объяснения с Борисом.
- Ты разберись сначала, потом базарь! - надеясь спокойно уладить, заговорил Петрович, - Да, я хотел ночью подстрелить одну тварь и даже выследил, но только подранил ее слегка. Она свободно могла и других позвать, и сама со мной разделаться. Все же видели какие они ловкие. Ну, а она, черт ее знает, вдруг сама себя прикончила. Может поняла, что это я вынужденно, чтоб с голода не сдохнуть. Может это у нее такое высшее самопожертвование, не знаю. Только, клянусь, она сама себя прикончила.
Борис сморщился как от сильной боли, весь осунулся и вдруг, набычившись, пошел на Петровича.
- Что ж ты творишь! - он схватил Петровича за шиворот и резким рывком поднял на ноги, но тот жестко оттолкнул его к стенке. Борис в сильнейшем замешательстве сполз без сил по стенке и замер, опустив голову.
- Боренька, ну что ты! - Диана подсела к нему и ласково опустила руку на голову, но он резко отмахнулся.
- Вали, людоедка!
- Оставь его, Диана, - посоветовал Володя, - пусть переживает, и как в песне: "жрать захочет - придет".
- Какой ты жестокий, - прошептала Диана, но от Бориса отошла.
Настроение у всех было отвратительное и, хотя Петрович пытался отшутиться, его реплики в этой ситуации звучали неубедительно.
Андрей решительно вскрыл оставшуюся банку тушенки.
- Борис, съешь НЗ. Ты же не дурак, понимаешь, что нам оно уже не нужно. Дело сделано и ничего не вернешь.
Борис все так же сидел в крайней степени потрясения и, полузакрыв глаза, страдал от своей обычной головной боли. Прошло немало времени пока Диане удалось засунуть ему в рот таблетку. Она осторожно принялась гладить его по голове. Володя ничего на этот раз не говорил, но, чтобы не видеть улегся подальше.
Борис понемногу приходил в себя. Диана принесла тушенку и попыталась накормить его с ложки. Борис сначала отворачивался, но вдруг почувствовал себя глупо и встряхнулся. Он решительно забрал ложку, посмотрел Диане в глаза и спросил с тихой грустью:
- Почему же ты была с ними? Ведь ты же такая красивая...
- Боренька, я обыкновенная людоедка.
- Эх, Диана, я бы никогда не поверил, но ты действительно поступила гадко.
Диана закусила губу и отошла. Борис со злостью начал есть тушенку, громко стуча ложкой о банку.
- Вот тебе за все хорошее! - злорадно хихикнул Володя, - Однако, кушает наш молодец за всех нас. А ведь если бы не укокошили эту тварь, то и жрать бы ему сейчас нечего было бы.
- Слишком хорошо они о нас думали, - отозвался Борис, - но по технике безопасности, когда таких опасных хищников везешь лучше голову в клетку не засовывать!
- Да успокойся, ты, моралист! - прошипел Володя, - доедай нашу тушенку и скажи спасибо, что мы на себя грех взяли и ты тут совсем невинный и непричастный.
Борис отложил банку в сторону, встал, шагнул вперед и влепил снизу Володе основанием ладони с такой силой, что тот угодил в объятия Петровича. Затем вернулся на свое место и доел тушенку.
- Нет, так дальше дело не пойдет, - угрюмо сказал Петрович, усаживая бесчувственного Володю на пол, - мне это приключение уже стоит поперек горла. Если сейчас ничего хорошего не получается, то что же дальше будет? Пошли, Андрей, поможешь.
- Что ты задумал?
- Заставим их поворачивать обратно. Я сам хотел это сделать, а не за мясом ходил, но не вышло. Вон в том отсеке у них вроде бы мозг корабля находится. Я там встану с ружьем, а ты пойдешь к осьминогам и выложишь наши условия. Скажешь, что если не согласятся, то я стреляю к чертовой матери.
Борис вскочил и хотел было прошмыгнуть мимо Петровича в отсек к осьминогам, но тот навалился на него по-медвежьи.
- Давай веревку! - сказал он очнувшемуся Володе.
Тот моментально распустил моток.
