Прибыли в Белую церковь.
Стали спрашивать, где нам устроиться. Комната отдыха на вокзале не подходила. Решили поехать в гостиницу, находившуюся в центре города, однако мест там не было и не предвиделось. Стали ходить по домам. Нашли и дом бывшего кучера графини. Стали упрашивать хозяйку дома.
- Где же я вас размещу? У меня уже живут 2 семьи, да еще девушка-инвалид. Где я сама-то буду жить. А еще должна приехать дочка…
Потом махнула рукой и говорит:
- Ну, ладно. Куда ж вас деть? Занимайте гостиную, а я как-нибудь устроюсь.
В доме была кухня, гостиная, узкий коридор буквой Г и несколько комнат. У конюха было 4 дочки, каждой из них он выделил по комнате. Муж хозяйки с братом после революции купили этот дом у одной из сестер, остальные сестры, выйдя замуж, разъехались по разным городам. Но в 37 году братьев арестовали и расстреляли, и вдовы жили лишь тем, что сдавали комнаты.
Следует отметить, что в Белой Церкви в 1951 году находился армейский корпус, в который входили две дивизии, да еще летный полк - военных было очень много. Семьи военнослужащих жили почти в каждой хате. Найти жилье было крайне сложно. Но было распоряжение о том, что лица, прибывающие с удаленных точек Дальнего Востока (Чукотка, Камчатка, Курилы), имеют преимущественное право на жилищное устройство.
Еще до войны в гарнизоне были построены дома начальствующего состава, с отоплением, водопроводом, газом и санузлом. Каждому начальнику предоставлялась квартира с холлом, кабинетом, гостиной, кухней и детской комнатой. После войны в каждую квартиру заселяли по 3 семьи. Выделяли по 2 комнаты для полковников и подполковников и по комнате для других офицеров.
Через некоторое время в таком доме дали комнату и нам. Жить стало легче и веселее.
Белая Церковь расположена на берегу реки Рось, откуда и пошло, видимо, название Россия. 2-го мая городские власти разрешали посещать парки графини Браницкой, в которых находилось ее, почти полностью разрушенное имение. Мы с друзьями каждый год в это время устраивали там пикники. Красота в парках было необыкновенная. Эти парки были воспеты еще Пушкиным.
Старший лейтенант Каракозов работал в Белой Церкви в дивизионной газете. Летом дивизия проходила военную службу в лагерях: один лагерь был в 12 км от Белой церкви, другой в Черниговской области.
Служба в лагере под Белой Церковью была хорошая - позанимались немного и шли на речку купаться и отдыхать. Как-то приехал с комиссией сам генерал Чуйков. Увидел, как офицеры вместе с солдатами проводят рабочее время, разгневался и дал команду срочно отправить дивизию в Черниговские леса. Что вскоре и сделали. Жили там военные в землянках, оставшихся после войны.
Сергея, как более грамотного и примерного, избрали секретарем парторганизации штаба дивизии, членами партии в которой были в основном политработники дивизии, имевшие звания до полковника включительно.
В 1954 году производился обмен партийных билетов. Проверяли биографические данные и дисциплину у всех членов партии. А пили в лагерях, в том числе и политработники, довольно часто. Покупали самогон, который обычно делали в селах из «картопля» (картофеля).
Приехал однажды в лагерь из Киева член Военного Совета округа генерал Александров с партийной комиссией. А в это время несколько политработников изрядно погуляли, и соседние колхозники ночью сняли с одного из них всю одежду. Очнулся он утром в стоге сена, видит, идет мужичок, просит его:
- Выручи. Сходи в лагерь, найди Каракозова, скажи ему, чтобы принес мне какую-нибудь одежду.
Пришел мужичок в лагерь. И первым, кого он встретил, оказался генерал Александров с окружением:
- Что это за мужичок? - спрашивает.
Привели мужичка:
- Что ты здесь делаешь?
Мужичок видит военного (в званиях не особо разбирался) и говорит:
- Да ищу Каракозова.
