от плавания еще не покинуло меня. Мама смотрела на меня взрослыми, но счастливыми глазами. Я улыбнулась ей, а она - мне.
Изображение было какое-то не совсем резкое. Точнее, лицо и фигура были резкими, а вот фон за спиной - слегка размазывался, как бывает, когда смотришь слезящимися глазами, и лучи расщепляются веером призрачного сияния. Я моргнула несколько раз, но ничего не исчезло.
Это не испугало и не слишком озадачило меня. Просто стало интересно. Я ничего не боялась, и удовольствие от того, что я обнаружила что-то новое и интересное, добавилось к моему прежнему настроению.
Будто отразив это, марево за спиной мамы стало гораздо заметнее, и я одновременно почувствовала в себе что-то новое и удивительное. Это бывало уже в моих снах, когда ты вдруг просто понимаешь, что можешь летать. И в таких случаях во сне я подгибала колени и оставалась в воздухе. Потом достаточно было легко оттолкнуться от пола, чтобы подняться выше. Сколько раз, просыпаясь, я пыталась это сделать по утрам, надеясь на чудо.
Я тихо засмеялась и подогнула ноги, оставшись парить. Необычайная легкость, как сегодня, когда я плавала в море, закружила голову.
Я не хотела спугнуть это состояние и старалась ни о чем не думать, просто наслаждалась своей радостью, еще не осознавая, что же происходит. Легко оттолкнувшись, я плавно взлетела и дверь на террасу стала довольно быстро приближаться ко мне. Я вытянула руки и остановилась. Меня слегка затошнило, я снова почувствовала вес тела и неуклюже упала вниз, больно ударившись коленом о дверную ручку.
В неярком свете горящих свечей комната никак не хотела казаться реальной, но легкое головокружение прошло, и я поднялась на ноги. Только теперь я начинала проникаться тем, что случилось и радостное волнение охватило меня. Не было никаких сомнений в том, что это - не сон.
Я подошла к старинной шкатулке, открыла толстую деревянную крышку. Это были вещи моей матери. Среди лоскутов с красивой вышивкой, колец, ожерелий и браслетов, я нашла цепочку с плоским черным камнем, на котором непонятно как было очень отчетливо нарисована фигурка с лучеподобным сиянием за спиной. Отец неохотно говорил, что это изображение ангела. И я задумалась, пытаясь осмыслить все.
Ужасающий грохот заставил меня подскочить. Двери на террасу резко распахнулись, и тугой порыв ревущего ветра ворвался в комнату, мгновенно затушив свечи. Я чуть не упала, ветер толкнул меня к стене, и я выронила камень.
Снаружи творилось невообразимое. В полумраке коротко блестели длинные молнии, и раскатистый грохот закладывал уши.
Я подошла к дверям. На море разгулялась буря, каких я давно не видела. Хотя плотные тучи закрыли небо, но еще было видно, как вздымались высоченные волны, и ветер срывал их гребни. Частые молнии выхватывали фантастические картины. Меня охватил дикий восторг. Ветер рвал мои волосы, и под его порывами трудно было дышать. Но я ухватилась за перила, прижимаясь к ним всем телом. А прямо подо мной о скалу с диким грохотом разбивались волны.
Что-то крепко схватило меня сзади. Я в ужасе вскрикнула, рванувшись, и повернула голову. Это была няня. Она что-то кричала, но невозможно было ничего услышать. Она настойчиво потянула меня и увела с террасы, с трудом заперев дверь.
- Деби! Что же ты делаешь?! Там такой ветер, что тебя просто могло сбросить в море! Ты такая легкая!
Няня нашла свечу и зажгла ее, а вслед за ней и другие.
Я увидела на полу разбившийся черный камень и села перед ним, собирая осколки. Их было три. Мне стало так жалко, что я заплакала.
- Деби, девочка... - няня подошла и присела рядом, - разбилось? Мы склеим. Я умею готовить очень хороший клей из творога и нашатыря, не плачь, родная.
Я прижалась к ней, и мне стало хорошо и уютно. Она уложила меня в постель и, поцеловав, ушла.
