СТРЕЛЕЦ И ЛИЛИЯ.

под которой они любили друг друга, и сразу почувствовал, что Лиля где-то здесь. Сейчас она появится. Еще немного удержать сознание ! Немного… Картина быстро тускнела. Виктор понял, что просыпается. Лиля спала рядом, прижавшись к  спине и обнимая его рукой с тонким золотым браслетом. Он осторожно поцеловал ее руку.
    Утром Лиля долго стеснялась выходить из комнаты Виктора. Тщательно приводила себя в порядок. Наконец вышла к накрытому столу с легким румянцем на щеках и заплетенными в толстую косу волосами. На завтрак были блины со сметаной и кофе с молоком. На маленьких блюдечках красовались пирожные-корзиночки, купленные мамой накануне в ресторане, где она работала поваром-кондитером. Виктор сварил себе черный кофе в привезенной из дома маленькой турке. Предложил попробовать Лиле. – Фу, какой горький, -сказала она. Оказалось, что Лиля с настоящим кофейным удовольствием не знакома. Виктор тут же пообещал ее приобщить…..

                                                                    ***
      Это была старая деревенская церковь на берегу небольшого озера, обнесенная крытой жестью каменной оградой. Когда подошли к вратам, Лиля вынула из сумочки тоненький платок и повязала его на голову, немного убрав под него волосы. Затем она перекрестилась, подала руку Виктору, и они, преклонив голову,  вошли через низкую арку в ограде на территорию церкви. Виктор попросил ее объяснить как надо себя вести во время службы. Лиля пожала плечами и  сказала:
- Поставь свечку у иконы Божьей Матери,  скажи так: «Не моя воля, Господи, но Твоя есть». Так меня бабушка научила. Смотри, обязательно это скажи.
Больше она ничего не добавила. Служба уже началась, когда они вошли  внутрь церкви. Пришедших помолиться людей  было очень мало, всего несколько человек. Пел небольшой церковный хор, состоящий из  женщин и мужчин среднего возраста. Пожилой невысокий батюшка нараспев читал молитву. Купили свечи. Лиля тихо объяснила, где поставить за упокой рабов божьих – наших отцов. Они поставили свечки за упокой у распятия Христа. Виктор также поставил свечку Божьей Матери  и произнес слова, как научила Лиля. Долго стояли и слушали церковное пение. Батюшке прислуживал сухорукий мальчик. Виктор несколько раз бросил взгляд в сторону, где стояла Лиля. Она стояла с сумочкой через плечо, опустив голову и со сложенными вместе ладошками. Иногда ее губы что-то шептали, и она крестилась, поднимая взор на икону Божьей Матери. В церкви был полумрак, и только небольшое количество свечек тускло освещали иконы, пребывающие на каменных стенах. В какой-то момент Виктору показалось, что все Святые, изображенные  на иконах,  смотрят на него одного: «Вот и ты, наконец, пришел к нам. С чем ты пришел ?» Но Виктор не мог ничего ответить и лишь ощутил какое-то смутное томление, похожее на раскаяние. Это ему не понравилось, и он, поймав взгляд Лили, показал ей глазами на выход. Лиля кивнула. Они вышли из церкви. Лиля перекрестилась на купола и сняла платок.
– Как тебе в церкви первый раз ?-спросила она.
– Красиво. Хорошо поют. Но чувствуешь себя в чем-то виноватым.
– Это значит душа у тебя беспокоится. Тебе надо обязательно окреститься, тогда, как говорит моя бабушка, тебе будет послан Ангел-Хранитель, который будет охранять тебя от всякого зла и сохранять твою душу. Может быть подождем, пока закончится служба и попросим батюшку тебя окрестить ? Витенька, пожалуйста…
Но Виктор был не готов к такому повороту и, улыбнувшись, сказал:
- Не будет батюшка крестить коммуниста. Да и зачем? В то, что существует  высшая сила, я и так верю. В церковь мне все равно ходить некогда, а дома это вообще невозможно – тут же выгонят со всех постов. Но, спасибо тебе за все это. Я хотя бы посмотрел, что такое настоящая церковь.