- Зачем?
- Да меня просил один голый и босый офицер найти Каракозова, чтоб он принес ему одежду.
Что тут началось. Стали разбираться. Послали машину. Собрали всех пьяниц. Привезли в часть.
Нашли Каракозова – секретаря парторганизации:
- Как Вы воспитываете своих коммунистов? - строго спрашивает генерал.
- Так и воспитываю. Как начну воспитывать, мне дают команду: «Кругом! Шагом марш!».
- Чтоб в 24 часа духу их в армии не было! - резюмировал генерал Александров.
Всех сразу же демобилизовали. Каракозов отделался легким испугом.
Была осень. Пароходы по Десне ходили редко. И получилось так, что после свидания с мужем я оказалась с «пьяницами» на одном пароходе, плывущем в Киев. Они всю ночь продолжали пить самогон, буянили и стучали мне в каюту. Не открыла, до Киева не выходила из каюты. В Киеве же – бегом от них. Приходили ко мне их жены узнавать подробности. А что я им могла сказать.
Летом 1954 года мужу предложили поступить на курсы повышения квалификации в Ленинграде. Я же всегда мечтала побывать и тем более пожить в этом городе. Поехали. Когда Сергея приняли на курсы, я от радости запрыгала и заплясала. Курсы находились в бывшем доме Меньшикова, а затем - кадетском корпусе. Учились на них преимущественно политработники.
Мы жили на Среднем проспекте Васильевского острова на частной квартире. Каждую субботу ходили в театры или кинотеатры, а каждое воскресенье посещали ленинградские музеи или выезжали за город для знакомства с историческими местами. Обошли пешком почти все улицы Ленинграда, посетили все музеи, театры, кинотеатры и цирк. Ознакомились со всеми достопримечательности городов Пушкин (Царское Село), Петергоф, Павловск, Гатчина, Кронштадт и даже Выборг, побывали в шалаше Ленина. Где нас только не носило. Командовала «парадом», конечно, я, Сергей послушно следовал за мной. Пока занимался Сергей, я несколько раз приходила в Александро-Невскую лавру, обошла там почти каждую могилу. Сколько же там похоронено исторических и литературных знаменитостей!
Счастливое было время.
Через полтора года учеба закончилась, и Сергею предложили выбирать место дальнейшей службы. Мы выбрали Северо-Кавказский военный округ.
Приехав в Ростов, где находился штаб округа, поселились в гостинице, ожидая назначения. Дивизии, где издавались газеты, располагались в Краснодаре, Буйнакске, Астрахани и Волгограде. Сергея распределили в Буйнакск, в других городах для редактора мест не было.
В Буйнакск поехали через Махачкалу. В пути от служивших там военнослужащих услышали про Буйнакск страшные истории - я заволновалась.
В Махачкале попытались найти тетю Лизу, младшую сестру отца, но оказалось, что она переехала в пригород Каспийска. В Каспийске по найденному в справочной адресу тетю нашли. Ей было уже под 60 лет. Мы виделись еще до ссылки, но по чертам моего лица она сразу определила, чья я дочка. Рассказала, что на войне погиб ее старший сын. Через 3дня после получения извещения о сыне умер ее муж. Вскоре получила извещение о том, что ранена ее дочь Лиза и лежит в госпитале. Лизу подлечили, и она приехала к матери. В Махачкале жили с мужьями еще две дочки Елизаветы - Катя и Мария.
Пообщавшись, поехали в Буйнакск. До революции он был столицей Дагестана и назывался Темирхан-Шура. Находится на большой высоте над уровнем моря, в горах. Квартиру нашли у муллы. Мулла жил у сына в другом поселке, а его жена Айшат сдавала 3 комнаты в доме.