Но не только за окном продолжалась буря. Со мной тоже происходило что-то необычное, от чего я не могла уснуть и металась в волнении. Голоса стали такими громкими, что я очень испугалась, что сошла с ума. Из меня неистово рвались непонятные желания, и казалось, что призрачное пламя охватило меня всю изнутри. Но это пламя не жгло, а причиняло приятную истому.
Потом вдруг я проснулась уже утром, довольно поздно. За окном было сумрачно и казалось, что утро еще не наступило. Но на столе стоял мой завтрак, и дымилась чашка горячего молока с шоколадом. Оказалось, что я очень хочу есть.
Я вдруг вспомнила про события, которое должны были произойти, но всего лишь улыбнулась, уверенная, что ничто теперь не может испортить мне настроение.
Первым делом я попробовала подогнуть ноги. Но тело оказалось тяжелым. Это не сильно опечалило меня: я была уверена, что придет время и все получится.
Я съела половину вкусного и нежного омлета, выпила шоколад и вышла из комнаты. В доме царила суматоха. Никто не знал, когда точно ждать Мигуса, хотя приличия требовали его появления к обеду. Никто не знал сколько гостей придет с ним. Все кричали и суетились.
Я вышла из дома. Во дворе сметали длинными метлами большие лужи, убирали мусор, принесенный ураганом, и наводили видимость порядка.
Ко мне подбежала собака-друг, я присела и дала ей остатки омлета прямо из рук. Она разом проглотила все и лизнула мой нос.
Мы вышли за ворота. Все сильно изменилось. Трава стелилась по самой земле, прижатая ливнем и ветром, большие и маленькие ветки деревьев валялись везде, а недалеко в сторону моря прорезался глубокий овраг. Тучи все еще низко нависали, грозя новым ливнем, хотя ветра почти не было.
Может быть, Мигус не захочет прийти в такую погоду?
- Дебра! - раздался позади окрик отца, - Не уходи никуда!
Я понуро вернулась.
- Иди, помоги няне! Ты должна знать, как все это делается!
- Хорошо, пап.
- Что у тебя с ногой?
- Где?
Я опустила голову и увидела большой синяк под коленом.
- Ты что как мальчишка ноги бьешь? Неужели нельзя быть осторожнее в такой день?
- Вчера дверь так резко распахнулась под ветром...
Я снова соврала. Оказывается, это - совсем просто. Теперь мне есть, что скрывать.
- Да, действительно. Жаль. Надеюсь, Мигус не будет привередничать.
Он как-то странно смотрел на меня, и мое лицо потемнело от стыда. Я вдруг сообразила, что дверь ударила бы меня скорее в лоб, а не под колено. Отец ничего не говорил, и я убежала искать няню, чтобы вникать в ведение хозяйства.
Но оказалось, ураган добавил столько неожиданных хлопот, что даже всегда уравновешенная няня была готова раскричаться.
- Деби, детка! - она устало посмотрела на меня, - Не сейчас! Ты успеешь все это понять и освоить. Иди лучше в свою комнату и вспомни то, о чем мы вчера говорили!
Я с радостью ушла. И чем ближе подходила к своей отдаленной от всех комнате, чем тише становилось вокруг, тем отчетливей в моей голове ощущалось чье-то присутствие. Обычный шелест голосов ушел на задний план. Рядом что-то было живое. И молчало.
Я зашла в комнату, серьезно начиная беспокоиться за себя.
- Ты где? - вдруг очень ясно спросил неожиданно близкий голос.
Я так растерялась, что стало жарко.
- Ты где-то рядом. Скажи что-нибудь!
Значит, пока я не обращаюсь к нему, он только чувствовал меня как я его. Он? Да, несомненно, это был мужской голос. Хотя он говорил со мной словами, никаких звуков я не слышала, но он передавал мужские чувства. И вместе с ними боль. Ему было больно.
- Я здесь... - неуверенно ответила я.
- Где здесь? Покажи сверху.
- Я не понимаю...
- Странно... Я тебя не знаю. Ты кто?
- Я Дебра.
- Ты ...? - он сказал какое-то слово, которого я не услышала. Оно как бы выпало из вопроса.
- Не понимаю...
Он помолчал.
- Тебе больно? - спросила я нерешительно.