- И все же, если тебе когда-нибудь будет в жизни плохо, как, например, моей маме было, ты приезжай сюда и окрестись. Бог тогда поможет тебе, даст терпение перенести страдание. Так бабушка когда-то говорила моей маме.
- Если когда-то что-то и будет, то мы сюда приедем вместе, ладно ?- Виктор засмеялся.
– Хорошо бы,-отвечала Лиля.
    Они спустились вниз к озеру. Постояли на берегу, заросшем камышом. Нашли лодку, привязанную в зарослях. Сели вместе на одну скамейку в ней и стали смотреть в даль озера на полеты пикирующих чаек. Виктор рассказал, как в этом озере, еще в школьные годы, вместе с мужем сестры ловил раков. Как было страшно первый раз засовывать руку под коряги и ждать, когда рак схватит клешней за пальцы и  сожмет их, чтобы потом, поймав его, вытащить из-под воды. Лиля слушала  молча, слегка прикрыв глаза. Лодка  покачивалась на волнах. С озера дул слабый ветерок. Мгновение остановилось. Не важно, что говорил ей Виктор. Их время приближалось к концу. И, скоро, когда он уедет, в памяти время будет разделено на то, что было до его отъезда и то, неведомое, что наступит после.
    Они молча поднялись по тропинке к церкви и пошли вдоль ограды к автобусной остановке. Виктор испытывал странное чувство, которое было похоже на страх. Здесь было слишком покойно. Лишь шелестели листья кленов на церковном кладбище. Страшно было подумать, что можно было бы жить здесь, в этой псковской деревне, ходить куда-нибудь мимо этого кладбища каждый день. И каждый день был бы похож полностью на предыдущий. Так день за  днем, год за годом. И ничего бы не менялось. Так наверное, здесь и было всегда. Какой-то части его личности хотелось себя испытать, прожив здесь, может быть  монашествовая долгие годы в смирении и недеянии. Но другая его часть хотела немедленно бежать отсюда в город к своим великим стремлениям, где никогда не останавливается время. Однажды он уже испытал подобное чувство на концерте симфонической музыки, когда неожиданно заметил в последнем ряду музыкантов молодого человека с грустным лицом и длинными прямыми волосами, который, как показалось Виктору, обреченно смотрел куда-то мимо дирижера и послушно пиликал и пиликал на своем контрабасе. Смог бы так неприметно жить Виктор ? Нет, не смог бы никогда….
    Он проводил Лилю на дневной автобус после обеда, который им приготовила мама. Они молча постояли на остановке, держась за руки, и  тепло попрощались. Уже сидя в автобусе, Лиля открыла окно и крикнула Виктору:- Я тебе напишу, сегодня же. Жди на днях от меня письмо. И улыбнулась, помахав Виктору рукой. На душе у него стало как-то легче.
    Через два часа Виктор уехал на железнодорожную станцию и взял билет до Ленинграда. Все когда-нибудь кончается и начинается что-то новое. Человек несчастен, потому что он ищет надежности и постоянства, которого в этом мире просто не существует.

              2. Значит кончилось лето.

    Всякое событие в жизни непременно имеет две стороны. Сначала мы видим  всего лишь одну сторону, приносящую нам радость или наоборот печаль, затем, по прошествии времени проявляется другая сторона события, противоположная первой. Проходит довольно много времени, и мы можем увидеть обе стороны события сразу, составляющие его полное значение для нас. Вот почему мы не способны долго переживать счастье. Где-то во времени живет несчастье, и мы это чувствуем. Однако, пережив счастье и несчастье, в конце концов, понимаем, что все произошедшее было просто необходимо для нас, чтобы испытать какой-то урок и понять существо своей природы.