С апреля по сентябрь дивизия рассредоточивалась по лагерям. Они располагались по всему Кавказу от Каспийского до Черного морей. В лагеря ездили вместе с семьями. Квартиры снимали в близлежащих станицах. Мы жили в станице Саратовской. Отдыхали на пляжах реки Кубань. Вода в ней была довольно мутная. В воскресенье ездили на курорт Горячий Ключ купаться в сероводородных источниках, он находился в 16 километрах от станицы Саратовской.
Богатейшие везде были станицы. Дома строили из плетеных прутьев лозы, которые затем обмазывали глиной. Стоял такой дом до 40 лет. Когда дом начинал разрушаться, рядом строили новый. Земля на Кубани хорошая, очень плодородная, и базары были заполнены всевозможными фруктами и овощами. Солдаты ходили по улицам и обрывали с деревьев все, что им хотелось. Мне было как-то странно это видеть. Спрашиваю:
- А что это они так бесцеремонно срывают фрукты?
- Пускай берут. Жалко, что ли. Пусть едят на здоровье, – отвечали хозяйки.
Когда переехали в Буйнакск, мне стало очень плохо, начинали мучить ревматические боли в суставах, болело сердце, не хватало кислорода (ревматизм с осложнением на клапаны сердца я «заработала» еще на Севере). Однажды я упала на улице, потеряв сознание. Врач скорой помощи сказала:
- Вам с такими болезнями здесь жить нельзя. Горы не каждому подходят. Немедленно уезжайте на плоскогорье или на побережье.
Сергей стал писать письма в разные организации о том, чтоб его демобилизовали – не хотел он быть военным. А в это время проходило Хрущевское сокращение Армии на 1 миллион 200 тысяч человек. Его демобилизовали.
Стали думать, куда нам ехать. В Сталинграде жила сестра Сергея, недалеко были родители, а, главное, редакция газеты «Сталинградская правда», в которой он уже работал. В Астрахани – мои родственники, и тоже знакомая редакция газеты «Волга», с которой Сергей поддерживал связь и посылал материалы. Послал телеграммы в редакции обоих городов. Первая телеграмма пришла от старого друга Малыченко из Сталинграда: «Приезжай, работа найдется». И Сергей отправился в Сталинград, оставив меня в Буйнакске.
Начальник редакции Манько, посмотрев его послужной список, сказал:
- Я беру Вас, но поработайте месяца два-три собкором в районе. Даю Вам три района, машину, квартиру в Заволжье (на левом берегу Волги). Соглашайтесь. Мне очень нужны работники.
А в это время ко мне пришла телеграмма из Астрахани. В телеграмме сообщалось:
- Срочно приезжай. Работа замзав промышленно-транспортного отдела есть.
Пересылаю телеграмму на адрес его сестры. Сергей идет в редакцию Сталинградской областной газеты и отказывается от предложенной работы. Манько вскипает и, порвав приказ о назначении собкором, угрожает:
- Запомните. Вам заказан путь в нашу редакцию. Вы сюда больше не вхожи. Вас здесь никогда больше не примут.
Приехав в Астрахань, Сергею сразу же оформили приказ о назначении заместителем редактора отдела, и начальник сказал:
- Завтра же и выходите на работу.
- Как? Я приехал только устраиваться, - говорит Сергей, - моя жена и вещи еще в Буйнакске.
- Ладно. Даю Вам неделю на переезд. И за работу.
Поместив свои, приобретенные за все годы военной службы, вещи (железную кровать, шифоньер, да посуду) в контейнер, взяв чемодан, переехали из Буйнакска в Астрахань. Поселились у сестры Таисии в проходной комнате - столовой.
На следующий день Сергей пошел работать в областную газету «Волга». Работа хорошая, зарплата не плохая, премии, да еще приходило немало гонораров за статьи в различных газетах. Я работала учителем русского языка и литературы в школе.
Уволившись из Армии, мы стали уважаемыми, достаточно обеспеченными и свободными людьми, имеющими возможность самим выбирать свой жизненный путь и место жительства.
Через 7 месяцев работы в газете, Сергея вызывают в Обком партии. Говорят:
- У Вас в основном военное образование, а гражданского, по сути,