- Да, немного. Вчера ветер налетел так неожиданно..., - опять было слово, которое выпало, хотя я почувствовала, что это какое-то обычно используемое ругательство, - но скоро все будет в порядке. К вечеру ... заберут меня. Но откуда ты здесь?
- Не знаю, я здесь родилась.
- Родилась? - он сильно удивился, - А кто твои родители?
- У папы здесь замок, а про маму я почти ничего не знаю. Папа говорит, что она умерла, когда я была еще маленькая.
- Значит твой папа ...?
- Кто?
- Ну, он из тех людей, которые живут на этой земле?
- Конечно.
- Тогда он не может быть твоим папой.
- Почему?
- Как интересно. Ты действительно говоришь так, как будто ничего не понимаешь, и прожила здесь всю жизнь.
- Я прожила!
- Знаешь, я сам сейчас не смогу к тебе прилететь. Я вообще несколько дней не смогу летать. Я здесь, - у меня перед глазами возникла картина, как если бы я смотрела вниз с высокой горы. Или высоко с неба?! Я не знала это место, как ни вглядывалась в детали.
- Поняла? Сможешь прилететь ко мне?
- Прилететь?!
- Ну да... Или ты не умеешь? Хм...
- Я пробовала немного... Всего один раз случайно.
- Тогда не сможешь. Тебе еще нужно долго учиться...
- А ты можешь меня научить?
Я восприняла необидный, веселый смех сквозь боль.
- Учиться нужно самой. Но я могу рассказать, как это делать. А еще лучше, если мы заберем тебя вечером, когда за мной прилетят. Хочешь?
- Я не знаю... А куда?
- Ну, туда, где мы живем, конечно! - в его голосе снова послышалось веселье.
- А там хорошо? - меня охватило волнение.
- Мне нравится! - он засмеялся и ненадолго задумался, - Хотя тебе будет очень непривычно и трудно поначалу. Ох...
- Что случилось!?
- Сейчас... что-то заболело сильно, подожди...
- Ты ранен?
- Ударился о скалу... уже немного легче... Кажется, у меня внутреннее кровотечение...
- А ваши будут только вечером! Ты можешь умереть! Расскажи, как до тебя добраться, я попрошу отвезти меня на лошади!
И снова у меня перед глазами встала эта картинка.
- Я совсем не знаю этого места! - наконец призналась я в отчаянии.
- Ну и ничего, я не хотел бы, чтоб меня кто-то еще увидел. Все будет хорошо, не беспокойся, я дождусь. Только говори со мной, пожалуйста.
- Как тебя зовут?
- Девен. А тебя Дебра?
- Да.
- Мне нравится твое имя. Мм... извини.
- Тебе так больно! - у меня навернулись слезы, и он это почувствовал.
- Не надо, Дебра, это все такая ерунда.
Я успокаивала его как могла, отвлекая от страданий. Рассказывала про себя, а он, довольно скупо, превозмогая постоянную боль, рассказывал про свою жизнь, давал советы как быстрее освоить полеты. За ним не могли прилететь днем. Никто не должен был видеть летающих.
Я чувствовала, как ему становилось все хуже. И в тот самый момент, когда он в очередной раз замолчал, пересиливая боль, в комнату вошла няня.
- Деби! Ты еще совсем не готова! - она растеряно всплеснула руками, - Как же так? Мигус приехал, тебя ждут!
Я одеревенело стояла, и в моих глазах было что-то такое, от чего няня озадачено остановилась.
- Что с тобой, девочка моя? - она внимательно посмотрела мне в глаза, - Ты так испугана? Но все будет очень просто. Он приехал один, они уже поговорили с отцом, тебе нужно из вежливости немного посидеть с ними и все.
Она принялась торопливо переодевать меня. Я стояла как безвольная кукла, напряженно вслушиваясь, но Девен молчал. Мне стало безразлично все вокруг.
Как во сне я вышла вместе с няней. Мы миновали пустые комнаты, становилось все более шумно, и вошли в обеденный зал.
Раз Мигус пришел один, то и Миталь был с ним один. Они сидели за огромным столом, от края до края уставленным едой и питьем.
- Вот и твоя невеста! - радостно проревел раскрасневшийся отец, - Но, ты, конечно, уже видел ее.
Мигус галантно встал и с легкой улыбкой чуть
