаида Ивановна. Сколько ни уговаривала её Хельга продать эту рухлядь и переехать вместе с сыном и внуками в Польшу, которая собиралась вступить в Евросоюз, та наотрез отказывалась. Типа: «вот умру, потом делайте, что хотите». Отец Аркадия Николаевича к тому времени уже умер. Аркадий в споре матери и жены стал на сторону матери. Разразился большой семейный скандал!
Понимая, что Украина еще долго будет сидеть в советской трясине, Хельга собрала вещи, забрала сына и уехала на родину. Через три года умерла Зинаида Ивановна, а сын Аркадия Николаевича от его первой жены Борис женился на своей сослуживице. Оставив молодым хорошую городскую квартиру, Аркадий Николаевич окончательно перебрался жить на дачу.
Купаясь в гонорарах и славе, Аркадий Николаевич не заметил, как его сын Борис вырос слабым и безвольным человеком. Книги он не читал, даже те, которые написал его отец, спортом не увлекался, сторонился шумных компаний своих сверстников. Даже компьютерные игры, которыми увлекался в детстве, теперь интересовали его постольку поскольку. Единственно чем он увлекался - рисовал цветы, причем фантастические цветы, каких нет в природе. Похоже, Боря давно жил в каком-то придуманном им мире. Бабушка Зинаида Ивановна ничего не понимала, что происходит с внуком. А если она чего не понимала, то по старой номенклатурной привычке с советами не лезла. Работал Борис, после окончания института культуры в каком-то второстепенном продюсерском центре, где трудились в основном жены и дочери разбогатевших на искусстве нуворишей.
Грешным делом, Аркадий Николаевич стал думать, уж не «голубой» ли его сынок, но, когда сыграли свадьбу, и появилась внучка, эта глупая мысль сама собой исчезла.
Всё было неплохо до две тысячи шестнадцатого года. С женой Хельгой Аркадий Николаевич развелся по её требованию. Несколько раз приезжал к ней в Варшаву, виделся с сыном. Официально оформил Хельгу своим литературным агентом. Но без жены, вернее её функции, как музы, его новые романы не имели того блеска и энергетического напора, какими славились прежние работы. Надо было искать что-то новое, так, как его романы окончательно перестали издаваться, Хельга потеряла к сотрудничеству с мужем всякий интерес и жила с молодым теннисистом. Оказывается, в спорте муза так же востребована, как и литературе. Сын Александр учился в техническом колледже и готовился поступать в Кембридж.
Кто ищет, тот всегда найдет!
К этому времени он уже сам без переводчика мог писать на английском языке. Идея, в конце концов, посетила стареющего писателя!
Вот на таком семейном фоне Аркадий Николаевич и изобрел новую формулу короткого детективного рассказа страниц на десять, пятнадцать. Писал сразу на английском языке под псевдонимом «Вайт анд Блек». Когда рассказов накопилось больше пятидесяти и они стали популярны в Европе, а издавал их он, минуя Хельгу, к нему обратилась большая европейская телевизионная компания с предложением создания сериала. С издателями и телекомпанией он общался через зарегистрированную на подставное лицо электронную почту. То есть, вообще никто в мире не знал кто срывается под псевдонимом «Вайт анд Блек». Уж очень ему не нравилось, что невестка контролирует каждый его шаг.
Евгения, жена старшего сына, лютовала! От природы одаренная и чувствительная девочка понимала: тесть что-то задумал. Вот уже несколько лет он не дает сыну никаких денег, но сам подолгу сидит перед компьютером. Общение со старшим сыном сократил до минимума. Неужели всё высылает младшему сыну? Приступы ревности разрывала её женское сердце.
Выходя замуж за слюнтяя и рохлю, она понимала, что от мужа она красивой жизни не дождется. Основную ставку делала на гонорары и наследство известного писателя тестя. А тут на тебе! Писатель кончился, больше его никто не печатает, страховая сумма, на случай болезни спрятана от неё за семью печатями! Осталось одно - получить в наследство писательскую дачу. Цены к тому времени на участки достигли астрономических масштабов.
Над Аркадием Николаевичем повис вполне конкретный дамоклов меч, который он поначалу не замечал, а когда заметил, было поздно.
Диабет был наследственной болезнью его семьи. Им болел и отец, и дед Аркадия Николаевича. Но при нынешней медицине с таким диагнозом можно жить довольно долго.
Первые признаки усиления болезни он почувствовал в конце зимы две тысячи шестнадцатого года. Киевские врачи ничего не понимали. Прописанные лекарства помогали слабо. Апрельским утром Аркадий Николаевич для тщательного медицинского