- Они хотят убить вас!!! - заорал Борис и ему затолкали в рот шерстяной носок.
Петрович поднялся и взял ружье.
- Когда свистну, иди к ним!
Он зашел в мозговой отсек, осмотрелся и тихо просвистел оттуда. Андрею не пришлось никуда идти. Один из осьминогов сам направился к Петровичу.
- Стоп!! - гаркнул Петрович, - Мне только пальцем шевельнуть и вашей посудине конец!
- Но вы при этом тоже погибнете, - предупредил осьминог.
- А ты не подходи и все будет в порядке! - глубоко дыша прорычал Петрович, - Давай, сворачивай к Земле!
- Модуль уже почти у станции. Вас вернут на Землю после опытной подсадки специальных синтетических структур в мозг для определения вашей готовности...
- Что?!! Я сейчас дам такую подсадку, фашист!.. Гадюка!! - Петрович саданул с обоих стволов по мозгоподобным буграм корабля. Крупная картечь омерзительно взвизгнула рикошетом.
- Слабое оружие, - констатировал осьминог, - вреда не причинено. В месте, куда вы стреляли не находится критически важных элементов. Одно из щупалец у него обвисло от рикошета и из ранки змеилась белесая жидкость.
- А это что, не мозги у вас?
- Нет, там сформированы гнезда био-регенераторов.
Петрович досадливо сплюнул, и вышел, грубо оттолкнув осьминога.
Бориса развязали, и он остервенело отплевывался. Диана тихо плакала, и Володя отошел от греха подальше. Андрей сидел, нахмурившись и о чем-то думал. Петрович надолго припал к зеленке, а затем как ни в чем ни бывало развалился на своей куртке. Борис ушел к осьминогам.
- Предатель, - сказал ему вслед Володя.
- Ладно тебе, - поднял голову Андрей, - он ведь за нас всех будет сейчас отбрехиваться. Борька настоящий мужик.
В отсеке начал ощущаться запах гнили. Петрович принюхался:
- Вот те на! Мясо пропадает. Такой цивилизованный, а уже разлагается, - он собрал остатки и выбросил их в туалетный отсек. Вскоре вернулся Борис. На довольном лице его красовалась широкая улыбка:
- Ну что притихли, дикари? - спросил он весело, - Летим дальше, вас ругать не будут, но только без всяких штучек...
- Тебе надо было в дипломаты идти, - отозвался Петрович.
Диана вытерла глаза.
- Только чего там они хотят в наши мозги ввинтить? - озаботился Петрович.
- Они всего лишь попытаются увеличить наши возможности, - ответил Борис, - посмотреть, что мы уже можем.
- Не выношу хирургов, - пожаловался Петрович, - даже зубы сам себе выдираю.
- Скорее всего мы даже ничего не заметим, как все будет сделано.
Так они болтали пока не зашел осьминог и не вывалил около примуса куски свежего мяса. Все изумленно замолчали.
- Вам осталось поесть один раз, и мы прилетим, - сообщил осьминог.
- Вы для нас пожертвовали еще одним товарищем? - спросил наконец Андрей.
- Это было свободное тело. То, что вы видите перед собой - это исполнительный орган, управляемый телепатически. Я же нахожусь в составе корабля и выполнен в виде синтетических структур.
- И вы здесь один? - обалдело спросил Андрей.
- Да. Моя специализация - посадочный модуль. Осьминоги - это мои руки и органы чувств.
- Значит мы находимся внутри вас? - спросила Диана, поджимая ноги, - как же мы теперь в туалет ходить будем? - сконфужено усмехнулась она.
Инопланетянин некоторое время молчал, пытаясь проникнуться высказанной проблемой.
- То, что образует форму моего "я" занимает очень мало места в модуле.
- И вам не скучно так одному в пустом бесконечном космосе? - ужаснулась Диана.
- Космос не пустой, и я не один, а в постоянной связи с подобными мне. Вместе мы образуем мыслительную систему.
- Значит мы говорим сейчас со всей системой? - благоговейно произнес Борис.
- Нет. Вы имеете дело с первичным уровнем обработки информации: со мной лично.