    Лиля сдала все экзамены на отлично и поступила в педиатрический институт. В определенном смысле им  повезло: они могли теперь встречаться, любить друг друга, но каждый из них продолжал идти  своим собственным путем. Момент для соединения их жизней минул, а может быть был даже утерян в реке времени. И в этом была отрицательная сторона Лилиной учебы, которую Виктор склонен был не видеть. Сколько раз он подумает потом, что ведь все могло бы быть иначе, отбрось он в сторону свое ложное представление о порядочности, неуверенность и прочие сомнения. Если бы он только понял тогда, что главнее любви ничего нет, если бы проявил решительность как мужчина, взяв ответственность и за Лилину судьбу на себя (такое разрешено?), то не упустил бы свое счастье на долгие годы. Все, что не переходит в положенное время на новый уровень, превращается в свою противоположность- неумолимый закон ритма. Если бы знать это тогда. Однако  каким временем мы располагаем для принятия решения – это тайна, потому что не знаем на какую дистанцию бежим.
    Для любви по-своему хорошо любое время года, но еще не поздней осенью, когда падают желтые и желто-багряные листья клена, раскрашивая дорожки парков и тротуары, хорошо романтично любить друг друга. В те дни судьба подарила им  несколько счастливых свиданий. Они встречались в Ленинграде по субботам: гуляли в Летнем саду, по набережным Невы, обедали в кафе на Невском проспекте. Было еще тепло и солнечно, но они испытывали то самое ощущение прощального бала природы перед приходом суровой госпожи зимы. Последние деньки… Вечером Виктор забирал свой жигуленок с платной стоянки и увозил Лилю в Зеленый Бор в свою однокомнатную холостяцкую квартиру.
    Впервые он привез ее к себе в тот самый вечер, когда они встретились в Ленинграде после почти трехмесячной разлуки  и пошли  в кинотеатр «Спорт»  на фильм «Осень». Так захотела Лиля. И было это в четверг. Он и Лиля были несвободны на следующий день, но, выходя из кинотеатра, оба поняли, что не смогут вот так просто расстаться сегодня до субботы.
    Они медленно шли в обнимку вдоль длинных фасадов зданий каких-то предприятий с подвальными зарешеченными окнами. Тишину изредка нарушали протяжные звуки разгоняющегося трамвая на соседнем проспекте. Удары Лилиных каблучков по асфальту гулко отзывались в этой тишине. Иногда останавливались и целовались, так что замирало сердце у обоих - то, что обязательно должно произойти дальше между ними было ясно без слов.
- В общежитие не пройдешь, - грустно сказала Лиля. – У нас такая тетя Тоня на вахте, что и заяц не проскочит, не то, что такой симпатичный мэн, как ты, Витенька. 
  Они быстро подошли к общежитию педиатрического института.
– Вот в этом зале у нас танцы по субботам,-кивнула Лиля на  большое арочное окно первого этажа.
– Играет ансамбль с дурацким названием «Метастазы». И парни в нем очень самоуверенные.
  Виктор бывал здесь на танцах много раз в студенческие годы и знал этот зал. Он спросил Лилю, ходит ли она на танцы, и был неприятно удивлен, что да, она ходит.
– И кавалеры тебя провожают ?
- Скорее, пытаются,-ответила Лиля.
  Наверное, Виктор сильно изменился в лице, что она, спохватившись, заговорила:
- Ну что-ты, Витенька. Что ты. Я ждала тебя. Я скучала….
- Лиля поедем ко мне. У меня же машина на стоянке. Далековато отсюда, правда, но к полуночи  будем у меня дома. Так едем ? Виктор снял руку с ее плеча и смотрел прямо ей в лицо.
- Конечно, да. Не выгонят же меня за один пропущенный день ?
    Они летели по прямому и широкому Московскому шоссе. Мимо время от времени проплывали огни  поселков или деревенек. В свете фар на дорогу густо падали листья. Лиля дремала на заднем сиденье. Есть что-то романтическое в быстрой езде по ночному шоссе, когда ты чувствуешь себя не водителем автомобиля, а пилотом самолета. Особенно, когда едешь под