Людмила Прокофьевна и замухрышки
- К вам Штирлиц, Людмила Прокофьевна! Он мне подарил блок сигарет! И положил на стол швейцарский шоколад в коробке! Можно ему заходить? – была вне себя от радости секретарь Верочка.
- Верочка, вы можете испытывать любую другую радость, а не только от подарков? – скрывая улыбку спросила Людмила Прокофьевна.
- Нет. Я только и живу впечатлениями от подарков, потому что все остальное мне не доставляет радости. Еще люблю внимание к себе, но, когда его нет, я впадаю в уныние и мне хочется жаловаться. Лишь бы меня пожалели, по головке погладили и чтоб мне песенку колыбельную спели на ночь.
- Заметно, Верочка, заметно. Я другого ответа и не ожидала. Пригласите товарища Штирлица и приготовьте нам кофе.
Штирлиц в этот раз был при сером костюме, чтобы не привлекать внимание к своей персоне. Он вспомнил, как прошлый раз к нему пристала активистка Шурочка и попросила у него пистолет, чтобы разобраться с неплательщиками профсоюзных взносов. На что Штирлиц посоветовал ей, выйти на улицу и написать пару формул на асфальте, как бы намекая - «пистолет позже, а пока подожди». С того самого дня Шурочка мелом рисовала формулы, всё не могла остановиться – она ждала Штирлица.
- День добрый, Людмила Прокофьевна. Вот, решил к вам заглянуть на несколько минут и рассказать, как проходит операция, как чувствуют себя наши агенты. Закурим? – и предложил угоститься своей сигаретой.
- Нет, спасибо, товарищ Штирлиц, у меня свои любимые сигареты. Про операцию спрашивать не буду, а вот, как чувствуют себя агенты, Мишка-Дракула и Тузик, он же Кнопка, было бы интересно узнать, - глубоко затянулась табачным дымом Людмила Прокофьевна.
- Как вам сказать. Ваши….. Извините. Наши агенты оказались людьми не того пошива – они оказались замухрышками.
- Да вы что? – незаметно улыбнулась Людмила Прокофьевна.
Незаметно, это был знак того, что она насквозь видела этих агентов. Л.П. не доверяла сухой информации с листика, которую ей представил Штирлиц, потому что «характеристика» ни о чем не говорит, кроме как о том, что надо видеть в человеке. А что человек, простите, го….но или ган…он штопаный по своим привычкам и воспитанию, об этом ни одно резюме или досье не расскажет.
- Чем же отличились, эти ребята? Они вас порадовали или обескуражили? Или, они нуждаются опять в помощи? – уже открыто улыбнулась Людмила Прокофьевна. – Я вам их не навязывала, вы сами сделали выбор.
- Выбор был правильный. Именно замухрышки нам и нужны были для проведения операции, а не думающие люди.
- Теперь я понимаю замысел вашей операции. А почему ставка была именно на замухрышек? Были же и другие сотрудники у меня.
- Дело в том, что замухрышки привлекают к себе внимание и вербуют таких же замухрышек. Чтобы с ними не делали, как бы их не одевали и не обували, сколько бы денег им не давали – замухрышки себя рано или поздно проявят. А знаете, чем?
- Как же я могу знать?
- Замухрышки всегда чем-то недовольны и от этого любит публичность! – попросил вторую чашку кофе Штирлиц.
- Тогда вы нового ничего для меня не открыли. Я с замухрышками работаю почти 20-ти лет и вижу их насквозь. У них на уме только одно: жаловаться и жаловаться! Жаловаться, что кто-то виноват в их неудачах, а виновного они точно знают – это Родина. И они знают, где лучше живется, потому и критиками заделались!
- Критиками?
- Да! Они считают, что вправе критиковать все и всех, но не себя. Это психология замухрышек!
- Ну да. Я это заметил за несколько дней, - ответил Штирлиц.
- А что они сами из себя ничего не представляют – тупые замухрышки об этом не догадаются. Так они заточены с детства и это результат воспитания: виноваты во всем учителя, школа, образование, страна и даже продукты питания. А сами они – жертвы обстоятельств! И все вокруг должны знать, на что жалуются замухрышки.
- Ну, почему они такие? Как вы считаете? – заинтересовался наблюдениями Л.П. товарищ Штирлиц.
- Зависть. Элементарная зависть. Она не дает покоя замухрышкам. Замухрышки все время тащат на себя приличные костюмы, должности – хотят выделиться, при этом придираются к мелочам, и этой ерундой привлекают к себе внимание.
- Согласен. При этом, замухрышки находят таких же замухрышек и обсасывают, словно кость, любой негатив, который тащат в своей голове, как объедки от несостоявшейся жизни, - улыбнулся Штирлиц, потому что смог продолжить мысль Людмилы Прокофьевны.
- И как ведут себя ваши агенты? Они, надеюсь, нашли в Берне таких же замухрышек-единомышленников?
- Да. Но не в Берне, а на просторах интернета. Агент Тузик-Кнопка и Мишка-розовая книжка, он же Дракула, оказались агентами подпольного…… литературного кружка!
- Да вы что? - была вне себя от такой новости Людмила Прокофьевна. – Они двойные агенты?
- Я бы сказал, тройные.
- Ну не скоты? И что вы намерены делать?
- Придется с ними работать. Куда деваться? К тому же, агент Кнопка-Тузик, по нашим сведениям, носит и другие имена в подпольном литературном кружке, в частности – Моська.
- Моська?
- Да, Моська! А что потянуло этого придурка на красный цвет, биологию и медицину, еще предстоит разобраться. Хотя, нам по сути и нужен был подобный, отстойный материал. А тут случай подвалил – ваше управление статистики помогло. Оно, кстати, очень нашпиговано подобными сотрудниками, мы и взяли для эксперимента сначала Бровкина. А товарищ Ли сам прибился, как вы знаете. Хотя, в целом мы довольны – пока всё идет по плану.
- Лишь бы все у вас было по плану!
- У нас все идет по плану. Мне пора, Людмила Прокофьевна, до свидания.
- До свидания, товарищ Штирлиц! Вы, если что, заходите………
Как будут дальше себя вести тройные агенты в Швейцарии, пока представить тяжело. Но мы с легкостью будем вам рассказывать, чем они там занимаются, как и о том, что Штирлиц дарит секретарю Верочке.
С уважением ко всем читателям Никита Антонович.