- И вы все связываетесь по радио? - спросил Володя, - Но тогда на таком огромном расстоянии задержка делает связь неэффективной!
- Это не радиосвязь, а использование скрытых степеней свободы макро-размерностей мира.
- Вы нас, наверное, презираете за тупость, - нервно засмеялась Диана.
- Ваши возможности и уровень знаний естественен для вас. Родившись в новом качестве общения, люди Земли начнут с младенчества в супер-обществе, со временем станут полноценным членом и неизбежно внесут самобытность в общее развитие.
Петрович поначалу прислушивался, морщась как от зубной боли, но скоро поскучнел и принялся резать мясо на куски.
Володя пристроился рядом и хотел было распалить примус, но бензина оставалось на самом донышке.
- Вот не везет! - расстроился Петрович не на шутку, - Сырым что ли его есть?
- Я могу создать высокую температуру на верхушке вашей горелки.
- Пожалуйста, если это вам не трудно, - осклабился Володя.
- Легко, - сказал осьминог.
Над примусом заколебался горячий воздух и распылитель расцвел ярким сиреневым сиянием.
- Вот это - дело! - одобрил Петрович и сунул в эпицентр нож с нанизанным мясом. Нож тут же покраснел, а над мясом завились струйки дыма. Петрович поспешил убрать шашлык, но уже пахло горелым.
- Перебор! - с уважением сообщил Володя, - А нельзя ли послабее?
Примус потускнел, и следующая порция быстро приобрела великолепную кондицию.
- Ну теперь вижу явную пользу вашей техники! - признал довольный Петрович.
- А вот почему же, - спросил Володя, прожевывая, - если вы способны на такие чудеса возникла проблема с нашим питанием? Не предусмотрели?
- Был уничтожен наш быстрый модуль.
Володя прикусил язык.
На этот раз Андрею снилась прекрасная инопланетянка. Она бежала босиком по мокрой траве в прозрачном как утренняя дымка платье, бежала быстро, прямо к нему, и ветер ласкал порозовевшее лицо, а в больших глазах он видел счастье. Это счастье наплыло, охватило его со всех сторон, и Андрей проснулся с сильной эрекцией. Он замер чтобы быстрее успокоится и возникло ощущение падения. Тело совсем не ощущалось, и Андрей как обычно после сна резко сел, но чуть было не кувыркнулся от этого усилия. Петрович и Диана тоже проснулись. Появился осьминог:
- Мы прибыли. Ожидайте, вскоре вами займутся. До этого будьте здесь предельно осторожны потому, что никаких ограничивающих ваши действия систем не предусмотрено. Вы можете выйти и осмотреться, но не уходите далеко, это может быть для вас опасно.
- Понятно! - сказал Петрович и досыпал в карманы патронов с дробью потому как картечь у него закончилась, а для зайцев он взял среднюю дробь. Он прошел недалеко вслед за осьминогом и попытался что-то там разглядеть.
Из соседнего отсека табуном проскакали осьминоги. Петрович еле успел отскочить в сторону. У него получился гигантский прыжок. Он удивился этому и необычайно легкой подпрыгивающей походкой вернулся в отсек за ружьем.
Тут в проход вплыло что-то плоское, похожее на стол со снедью. Тараща глаза на длинных столбиках во все стороны как улитка, оно с тихим вздохом успокоилось посреди отсека и томным голосом предложило "напитаться перед выходом".
Первым к нему подошел Андрей и небрежно взял в руки одну из спринцовок, стоящих рядами носиками вверх. Он понюхал и, недолго думая, выдавил немного себе в рот. Глаза его чуть прищурились. Переведя дух, он выдавил остальное. По отсеку распространился еде уловимый волнующий запах, и сомнения пропали.
Борис подошел и вежливо поздоровался с соловеющими от сна столовыми глазами. Остальные набросились на еду без церемоний. То, чем питались они раньше показалось жалким уделом дикарей. Бытие открылось новой заманчивой гранью.
Петрович настолько умиротворился и облагородился признательностью за все хорошее, что видом стал похож на былинного героя, но повадки у него остались прежними. Снисходительно потрепав невинное существо по глазастым рожкам, он с
